Астрид - хозяйка Рождества

Лерн Анна

Нет, нужно прекратить накручивать себя, иначе ни к чему хорошему это не приведет.

Ханна и Эмма шли чуть впереди, и было очень заметно, что баронесса пытается услышать, о чем мы говорим. Она держала голову вполоборота и постоянно останавливалась, то поправить платье, то отдышаться, что выглядело особенно смешно.

— Такое ощущение, будто она покоряет горные вершины, — шепнула Сесиль, кивая на нее. — Любопытство когда-нибудь сыграет с ней злую шутку. Уверена, Ханна боится, что герцог выскользнет из их цепких ручонок.

Эмма

шла, опираясь на руку генерала и, в отличие от матери, вообще не смотрела в нашу сторону. Ее спина была неестественно прямой и напряженной, а подбородок она гордо вскинула вверх. Было совсем не похоже, что она испытывает дискомфорт от полученной травмы. Если она решила таким образом привлечь внимание Эрлинга, то это очень сомнительный трюк.

Оказавшись на опушке леса, я испытала невероятное облегчение. Мне перестало казаться, что за мной наблюдают, и я немного расслабилась. Когда герцог предложил выпить вина, я не отказалась и, устроившись со всеми за столом, который накрыли слуги, с удовольствием пригубила красный густой напиток.

— Вы уже пришли в себя, ваше сиятельство? — обратилась ко мне Ханна и все головы повернулись ко мне. — Такое неприятное происшествие…

— Да, спасибо, — ответила я и даже улыбнулась. — Я испугалась, но уже все прошло.

— Странно, что бандит напал именно на вас, — вдруг сказала Эмма и в ее голосе я услышала злорадство. — После этого к вашей персоне столько внимания… Зачем вы вообще пошли к обрыву? Вся наша компания не рассеивается по лесу, а старается держаться рядом, чтобы видеть друг друга.

Она намекает, что я наняла этого человека??? По крайней мере, мне именно так и показалось.

— Я в этом лесу впервые не и знала, что там есть обрыв, — спокойно ответила я, не желая вестись на ее провокации. — Красота этого места заворожила меня, и я осталась полюбоваться ею, пока герцог занимался вашей ногой.

— Как бы оно ни было, вы сегодня отличились и без грибов… — язвительно произнесла она и, видя, что дочь начинает переходить границы, Ханна с наигранной веселостью воскликнула:

— Итак, я предлагаю отдать победу Эмме и генералу! У них в корзине есть хоть что-то в отличие от остальных! А это значит, что Рождество не останется без Иосифа и Марии!

Все радостно закивали, и я даже заподозрила, что каждый из собравшихся испытал облегчение от того, что ему не придется участвовать в сценках баронессы.

— Какое счастье… — пробормотала Сесиль и хмыкнула: — Мария явно жаждала возле себя другого Иосифа.

Погода начинала портиться и до недавнего чистое, как аквамарин, небо, затянули темные тучи. Поднялся ветер, и несколько холодных капель упало мне на лицо. Грибники-неудачники стали проворно собираться, и странное мероприятие, наконец, закончилось, что не могло не радовать.

Оказавшись дома, я с сожалением посмотрела на свое рукоделие и лишний раз пожалела, что не осталась заниматься тем, что люблю и только зря потратила время. В конце концов, можно

было послать Нилса с запиской, в которой объяснить свое отсутствие внезапной головной болью или простудой.

Тетушка Лонджина ворчала, кутая меня в теплый шерстяной плед, и ее заботливые руки были такими уютными и теплыми, что казалось, будто рядом со мной мама.

— Что только ни приходит в голову таким странным людям, как баронесса Андерсен! Это ж надо выдумать, бегать по лесу в поисках грибов! Стоит только намекнуть, что нужны грибы, и деревенские десяток корзин принесут! Любых! А если застудитесь, что тогда? Еще и плащ с собой не взяли, графинюшка!

— Днем стояла хорошая погода, — лениво ответила я и подумала, что узнай она о нападении, точно тронулась бы умом. — Было так тепло, что у меня взмокла спина.

— Попомните мое слово, деточка, тепло кончилось, — снова заворчала она и положила кирпич на железную подставку возле самого огня. — Сейчас нагрею вам кирпич, чтобы ножки ночью не замерзли… Нет, ну придумать такое…грибы…

Я почти дремала под ее убаюкивающий голос, и когда раздался стук дверного молотка, меня бросило в холодный пот. Тетушка Лонджина побледнела и схватилась за сердце.

— Папенька явился, святой Олаф! Истинно говорю! Кого еще может принести в такое время?

Я поднялась и решительно направилась к двери, готовая к встрече. В этот раз он не посмеет мне грубить.

Антон занимался своими деревяшками, Нилс зашивал обувь у очага на кухне и, услышав характерный скрип, я поняла, что кто-то из них впустил позднего гостя. Что ж, они мне не помешают, и если что, помогут приструнить этого невыносимого старика.

Я уже спускалась по лестнице, когда до моих ушей донесся знакомый голос и я прибавила шагу.

— Сесиль?! Что случилось?!

Моя новая подруга стояла в холле и плакала, шумно сморкаясь в кружевной платочек. Антон и Нилс настороженно наблюдали за происходящим, и я нахмурилась, взглянув на них.

— Пойдем, Джаспер, у нас еще куча дел.

Они скрылись в темном коридоре, а баронесса бросилась ко мне на шею.

— Астрид, дорогая, я не знаю, как мне быть! Моя жизнь кончена!

— О Боже, что случилось?! — я оторвала ее от себя и посмотрела в заплаканное лицо. — Ты мне скажешь или нет, наконец?

— Я лишилась крыши над головой… — выдохнула она и снова залилась слезами. — У меня теперь нет дома!

— Так, а ну-ка, пойдем со мной, — я увидела тетушку Лонджину, которая спустилась вниз и встревожено смотрела на нас. — У нас есть крепкая выпивка?

— Сейчас найдем, — женщина указала на дверной проем. — Давайте-ка на кухню. Там тепло, есть чай и что покрепче.

Сесиль вся дрожала и, сняв с девушки мокрый плащ, я усадила ее в кресло у очага.

Тетушка Лонджина налила ей в кружку коньяка и заставила выпить, уговаривая, как дитя. Минут через десять она немного успокоилась и, подняв на меня красные от слез глаза, сказала: