Астроном или Работа по коррекции звёздного неба
Шрифт:
– Крики о пожаре надоедают с третьего раза, а заявления о разоблачениях и компромате еще до самих разоблачений... Пустышка это все. Зато нам тут все рады - попасть на экран хотя бы фрагментом тела - заветная мечта многих смертных. Петрович, помоги исполниться сокровенным желаниям.
– Поможем.
– Петрович начал съемку с панорамы зала, особенно ни на ком не задерживаясь
– А поп здесь что делает?
– удивился Олег, следуя взглядом за движением камеры и стараясь проникнуться обстановкой, большего он придумать пока ничего не мог.
– Это не поп, а дьякон, по совместительству
– Господин Матюхин, вы обещали предъявить некий компромат на действующее правительство, - журналистка подняла карандаш, дождавшись нужного момента, выгодно повернувшись к камере профилем.
– Совершенно так. Наше движение 'За чистую правду!', которое я возглавляю, всегда выступало за прозрачность в темных делишках всяких там руководителей! Сейчас я располагаю целой кучей документов...
– Вы готовы их предъявить?
– Да, щас все покажу.
– Каковы цели у вашей партии или движения... как там вас правильно?
– Цель любой... м-м... партии - это власть!
– Вы готовы взять власть в свои руки?
– Да. Мы ведем всякие консультации и работу среди разной молодежи!
– Во как взбодрились все. Так и чешут! Вот она волшебная сила телеискусства!
– Андрей с интересом посмотрел на оживление среди собравшихся.
– Что конкретно вы можете сейчас озвучить?
– Вот она у меня, папочка документов, - Матюхин потряс увесистой папкой, - которые всем докажут правоту нашу! Мы их всех на чистую воду!
– Что конкретно?
– Сейчас вот готовим представление в прокуратуру и конституционный суд!
– Не обращая внимания на реплики, продолжал депутат.
– Если этого будет мало, мы пойдем дальше!
Краткость (про дело можно и не вспоминать) в настоящее время стала неэффективной и, к тому же, абсолютно не приносящей прибыли, а вот пространные интервью и пресс-конференции теперь кормят не только тех, кто спрашивает, но и тех, кто отвечает. Нерациональный подход ко всякого рода обсуждениям у предшествующих политиков объяснялся их занятостью (иногда даже работой), но эволюция позволила последующим поколениям избавиться от этих недостатков. Дебаты ради дебатов или даже 'за идею' еще встречаются, но это рудименты, наподобие аппендикса для накопления неперевариваемого - при необходимости их можно удалить без ущерба для остального и свести к монологам властей предержащих.
– Куда дальше?
– В международные инстанции!
– Вы за вмешательство в наши внутренние дела?
– Нет. Мы против всякого там... Но, мировой общественности нужно открыть глаза на режим! Пусть поглядят! Вон чего насаждают в стране! И церковь туда же!
– Зачем нас сюда послали?
– совсем загрустил Олег.
Подобных заявлений везде и всегда предостаточно (и даже больше чем нужно), заметный репортаж на таком материале невозможен! Наверное, редактор просто хотел побыстрее отделаться и от оставшейся без дела компании и от нового, не приглянувшегося
– Вообще-то, у Виталича нюх...
– отозвался Петрович, почувствовав разочарование в голосе молодого коллеги.
– Кстати про нюх...А что тут в буфете на второе?
– пробудился Андрей.
– Да. Материал мы с этого Матюхина не соберем ни на пару минут, ни на пару секунд. Кому нужен сейчас компромат? Только, если решили убрать кого-нибудь под благовидным предлогом. В остальных случаях он 'без надобности'. Разве это репортаж? Ладно. Ничего здесь не будет. Сворачиваемся.
– Номинально Олег являлся руководителем группы, поэтому потеряв интерес к заданию, решил сэкономить хотя бы время.
– А ты хочешь сразу в 'срочно' с пометкой 'молния' попасть?
– А почему нет? Желания должны сбываться. Вот если бы он загнулся прямо сейчас или лучше бы его хлопнули, на худой конец совершили покушение. Обливание майонезом уже не катит...
– Жаль, а то я хотел предложить свои услуги.
– Андрей расплылся в широкой декоративной улыбке.
– За определенную плату, разумеется. А сырые яйца не подойдут? Это безопасней - можно успеть удрать.
– Значит, и тебе крови захотелось?
– Петрович скосился на жестокого молодого человека: юношеский максимализм не всегда бывает забавным.
В зале тем временем страсти накалялись, дьякон угрожающе стал приподниматься со своего места.
– Как ты смеешь порочить православную церковь!? Пусть на тебя падет весь ее гнев!
– Не пугай! Пуганые уже!
– Взвизгнул, вскочив, Матюхин и поднял папку с бумагами, как бы прикрывая самое дорогое - живот - от указующего перста священнослужителя.
– Тут все есть!
– Ну не в буквальном смысле. Хватит, пожалуй, сырых яиц, хотя для 'срочно' этого мало...
– смутился Олег, начиная сбивчиво оправдываться и пытаясь перевести все в шутку, просто не очень удачную.
– Ну, может, в 'скандалы' возьмут... Нет, что-то подогревается. Возьми их, покрупнее, Петрович.
– К славе по трупам...
– больше уже сам себе пробормотал оператор.
– Вот сейчас прицелимся...
Олег недоуменно посмотрел на оператора, а потом на депутата Матюхина. Тот вздрогнул, прижал к себе папку с компроматом, выпучил глаза и, высунув неприятного цвета язык, рухнул лицом вниз на стол, подмяв жалобно хрюкнувший микрофон.
– Ну, вот, как заказывали, - прокомментировал Петрович, продолжая автоматически снимать возникший переполох.
Две дамы в первом ряду падать в обморок не стали (не тот век, никто не оценит), а просто по-бабьи завизжали. Обладательница волевого профиля начала быстро перебирать кнопочки на телефоне, очевидно, спеша обрадовать редактора и одновременно пыталась запечатлеть происшествие с помощью фотоаппарата. Уставшие визжать коллеги поддержали ее почин. Лысина падшего депутата Матюхина празднично поблескивала в свете фотовспышек. Вот и он, наконец, чем-то порадовал окружающих.