Ася
Шрифт:
— Извинений хочешь? — подхожу вплотную и возвышаюсь над ставшим почему-то очень мелким женским телом.
— Я ведь их не дождусь? Да? — покачивая ребенка, запрокинув голову, и уставившись в мои глаза, надменно отвечает.
Она права!
— Их никогда не будет.
«Стерва! Да чтоб тебя…».
Глава 3
Рассказывай!
«Что насчет педиатра, Фрол?» — еще раз задаю вопрос в по-прежнему сохраняющий молчание личный чат с дружком. — «Знаю, что не спишь» — Санёк ошалел, видать,
Могу себе представить, что финик там себе сейчас нарисовал.
«Не староват ли ты для детского врача, Котян?» — после очередного грубого смайла наконец-то прилетает мне в ответ.
Рад, что друг в сознании и даже шутит.
«Нормального и грамотного. Цена вопроса, как обычно, неважна. Добротный послужной список и любовь к детям — два условия. Давай-давай! Подключи там Юрьева. Скажи, что босс сказал. Шевелитесь, детки! Безопасность превыше всего. И здоровье тоже. Скоренько! Ать-два, ать-два».
Я хорошо осведомлен о том, что у нашего Фролова довольно много связей имеется не только в городе, но и по области, и даже в целом, по родной стране. Уж больно Сашенька активный и очевидно, что не только в финансово-экономических делах. Фрол в каждом местном доме грязно наследил ботинками на тракторной подошве, когда тестостероново активничал и блядовал курортно.
«Пробей еще, будь добр, гинеколога!» — с издевательской усмешкой добавляю. — «Очень надо. Десять минут, Санёк. Вопрос жизни и смерти. Порадуй лучшего друга».
«Ты что надумал, друг? Пол сменить и ребенка на свет произвести? Нажрался, Красов? Так все достало? Хватаешься за возможность, как за последний шанс? Эти манипуляции с гормонами и вялым членом до добра не доведут. Отговорить смогу или не стоит даже и пытаться? Вроде бы расстались на мажорной ноте. Я, кстати, до сих пор в ярких красках представляю картину твоего постельного фиаско. Итак… Ролевую игру с Ингой замутить решил? И ребеночка родить, и кресло оприходовать? Порнухи пересмотрел? Ты подрочи и все пройдет. Жизнь снова заиграет масляными красками. Чего-то я не то себе представил. Бе-е-е! Сначала ты… Твою мать! Имя только не забудь. А потом… Нет, стоп. Ни хрена не говори!».
«Я не шучу. Нужны адекватные, практикующие и не возрастные. Не хотелось бы отвечать на личные вопросы, замечая брезгливое выражение на их ученых лицах».
«В чем брезгливость? Это их работа» — друг добавляет пожимающий плечами смайл.
«Заплачу за срочность. Мне необходимо попасть к ним на прием как можно раньше. В идеале — завтра! За работу в выходной предполагается двойная такса. Закинь удочку, прошу!» — слежу через зеркало за странной пассажиркой, прижимающей к себе никак не засыпающего ребенка.
Откинув голову на подголовник и разметав по кожаной обивке тугими кольцами струящиеся белые волосы, девица то ли дремлет, то ли медитирует, то ли очередную муть плетет.
— Тебе нездоровится? — понизив голос, задаю вопрос.
— Все хорошо, — изуродовав лицо натянутой
— Он бодрствует? Голодный?
— Уже сонный. Пару раз зевнул.
— Что у тебя болит?
— Ничего, — встречается со мной глазами.
«Есть врачи, шеф! Кидаю явки и пароли, номера и адреса. Я разговаривал. Народ стабильный: и психически, и профессионально. Педиатр — с выездом на дом, а женский доктор…» — сообщение странно обрывается. Похоже, кое-кто стесняется? Не верю, если честно. Таким, как Сашик такие ситуации — пустяки, не требующие прикладывания больших усилий и не вызывающие красных пятен на нахальной жирной роже. — «Это частная клиника. Записал на твою фамилию, старик. Извини. Ты обратился, значит, у тебя проблема. Неужели какая-то девица залетела?».
«Простой осмотр. Нужно подтверждение того, что женщина здорова» — отправляю без эмоций, простая констатация, скупые новости без точки зрения, контекста и разреза. Я просто сообщил, как есть.
«Я могу быть свободен?».
«Спокойной ночи!».
«Какое теперь к чертям спокойствие? Я ведь изведусь, пока не узнаю, что там у Котяна случилось» — прилетает от пришедшего в себя Фролова.
Дела, как говорят, житейские. Не буду же я в приватном чате сообщать, что:
«Одна девица от меня в подоле три месяца назад живое чудо принесла!».
Хотя последний факт весьма сомнителен. Я ведь дважды был женат. Первый брак можно смело называть почти стерильным, если можно так сказать, а не только бездетным: юная жена трагически погибла на скользкой дороге, когда поздним вечером возвращалась на своей машине к нам домой. А с Юлей, второй супругой, с которой оформлен государственный развод, к счастью, вероятно, не было детей. С этим просто не сложилось. Однако мы с ней в браке были немногим больше двух полноценных лет. По факту я обиженка и разведенка с семейным ПТСР.
— Что он ест? — заново включаюсь в диалог.
— Детское питание.
— Какое?
— То, что порекомендовали в аптеке.
— Название у рекомендации есть? — жутко раздражает то, что из этой Аси важную информацию необходимо вытягивать огромными клещами. Не попытаешь — не узнаешь. — Нам по пути, можем заехать. Выберешь, что посчитаешь нужным.
— У меня еще есть одна пачка…
— Это на какой срок? — мягко притормаживаю на светофоре, глубоко вздохнув, поднимаю брови и через задний мордогляд призываю почти спящую к ответу. — Не засыпай, пожалуйста, — постукиваю открытой ладонью по рулю. — Когда приедем, тогда…
— У меня нет денег.
Не удивила. Мне так и хочется съязвить, добавив:
«Что ты говоришь? Вот это да!».
— Я заплачу, — через зубы предлагаю.
— Я все верну.
Не сомневаюсь!
— Минус двести не забудь, — себе под нос куда-то в сторону с усмешкой добавляю.
— Через два дня я получу деньги и отдам Вам долг.
— Научись для начала говорить мне «ты», богачка.
— Это трудно, — теперь она смеется, что ли?
Ну, просто охренеть!
— А ты постарайся.