Атакуют гвардейцы
Шрифт:
сторону своего аэродрома.
Бой этот закончился так же неожиданно, как и начался. Потеряв два самолета, фашисты оставили нас в
покое.
Да, фашистские летчики стали не те. Помнится, в 1941 году, когда мы находились на аэродроме Багерово, в Крыму, летчик соседнего полка на наших глазах сбил бомбардировщик ХЕ-111. Экипаж выбросился на
парашютах. Когда мы попытались взять летчиков в плен, то они отстреливались из пистолетов, а потом и
сами застрелились. [190]
1942 год. Во время
эскадрильи К. Барковского солдаты открыли залповый огонь из винтовок. И МЕ-109 вдруг «запарил».
Пули, видимо, попали в радиатор. Летчик вынужден был приземлиться недалеко от нашего аэродрома.
Он оказался гитлеровским асом. На его груди красовалось два железных креста.
Фашист сдался в плен без сопротивления, но вел себя гордо, с пренебрежением смотрел и разговаривал с
нашими летчиками.
1944 год. Советские летчики доказали свое безусловное превосходство над гитлеровцами. Били их в
любых условиях. И хотя фашистские летчики по-прежнему упорно сражались, их моральный дух был
подавлен. Война подошла к границам Германии.
И что же? Теперь пленные летчики вели себя по-другому. Вспоминается аэродром Сесава.
Пленный сидел под плоскостью ЯКа на траве. Он охотно рассказывал о себе, отвечал на наши вопросы.
Вид у этого летчика был заискивающий. Куда девалась прежняя спесь, высокомерие?
Пленный представлял собой жалкое зрелище. Он попросил закурить. Заместитель командира эскадрильи
соседнего 64-го гвардейского истребительного авиационного полка К. Маношин оторвал ему газету и
насыпал махорки. Руки гитлеровца дрожали, он никак не мог скрутить папиросу...
Вон оно как обернулось! В сорок первом фашисты шагали на восток, задрав кверху головы, сметая и
уничтожая все на своем пути. «Славяне — низшая раса. Их удел быть рабами. Миром призвана править
только арийская раса», — кричал на весь мир идеолог германского фашизма Геббельс. А теперь
приходится дрожать, страх одолевает «завоевателей» в предчувствии заслуженной кары за бесчисленные
злодеяния.
Русские прусских всегда бивали! Об этом предупреждении А. В. Суворова забыли гитлеровские главари.
Забыли они и наказ Бисмарка, который не советовал немцам воевать с русскими. Вот и пожинают теперь
оккупанты плоды бури, разбуженной ими же самими. [191]
Таков уж русский человек. Ради спасения Родины он готов пойти на любые жертвы, на любые страдания.
Его свободолюбивый дух всегда восставал против притеснения. Его широкая, добрая душа — всегда
открыта людям. Не трогай его, и он не тронет. Ну, а если тронешь — бьет наотмашь!
Августовские бои
В
прибалтийскую группировку врага (впоследствии названную Курляндской) от центральной.
Гитлеровское командование в течение всего месяца крупными силами пехоты и танков неоднократно
предпринимало контрнаступление. Враг стремился захватить Елгаву и Шяуляй, снова овладеть железной
и шоссейной дорогами Рига — Елгава — Шяуляй.
16 августа, собрав большие силы, фашисты перешли в наступление. Ценой больших потерь им удалось
потеснить наши войска и овладеть городами Ауце, Вегеряй, Тукумс, Джуксте, выйти на дороги Рига —
Тукумс и Рига — Джуксте. Но это контрнаступление не получило дальнейшего развития, и 28 августа
гитлеровцы перешли к обороне.
В этот период активно действовала и вражеская авиация. Нашим летчикам приходилось прикрывать
наземные войска от ударов с воздуха.
Помнится, 15 августа, во второй половине дня мне было приказано возглавить группу истребителей из
семи ЯК-9, вылететь в район Бауска — Бруково для прикрытия войск.
В 16 часов мы находились уже в воздухе.
Фашистская авиация активизировала свои действия на нашем участке фронта. Фрицы летали большими
группами, и встречи с ними можно было ожидать в любой момент. Исходя из этого, мы разделились на
две группы. Впереди на высоте 1500 метров шла четверка истребителей. Сзади с превышением 500
метров шел я во главе трех ЯКов.
Такое боевое построение позволяло нам хорошо взаимодействовать [192] между собой. В случае
нападения на первую группу наша тройка могла немедленно прийти к ней на помощь.
Так, собственно, потом и получилось.
В воздухе было спокойно. Мы галсами ходили в заданном квадрате, внимательно наблюдая за воздушным
пространством. Солнце давно перевалило через зенит и висело в западной части неба. Это облегчало
врагу внезапность появления и осложняло наше положение. Обеспокоенный этим обстоятельством, я
передал по радио:
— Всем усилить наблюдение за воздухом.
И, кажется, сделал это вовремя. Спустя несколько минут, слышу доклад Ложакова:
— Командир, фашисты!
Всматриваюсь в указанном направлении. Ниже солнечного диска замечаю черные точки. Один... два...
три... Насчитал двенадцать «фокке-вульфов». Они шли четверками с небольшим превышением друг над
другом. Судя по всему, фашисты намеревались штурмовать наши войска. Мы уже знали, что в последнее
время гитлеровское командование начало использовать ФВ-190 в качестве штурмовиков. И делало это не