Атаман. Гексалогия
Шрифт:
Я задумался. Следов никаких, видаков тоже не нашли. Вероятнее всего – пустое дело. Хотя… Есть у меня одна мыслишка.
– Иван, попробовать могу, но не ручаюсь. Не получится – не взыщи.
– Вот-вот, возьмись. Уж коли не выйдет у тебя – значит, не судьба, никто не найдет. А у тебя получится. Сколь я тебя знаю – ежели взялся, сделаешь, ты парень настырный.
– Мне с Лукерьей поговорить надо.
– Это – сколь хочешь.
– Ну и ладненько, жди завтра.
А мыслишка у меня была такая.
Теперь попробую поэкспериментировать.
Я попросил Лукерью лечь на лавку, а сам сел в изголовье, положив обе руки ей на голову. Сосредоточился, выбросив все мысли из головы. В мозгу замелькали разные видения – вот Лукерья выбирает кофточку, идет домой – мелькают знакомые дома. Удар! Изображение в мозгу нечеткое, но я увидел возок, запряженный парой гнедых, свешивается пьяная рожа – купец или промышленник. Рожу и возок я заметил, запомнил. Дальше в видениях уже лишь Иван да я сам. Все, хватит. Я увидел все происшедшие события чужими глазами. Какая-то зацепка есть.
Теперь надо разговаривать с Иваном, он общается с купцами – может быть, по описанию узнает кого-либо.
Вечером Иван приехал ко мне сам. Я, как мог, описал возок пьяного седока. Иван задумался.
– Только двое подходят ликом – скотопромышленник Андрей Кобыла или купец Иван Рубец.
Иван по моей просьбе описал, где они живут и где их заведения. Мне надо было только поглядеть на них – узнал бы сразу.
Весь следующий день я занимался слежкой. Занятие не из благородных, но иных путей я не видел.
Скотопромышленник Андрей Кобыла хоть и оказался похож, но точно не он: образ того пьяного седока хорошо запечатлелся в памяти. А вот купец Иван Рубец точно соответствовал. Когда я его увидел у лавки, чуть не вскрикнул. Видел я его впервые в жизни, но был похож на увиденный мной образ, как одно зернышко пшеницы на другое.
Я отправился к Ивану Крякутному. Когда я сообщил ему новость, купец аж крякнул.
– Вот же сволочь, мы же дела с ним общие имели! Потом он в гору пошел, разошлись наши пути-дорожки…
Иван замолчал, задумался.
– Что делать собираешься, Иван?
– О том и думаю. Наказать злыдня надо. К князю на суд не пойду – видаков нет. Наказать по «Правде» не смогу, но и оставить злодейство безнаказанным тоже негоже. Что посоветуешь?
– Твое дело, Иван. Хочешь – морду набей, хочешь – убей в
– Ха, морду набить – не годится; он чуть жену мою калекой не сделал, а ты – морду набить. Надо наказать, причем так, чтобы знал, за что наказание, и желательно – чтобы князю пожаловаться не смог.
– Это как же?
– Не знаю пока.
– Дом спалить?
– Неплохо, так ведь у него денег полно – вскоре новый отстроит, да и знать не будет, за что кара. К тому же – сам понимаешь – дома вокруг деревянные, не приведи Господь – весь город полыхнет.
– Твоя правда, Иван.
– Надо подумать. Месть – блюдо холодное, горячиться не стоит.
Глаза Ивана зажглись мстительным блеском, и я понял, что пока он не отомстит – не успокоится.
– Ладно, думай пока, Иван. Придумаешь чего – скажи, вместе решим.
Два дня Иван не появлялся, на третий день заявился сияющий.
– Придумал! – с порога заявил он.
– Ты сядь, Иване, обмозгуем, чего удумал.
– Для начала разорить хочу.
«Ну, в принципе, это не ново», – подумал я.
– Не поможешь ли? Рубец судно собрал с пушниной, вложился крепко – чуть ли не все свободные деньги.
Чувствовалось, что Иван попусту дни не тратил, собирая сведения о злодее.
– Так вот, утопить хочу суденышко его вместе со всем товаром для начала, помощи твоей прошу. Положиться боле не на кого – слуги не проверены, да и языкаты. Возьмешься ли?
– Судно с товаром утопить – невелика задача, только люди не пострадали бы. Матросы, приказчики – они-то не виноваты.
– Придумай что. Ты же башковитый. За то деньги немалые плочены будут.
– Ладно, – сдался я. – Сообщи только, когда суденышко выходить из Нижнего будет, да покажи его, чтобы ошибки не было.
– Это хоть сейчас – оно у причала стоит.
Мы отправились в порт. Двухмачтовый речной ушкуй стоял у стенки. Матросы были на судне.
– Сегодня закончили погрузку, завтра с утречка выходить будут, – прошептал в ухо купец.
– Заметано. Пусть уходят – дальше мое дело. Встретимся после.
Обрадованный Иван отправился домой.
Как же отправить посудину на дно – причем так, чтобы люди не пострадали? Можно пробить топором борт, но стук топора услышат и всполошатся, тем более что пробоина должна быть велика, и сомнительно, что мне позволят беспрепятственно махать топором. Надо, чтобы выглядело натурально – вроде несчастного случая. А что может быть лучше бревна-топляка? Полузатопленное, не всегда видное, при ударе в подводную чаек, – пробоина внушительная, редко какое судно останется после столкновения на плаву. Ежели сделать крушение недалеко от берега, так и совсем хорошо: и судно затонет, и люди спастись успеют. Наверное, так и поступлю.