Астронавты. Пленники Сумитры
Шрифт:
Изабелла поерзала, уселась поудобнее.
– Они тогда еще богатые были. Хозяин все хотел своего Лиора вылечить и открыл эту лабораторию свою, опыты производить. Местных фермеров принимал, лекарства им прописывал, процедуры разные. Несколько раз Лиора на Бокс возил, по подпольным клиникам, у него еще тогда свой звездолет был. Но быстро все свои миллионы спустил – врачи на Боксе бешеных денег стоят. Корабль свой продал, ничего не осталось, начал на операции Лиору в долг занимать. И вот тут-то к нему и прибыли люди с Бокса… сами прибыли… с деловым предложением.
– Люди с Бокса? –
– А что ты думала?
Бой-Баба потерла механической ладонью взмокший лоб. Корабль с Бокса. Как «Вагабонд», уничтоженный вместе с его алчным командиром.
«Точно! – хлопнула она себя по лбу. Вот почему ей показалось знакомым название корабля в бортжурнале этого Якобса. «Вагабонд»! Он к нему сюда прилетал регулярно. Донорские органы. Пересадка органов».
– Пересадка личности, – тихо сказала Бой-Баба. – Берут донорские тела – молодые, красивые – и переписывают на них мозги умирающих клиентов. Модифицируют по мелочи, чтоб отторжения не произошло. На Земле за это смертная казнь, а клиенту срок за сообщничество. А здесь…
– Здесь не Земля, – из динамика Изабеллы вырвался короткий хрип-смешок. – Вот и хозяин думал, что на Боксе он своего Лиора красавчиком сделает. Пересадит в кого-нибудь. А вместо этого влез к ним в долги и попал на договор: поставлять им тела доноров. Вроде бы за это ему обещали прооперировать Лиора еще раз бесплатно.
Изабелла замолчала, сжимая в клешнях шарфик в горошек. Гудение трансформатора усилилось, от панели на груди исходил еле заметный дымок. Сгорит еще тут, подумала Бой-Баба. Но Изабелла уже собралась с духом и продолжала:
– Я пока у хозяина в клинике лежала, все узнала. На всякий случай. Думала, убегу, отомщу. Этот Иммануил, оказывается, раньше на комбинате работал. Еще до аварии. Не знаю, с чего он тогда решил хозяину помогать, но, наверное, была причина.
Роботесса начала мерно раскачиваться взад-вперед.
– Иммануил специально ходил по бомжатникам, приютам – искал совсем уж отчаявшихся. И меня так же нашел. Договорится человека зайцем обратно на Землю отвезти, все документы оформит, как будто он и правда с Сумитры выбыл. А вместо этого к хозяину в бункер. Под землей у него бункер был…
Бой-Баба молчала, глядя в стену. Не бывает так, чтобы вот так, на глазах у всех… у всей Сумитры… кто-то похищал людей…
– Еще как бывает, – сказала Изабелла. – Бывает и еще хуже.
– Куда ж хуже-то, – рассеянно возразила Бой-Баба.
– Законсервированные тела доноров хозяин привозил на частный космодром, прилетал бот и забирал их на Бокс, – продолжала Изабелла. – И вот тут он и додумался.
– До чего? – спросила Бой-Баба.
– А ты соображай, – медленно заговорила роботесса. – Сознание клиентов пересаживается в донорские тела. Старые тела клиентов идут на что только можно – на органы, на стволовые клетки, на собачий корм. А ты теперь спроси, – она огляделась по сторонам и ослабила громкость звука, – на что употребляется сознание доноров?
Бой-Баба молчала. Почему-то захотелось прижать к себе спящего Живых и заслонить его от этой… от этих…
– Он решил, чего добру пропадать, – клацнула громче обычного Изабелла. – И стал пересаживать
Помолчала, раскачиваясь все сильнее.
– Чего добру пропадать… – горько повторила она. – И я… и меня… а я ведь живая…
Бой-Баба протянула руки, обхватила Изабеллу. Трясясь от перегрева, та прижалась к железному корпусу астронавтки.
Так они сидели, крепко обнявшись. Тяжело дышал Живых. Мерно гудел трансформатор в груди Изабеллы. И еще что-то… звук… легкий свист, как быстрая трель певчей птицы. И еще. Помолчит, и опять.
Снова закружилась голова, и Бой-Баба поняла, что это не обморок – кружится сама клетка, в которой они сидят, а с ней и весь Троянец. Они все двигались. Они летели. Троянец вышел в открытый космос.
Глава 21
Тимура еще пошатывало, когда за ним в палату прикатился робот. Помятый потускневший корпус, скрипучие колесики, неразговорчивый. Тимур как раз умывался из-под крана над раковиной – тюрьма тюрьмой, а распускаться и валяться в кровати нельзя. В руках у робота были одноразовые тапочки.
– Выходи, – робот бросил тапочки под ноги Тимуру. Затем подкатился к решетке вентиляции возле душа, провел членистыми пальцами по заслонке. Смотрит, не готовился ли я к побегу, понял Тимур. Он взял с крючка полотенце и не спеша вытер лицо и руки.
– Мы сюда еще вернемся? – бодро спросил он. Робот повернулся, посмотрел сквозь него и ничего не ответил. Тимур пожал плечами, застегнул на все пуговицы пижамную куртку и сунул ноги в предложенные тапочки.
Робот уже гремел замком двери.
Идти пришлось недолго, но Тимур успел сориентироваться. Это тот самый подвальный коридор, где он в последний раз видел Ясона. Он шел впереди, слыша за спиной гудение трансформатора и повизгивание колесиков. Одна из дверей впереди была открыта – из нее падала на пол и противоположную стену полоса света.
– Стоять, – прогудел робот, когда они дошли до двери. Он прокатился вперед и проверил помещение. Затем отступил и сделал знак Тимуру проходить.
В нескольких шагах посверкивали стеклом прозрачные стены. Посреди комнаты стояло большое ложе, похожее на капсулу консервации. Рядом с ним пыхтела и дымилась большая неуклюжая машина с криво привинченной ржавой панелью. От нее шли к ложу шланги и провода. На полу валялся мусор, обертки от лекарств. Он обернулся. Одна стена комнаты была обыкновенная, каменная, облицованная плиткой. По ней стекали на пол ручейки конденсации.
Снаружи послышалось гудение и шарканье ног. Тимур поспешно выпрямился и сложил руки на груди.
Дверь отъехала в сторону. Темный силуэт робота маячил в проходе, мешал видеть тех, кто стоял за его спинами. Затем он отступил, давая дорогу входящим.
Медленно, настороженно, оглядываясь по сторонам, в комнату вошли Орландо и Кира. Вид у них был бледный, но здоровый. Они опасливо оглядывались на замершего в дверях робота и поэтому не сразу заметили Тимура.
А он сразу оценил обстановку и воспользовался этим.