Астронавты. Пленники Сумитры
Шрифт:
Илья поморщился:
– Потом разберемся. Ты списки-то составила?
Эйла поджала дрожащие губы:
– Я не могу составить списки, потому что слишком много вот таких мертвых душ.
– Сколько – много? – перебил Вильсон.
– Когда я это обнаружила, – голос у нее срывался, – я решила проверить базу данных за все время моей работы тут, это около шести лет. К более ранним данным у меня доступа нет. За это время набралось семнадцать человек. Я проверила – сейчас они отсутствуют, ни в каких базах данных
– Семнадцать за пять лет! – Илья вскочил с места. – Тут речь о сотнях жизней. А ты о десятке зайцев беспокоишься! Конечно, они обратно на Землю слиняли! Пассажирскому помощнику сотню сунули, он их и забрал!
Вильсон ссутулился за столом, постукивая стилусом по клавиатуре.
– Потом мне покажешь, – наконец сказал он. – А сейчас надо работать с тем, что есть. Вот он, – кивнул он на Илью, – корабль организовал. Будем проводить эвакуацию.
Эйла кивнула. Спрятала лицо в ладонях. Все трое молчали.
Снаружи в коридоре раздались тяжелые шаги Мартины. Она без стука открыла дверь, поманила Вильсона. В руках у нее была смятая бумажка.
– Что? – спросил Илья, когда Вильсон вернулся на место.
Тот выдвинул ящик стола, вытащил излучатель. Начал прилаживать кобуру.
– Еще двое детей пропали, – оглянувшись на притихшую Эйлу, негромко сказал он. Бросил бумажку на стол. – Вот приметы. Придется нам с тобой разделиться.
Илья расправил листок.
– Кира? Мы ее знаем. Тимур с ней в одном классе.
– А второй? Орландо этот, как его? Знать бы, кто их видел последним.
Память что-то подсовывала… Илья напрягся. Улицы городка… синий фургон… фургон Иммануила.
Он смял листок в кулаке.
– Я их видел последним.
Глава 17
Грохот шагов сотряс коридоры «Голландца». Перекатываясь с ноги на ногу, Изабелла ввалилась в полутемный док, где Бой-Баба и еще слабый, но своевольный Живых в гермокостюмах готовили технику к погрузке на Троянец.
– Я вам говорила! – пролязгал динамик. Красные глазки оглядели опустевший ангар. – Они здесь!
Она шагнула к сидящей на полу Бой-Бабе и прохрипела ей в стекло шлема:
– Они вернулись! Надо было меня слушать! Ну вот куда мы теперь?
Астронавты переглянулись. За последние несколько дней Изабелла изменилась. К худшему, убеждал Бой-Бабу Живых, после того как пару раз застал ее возле узла связи: роботесса крутила рычажки настройки и бормотала себе под нос.
С тех пор, как Живых ее застукал, Изабелла больше к узлу связи не подходила. Да и с кем ей разговаривать? Со своим хозяином? Так ведь она и слышать о нем не хочет.
– Изабелла, – Бой-Баба задрала голову к роботессе. Вокруг астронавтки валялись спутанные мотки разноцветных проводов и вывинченные крышки приборов. – Давай по порядку. Кто вернулся?
И тут настил под ногами слабо загудел. Завибрировал. За стенами ангара гул перерос в вой, начал давить на уши.
Бой-Баба с Живых, оскальзываясь на пологом полу, затопали по коридору к грузовому люку. Чертыхаясь, отпихивали с дороги загромоздившие выход ящики с оборудованием – а Изабелла стояла тут же и не помогала. Наконец, задыхаясь, выскочили на погрузочную эстакаду.
Вой меж тем перешел в свист, и язык пламени осветил черное небо, медленно приближаясь к поверхности Киака.
– Это ж «Зодиак», – просипел Бой-Бабе в ухо Живых, держась за ее плечо, чтобы не свалиться от слабости. – Военный транспорт. Стоит дороже всей… всей этой базы… со всеми потрохами.
– Думаешь, за нами его послали? – Бой-Баба проорала в ответ. – Или они сигнал с Сумитры поймали? Прилетели их вывозить?
А Изабелла заторопилась, перекрикивая визг и вой:
– Нужно прятаться! Нельзя, чтобы они знали, что мы тут! – чем быстрее она говорила, тем выше и ненатуральнее делался ее голос, пока не стал похож на кукольный. – Бросайте все, нужно бежать! – протараторила она и неуклюже затопала вниз по эстакаде.
Бой-Баба и Живых переглянулись.
– Эй! – позвал он, но Изабелла не повернулась. Она семенила по бетонке, затем по дорожке до ангара и там остановилась, дожидаясь, чтобы открылся люк. Когда тот поехал в сторону, она повернулась и пророкотала во всю мощь динамика, перекрывая визг двигателей:
– Пусть они вас убивают, а я не хочу!
– Совсем с ума сошла, – сказал Живых и крикнул ей вслед, напрягая горло: – Кто они хоть такие?
Но люк уже открылся, и Изабелла юркнула внутрь.
Язык пламени между тем приблизился, и было слышно шипение раскаленной обшивки. Корабль заходил на посадку в паре километров, на основном космодроме. Сделать они ничего не могли – только стоять и смотреть.
– «Голландца» нашего заметят, – сквозь зубы сказал Живых. – Поймут, что тут кто-то есть.
Она не ответила. И правда, зачем они тут? И именно сейчас? И не имеет ли это отношения к возне Изабеллы с узлом связи?
Она не стала говорить об этом Живых. Но тот уже огляделся вокруг и потянул ее за руку:
– В транспортер, живо!
– Близко не подходим, – проговорил в наушниках голос Живых. – Посмотрим, как они себя покажут.
Он заворочался в водительском кресле, вглядываясь в луч кормового прожектора. Бой-Баба тоже посмотрела: пустая выветрившаяся бетонка, на которую медленно опускались хлопья гари.
На обгорело-черный корпус корабля упал отблеск зарева – это новоприбывшие врубили прожекторы. Выйдут или нет? Под стальным панцирем искусственных мышц забегали мурашки по бледной, навеки лишенной солнца собственной коже.