Астровойны
Шрифт:
Истребители Германа и подошедшие многоцелевые корабли принялись долбить их с ближнего расстояния.
Броненосец, на носу которого стоял Рап, остался цел. Его не задел ни стегающий хвост, ни огонь Союзного флота. Сила Рапа была настолько велика, что эти мелочи не могли ему повредить. Но даже выносливости сенобита имелся предел. И прозрачный купол накрыл палубу, отрезав его от космоса.
Снова глядя на демона сквозь телескоп, Стилихон понимал, что Рап не отступил. Просто на этом закончилась его страшная атака, во время которой Пограничный флот лишился первой эскадры — двенадцати крейсеров, сгинувших
— Да! Вот так, — слышалось из динамиков. — Пусть попробует еще раз сунуться! Мы и второго змея растянем рядом с первым.
Стилихон вдруг поймал себя на мысли, что давно не наблюдает вспышек в атмосфере Роха.
— Рох повернулся! — доложил оператор. — Союзный флот ушел из зоны обстрела планетарного орудия! Второй форт оказался на темной половине и готов открыть огонь по врагу!
С души словно свалился камень. Теперь и Стилихон ощутил надежду. Впервые за последние несколько часов.
— У нас есть десять часов… — произнес сухопарый командующий десантом, — … до того момента, как планета сделает полвитка и Союзный флот опять окажется под прицелом. Прошу вашего разрешения начать высадку.
— Давай. Начинай без промедления.
Стилихон поглядел в окно на панораму боев. На западе вторая эскадра теснила броненосцы врага, крепости на севере и востоке сдерживали натиск с фронта. Хуже всего дела обстояли на «Южном Хозяине», и сообщения приходили безрадостные. Стилихон приказал направить туда гвардейские корабли, которые пришли из системы Диких.
— Все еще можно поправить, — говорил Стилихон своему помощнику. — Нам бы сейчас очень пригодились паладины…
3
Ковчег Алых Зорь
Шахревар проснулся от едва ощутимой вибрации, исходящей от его ложа — жесткой деревянной кровати, на которой он спал без матраса и простыней. Он повернул к себе висящий на спинке шлемофон и активировал микрокомпьютер, чтобы узнать время.
Шесть часов утра.
Откинул голову на подушку, давая себе еще минуту приятной утренней расслабленности, пока заботы дня не навалились, а голова чиста от лишних мыслей.
Краснокаменная келья была тесной, с низким потолком, без окон. Глухой каземат и тишина за стенами — как раз то, что требуется паладину для концентрации, изучения своего внутреннего мира…
Не пролежав минуты, Шахревар сел на кровати.
Что-то было не так. Об этом сигнализировала дрожащая внутри головы едва слышимая струна. В стенах храмовой пирамиды он несколько лет обучался искусству различать ее среди других чувств. Этот базовый навык паладина позволял читать на расстоянии не только опасность, но и все изменения, происходящие в окружающем мире. Чем сильнее и ближе была опасность, тем интенсивнее дрожала струна. Он мог различить разницу.
Сейчас струна дрожала слабо. Ее колебания означали изменения, и проистекли они от окружающего мира, который находился за стенами.
Он торопливо оделся, тщательно застегнул доспехи. Проверил уровень заряда бластера. Снял со спинки кровати шлемофон и, не надевая его, вышел из кельи. Короткий коридор привел его к балкону, который располагался неподалеку от вершины
Звезды и солнце исчезли с небес. Над прозрачным куполом, который удерживал воздух в Ковчеге, проносился рваный, как будто свитый из веревок, реликтовый сумрак.
— Мы в подпространстве! — изумленно вымолвил паладин.
… Шахревар нашел Главу Ордена в Тронном зале. Вопреки обыкновению, Артур Мудрый восседал на троне и, уперев локоть в резной подлокотник и обхватив загрубелыми пальцами подбородок, пребывал в тягостных раздумьях. Появление друга он встретил лишь поворотом глаз.
Телохранитель молча встал перед ним.
— Четыре года… — заторможенно молвил Артур Мудрый. — Четыре долгих года мы сражались в системе Диких! Что мы делали там? Президент и политики говорили о мире в галактике, а сами тем временем снаряжали армии… Мы говорим о мире, но не можем жить без войны. Конфликт заложен глубоко в природе человека. Бездонные войны канули в лету, а души правителей требуют новых конфликтов, новых побед. И мы нашли в язычниках нового врага. Зачем? Для чего? Мы боролись с собственной тенью, в то время как враг стоял за нашей спиной и точил секиру. Мы забыли об истинном враге — том, который жаждет испоганить нашу кровь.
Шахревар смотрел на верховного паладина, с ужасом осознавая причину его горечи.
— Сообщение пришло глубокой ночью. — Артур Мудрый оторвал руку от подбородка, выпрямился. — Тяжкая весть. Враг перешел границу. И навалился на рубежи человеческих владений… Ситуация в Бутылочном Горлышке серьезная. Майкл Траян, новый начальник Корневого штаба, через администрацию президента и митрополита обратился к нам за немедленной помощью.
Панцирь и латы вдруг сделались тугими и невероятно тяжелыми. Шахревар почувствовал себя так, словно на него наступил великан. Он не мог пошевелиться, не мог вздохнуть, не мог вымолвить слова. Он видел словно наяву, как черные орды врываются в мирные системы спускаются на планеты, сокрушая все на своем пути. Видел бегущих из городов женщин и детей. Видел горящие дома, пламя от которых поднимается до небес. Видел развевающиеся флаги Черной Крови. Весь этот ужас материализовался, ворвался в него и навалился сверху. Теперь любое упоминание о войне у него будет прочно ассоциироваться с деревянным троном и волокнами подпространства. А еще с запахом тревожных чувств, который оставила на балконе Серафима.
— Сражение уже идет. Тяжелое, с огромными потерями. В руках черни оказалось планетарное орудие, расположенное на Рохе. Оно бьет по крейсерам и крепостям с тыла. Траян не уточнил, какой из двух фортов на Рохе захватили орки, но я уверен, что именно тот, в котором побывал наш пленник, младший брат Думана.
Он поднялся с трона и прошел мимо Шахревара,
— Ковчег направляется в Пограничную систему, — провозгласил верховный паладин. Печаль исчезла из его голоса. — Пограничному флоту требуется наша помощь. И мы придем. Мы покажем оркам, что они напрасно высунулись из своей дыры!