Астрофобия

Ольховская Влада

– Рассуждения верные, кроме самокритики, – оценила Мира. Рука под повязкой быстро перестала болеть. – Но они не объясняют, почему вы преследовали меня. Или вы оказались тут случайно?

– На кой мне заходить сюда случайно? – удивился горбун. – Преследовал, разумеется!

– Похвалить могу лишь за честность. Зачем вы меня преследовали?

– Несложно было догадаться, что вы злитесь – вы разве что не дымились во время инструктажа. И я заметил, как на вас смотрит начальник технического отдела – ну тот, похожий на отрыжку левкерийского опоссума. Я прекрасно знаю, как это работает: бывает начальство, которое адекватно, а бывает

такое, которое может превратить жизнь в ад.

– Вам-то какое дело?

– Если ваша жизнь превратится в ад, вы рано или поздно начнете срываться на нас, – рассудил горбун.

– Даже если так, изменить этого вы не можете.

– Я хотя бы попытаюсь. Не составите мне компанию?

Мира бросила быстрый взгляд на часы.

– Боюсь, вашим планам по усмирению меня придется подождать, – сказала она. – До старта полета осталось меньше получаса, я планирую наблюдать за этим с площадки.

Не важно, сомневается она или нет, все ли ее устраивает. Раз уж она осталась на станции, Мира планировала сполна насладиться всеми ключевыми моментами путешествия, и начало полета, когда они покинут принадлежащую людям территорию и пересекут границу Сектора Фобос, определенно было из таких.

Тоби это не смутило:

– Да, нечто подобное я вам и предлагал. Только вы должны понимать: наблюдательная площадка в главном корпусе будет переполнена. Так не лучше ли воспользоваться другой?

Мира не сразу сообразила, что он имеет в виду, но потом горбун указал на соседний технический тоннель, ведущий в хвостовую часть корабля. А ведь там и правда находился обзорный пункт! Правда, предназначенный для наблюдения за двигателями, совсем маленький, но какая разница? Доступ туда мало у кого есть, да и вряд ли о нем вспомнят. Там точно не придется отвлекаться на то, чтобы оттолкнуть от себя половину экипажа!

Она могла бы отправиться туда одна, запретить горбуну сопровождать ее, и он бы послушался, он достаточно сообразительный для этого. Однако Мира прекрасно понимала, что так не честно, поэтому она лишь сдержанно кивнула.

– Полагаю, вы правы.

Им пришлось поспешить, и все-таки они успели. Они как раз вошли в маленький зал с прозрачной куполообразной крышей, когда станция вздрогнула и медленно, едва ощутимо двинулась вперед.

Лучше всего отсюда просматривались двигатели – и уже они были прекрасны. Сейчас, когда они наконец заработали в полную силу, они напоминали Мире проснувшиеся вулканы, наполняющие все вокруг белым и голубым сиянием.

Но даже они меркли перед величием космоса. Идея горбуна оказалась даже лучше, чем предполагала Мира. На основных наблюдательных площадках хорошо видно «Виа Феррату», и забыть, что ты на станции, невозможно. Однако теперь Мира повернулась так, что станция осталась у нее за спиной, а перед ней раскинулся Сектор Фобос, снисходительно принимающий незваных гостей.

Мира не раз видела космос – иначе и быть не могло, если учитывать, что она провела там всю жизнь. Она видела звезды, и постепенно возникло ощущение, что все они примерно одинаковы.

Однако Сектор Фобос оказался исключением уже на старте. Он был самой яркой космической территорией, какую только доводилось видеть Мире. Он сиял красным и фиолетовым, он полыхал странными спиралями синего, он как будто взрывался там, вдалеке, на несуществующем горизонте, сам себя пожирал – и порождал заново. Он не был замершей картинкой, пригодной разве что для учебника. Он

жил, пульсировал, как будто дышал…

Он казался Мире величественным существом, наблюдавшим за ней через такую тонкую преграду из стекла. И вот ведь какое дело… Это должно было напугать ее, потому что перед ней был левиафан, способный сокрушить ее между делом, отнять жизнь за долю секунды. Она осознавала это и все равно не боялась. Она думала лишь об одном: Сектор Фобос меня видит. Такую крошечную, ничтожную по сравнению с ним, как будто не имеющую для него значения и все равно признанную им.

Мира могла бы затеряться в величии Вселенной, а вместо этого остро, ярко ощутила собственную реальность.

Я есть.

Я уже здесь.

И так просто я не отступлю.

* * *

Прямо у меня за спиной – три перемотанных кабеля, а дальше – бездна, которая убьет меня примерно за четыре с половиной секунды. Если я каким-то чудом переживу само падение с такой высоты, химические фильтры и лопасти вентиляторов точно завершат дело. При таких вводных у меня есть все основания превратиться в мумифицированный фарш – первый во Вселенной. Но я уже и без того легенда, так что пропущу эту возможность.

Никакого страха я не испытываю. Чтобы умереть, нужно упасть, а я не падаю.

Мне нравится отдыхать в шахтах очистки воздуха. Во-первых, здесь легче дышится – почти как на Земле. Я чувствую движение потока, и это очень похоже на ветер, прилетающий со стороны теплых морей. Во-вторых, кроме меня сюда никто не суется, дураков нет. Одиночество всегда помогает мне обдумать свои дальнейшие действия.

А поскольку на этом корабле мне предстоит провести ближайшие десять лет, я обустроил тут постоянное убежище, чуть сместив три крупных силовых кабеля так, чтобы они превратились в подобие гамака. Я не первый раз мерно и лениво покачиваюсь над темной шахтой, напоминающей распахнутую пасть гигантского червя. Раньше удовольствие мне мог испортить только Соркин, который прибегал к шахте и вопил, что не следовало меня и спасать, раз я так жажду умереть. Но его тут нет, можно не волноваться.

У меня были все основания себя вознаградить: пока мои дела на «Виа Феррате» складывались очень неплохо. Мне быстро удалось получить доступ к основной базе данных станционного компьютера. Правда, остались еще профильные архивы, доступные лишь высшему руководству, в них так просто не влезешь. Но мне и не надо, не сейчас так точно. Мне требовалось лишь удалить все данные о себе – и вот их больше нет. Не важно, что там переслали из тюрьмы, что сообщили. Теперь им известно обо мне только то, что они где-то прочитали или слышали. Интересно, много ли на станции моих фанатов? Даже если кто-то найдется, страшилки от журналистов не помогут им меня поймать.

Показания от датчиков, вживленных в мое тело, все еще идут на центральный компьютер. Сами датчики я, разумеется, отключил, а эти показания – чистая цифровая фантазия. Когда ее обнаружат местные полицейские, они обрадуются, побегут туда, куда укажет компьютер – и никого не увидят. Вообще никого. Сначала я подумывал развлечься и перекинуть свои показатели на какого-нибудь бедолагу из добровольцев. Но потом я выяснил, что полиция здесь представлена семейством Барреттов, а там далеко не все обременены мозгами и в шутке могут не разобраться.