Астронавт Джонс. Сборник научно-фантастической прозы

Хайнлайн Роберт Энсон

Закрыв крышку пульта, Келли встал с кресла и подошел к нему.

— Мы с Коваком будем сменять друг друга.

Макс покачал головой.

— Нет, вы, я и Ковак, и будем придерживаться этого графика как можно дольше. Неизвестно, сколько придется болтаться здесь до прыжка.

Келли понизил голос.

— Капитан, могу я высказать собственное мнение?

— Келли, вы знаете, что как только вы перестанете открыто говорить со мной, надежды на успех почти не останется.

— Благодарю, сэр. Капитан не должен переутомлять себя. Вам предстоит проделать все расчеты. Безопасность корабля намного

важнее вашей… назовем это гордыней.

Макс долго молчал, прежде чем ответить. Он понял, что капитаном больше, чем другим, правят сидящие в нем глубинные силы, не позволяющие ему поддаваться общечеловеческим слабостям.

— Главный, — медленно начал он. — Можем ли мы найти свободное место для кофейного столика между компьютером и стенкой отсека?

— Да, сэр, но зачем?

— Я подумал, что это позволит нам освободить здесь площадь, чтобы поставить небольшой диван.

— Вы собираетесь спать здесь, сэр?

— Изредка. Но я думал о всех нас. Вы проводите здесь почти все свое время. В течении нескольких недель обстановка позволит вахтенному офицеру отдыхать во время вахты. Что вы об этом думаете?

— Это против правил, сэр. Плохой прецедент… и плохой пример.

Взглядом он показал на Ногуччи и Смайта.

— Вы могли бы соответствующим образом составить приказ за моей подписью, в котором будет сказано, что это необходимо для «безопасности корабля».

— Как скажете, сэр.

— В вашем голосе я не слышу убежденности; может быть, я и не прав. Еще раз подумайте об этом и доложите мне.

Приказ был отдан, и в отсеке появился диван, но Макс ни разу не видел, чтобы Келли или Ковак отдыхали на нем. Сам же он практически не имел времени для отдыха.

Он и питался, как правило, в отсеке управления. И хотя на пути к свиданию с неизвестностью им оставалось лишь проводить обычные наблюдения, Макс обнаружил, что его постоянно гнетет тревога.

Как корабль-разведчик находит обратно путь через заново открытую аномалию? И что происходит с теми, кто не вернулся? Возможно, доктор Хендрикс смог бы рассчитать выход из неисследованной аномалии, используя лишь стандартные приборы корабля. Он был фанатиком своей профессии с обширными познаниями в теоретической физике, выходящей за пределы обычных числовых расчетов.

Макс знал, что корабли-разведчики рассчитывают аномалию с обеих сторон, подставляя в формулы теории гравитационного поля данные, полученные с неизвестной стороны аномалии. Он попытался провести такие расчеты, но вскоре сдался, не доверяя полученным результатам: он был уверен в правильности выполненных математических операций, но сомневался в верности самой теории и точности вводимых в нее данных. Пользуясь только лишь приборами «Асгарда», он никак не мог точно вычислить массу звезд, находящихся от них на расстоянии нескольких световых лет.

Келли, похоже, смирился с этим решением. Теперь они все время проводили в попытках вычислить «колею» к ничем не обозначенной точке небесного свода, через которую они, судя по наблюдениям, заснятым на фотопленках, проникли в это пространство. В случае удачи они могли бы «оседлать колею», прибыть в нужную точку пространства с околосветовой скоростью и совершить прыжок.

На поверхности планеты сходный маневр не вызвал

бы никаких затруднений. Но в космосе все обстояло иначе. «Фиксированные» звезды передвигаются в пространстве с огромной скоростью, а других ориентиров в космосе нет. Чтобы решить, какая область пространства находилась в данной точке в совершенно другой момент времени, необходимо провести ряд сложных расчетов, не имеющих «элегантных» теоретических решений. При прохождении каждой исследованной аномалии астрогатор пользуется таблицей, содержащей заранее проведенные расчеты. Максу и Келли предстояло составить свою собственную. Макс проводил в отсеке управления так много времени, что как-то первый офицер высказал предположение, что капитану было бы неплохо поднять моральный дух пассажиров, которые изредка появлялись в кают-компании. Уолтер не стал говорить, что при этом Макс должен был улыбаться и иметь уверенный вид, но явно подразумевал это. После этого разговора Макс стал обедать вместе с пассажирами и офицерами корабля.

Естественно, что с Элли он встречался крайне редко. Когда после тактичного упрека Уолтера он впервые встретился с ней за обедом, она вела себя с ним дружелюбно, но отстранение Ему показалось, что этим она пытается выказать ему уважение, и подумал, не больна ли она. Вспомнив, что на корабль ее принесли на носилках и болезнь еще до сих пор дает о себе знать, он решил осторожно расспросить судового врача.

Они уже перешли к кофе, и Макс ощутил острое желание побыстрее перебраться в «беспокойную нору». Напомнив себе, что Уолтер просил не выказывать беспокойствие на людях, он оглянулся и громко произнес:

— Здесь хуже, чем в морге. Неужели теперь никто не танцует? Дюмон!

— Да, капитан?

— Организуйте музыку. Миссис Мендоса, не окажете ли мне честь?

Немного поломавшись, миссис Мендоса согласилась. Она была позором Аргентины, у нее совершенно не было чувства ритма. Но Макс сумел повести ее в танце так, что они почти ни с кем не столкнулись, и грациозно усадил обратно в кресло. Затем, воспользовавшись привилегией своего положения, он пригласил миссис Дайглер. Волосы у Мегги до сих пор не отрасли, но к ней вернулось былое великолепие.

— Мы потеряли вас, капитан.

— Я работал, у нас не хватает людей.

— Еще бы, капитан… как скоро это случится?

— Прыжок? Ждать осталось недолго. Задержка вызвана тем, что необходимо было провести множество расчетов. Безопасность превыше всего.

— И мы действительно отправляемся домой?

Он постарался изобразить на лице уверенную улыбку.

— Абсолютно точно. Советую вам не брать в библиотеке толстую книгу, казначей не позволит выносить ее за пределы корабля.

Она вздохнула.

— Теперь я чувствую себя лучше.

Поблагодарив ее за танец, Макс оглянулся; увидев миссис Монтефьер, он решил, что его обязанности по поднятию морального духа пассажиров тоже должны иметь разумные пределы, и он быстро подошел к Элдрет.

— Ноги все еще беспокоят тебя, Элдрет?

— Нет, капитан. Довольно любезно с вашей стороны поинтересоваться ими.

— Тогда, может быть, потанцуешь со мной?

Она бросила на него удивленный взгляд.

— Ты хочешь сказать, что капитан нашел время развлечься со мной?