Атавизм
Шрифт:
====== Часть 3 ======
Очнулась я от резкой вони. Пахло ацетоном и еще какой-то бытовой химией. Перед глазами зияла дыра с оплавленными краями, через это отверстие, я увидела обуглившиеся стволы и развороченную землю, дальше зеленел нетронутый лес почти земного вида. Сердце радостно подпрыгнуло, но тут же упало: из дыры показалась красная рука, и, ухватив меня за многострадальную шевелюру, вытащила наружу. Чудище выглядело основательно помятым: кожа его поблекла, тут и там темнели пятна ожогов, правый глаз затягивал сероватый налет.
– Тебе повезло, гадина! Нету сил, возиться с тобой, поэтому ты умрешь быстро!
– Эй, малышка, как ты там, жива? Ребята, сюда! – топот множества ног приближался, а нежданный спаситель перегнулся через ствол, легко подняв мое неуправляемое тело.
Мелькнули помятые латы, пахнуло конским потом, и вот я уже сижу. Огромный бородатый воин набросил свой плащ мне на плечи, и присел передо мной, тревожно заглядывая в глаза. Из леса за границей пепелища появились еще несколько человек такого же средневекового вида.
– Что с тобой? Где болит?
Толстые пальцы проворно обежали меня, проверяя, что не так.
Я бы с удовольствием объяснила ему, что к чему, но все тело было так сведено болезненной судорогой, что и моргала я с великим трудом, а уж челюсти разжать вообще не было никакой возможности. Быстрым шагом к нам подошли еще трое воинов, и остановились, негромко переговариваясь, несколько других, зашли за спину, направляясь к той штуке, из которой меня извлек проклятый красный вражина.
– Так, лодыжка вывихнута, да пара пальцев. Не беда! А ну-ка, мужики, подсобите!
Как заправские костоправы, трое воинов, живо поставили все на место. На общем фоне, это было даже не слишком больно. Проделав все что надо, они отошли выжидательно на меня уставились. Я сидела все в той же позе, меня колотила крупная дрожь, из глаз сами собой катились слезы. Старший снова заглянул мне в лицо:
– Ну, ты чего? Гляди-ко, как скрутило! – он тронул меня за плечо. – Непонятно! Что болит, скажи? Ну-ка, давай снимем эту штуковину, ты и без нее очень красивая, я посмотрю, может, голова пробита?
Он сдернул «гарнитуру» с моей головы. Едва прибор перестал касаться висков, как меня «отпустило». Я выдохнула, осторожно шевелясь. Через несколько секунд, я уже разминала затекшие конечности, и благодарно улыбалась своим спасителям. Увидев, что я оживаю, мужчины зашевелились, на темных лицах появились улыбки. Я огляделась по сторонам. Мы находились на обширном пепелище. В центре его, окруженный валом взрытой земли, лежал серый овоид, в боку его зияла дыра, из которой поднималась струйка желтого дыма. Возле «спускаемого аппарата» распростерлось тело его хозяина. Бывший «красный» лежал, несуразно разметав конечности, кожа его побурела и пошла пятнами, из здоровенной раны в спине стекала наземь темная пенистая жидкость. Обшарившие овоид люди, присоединились к остальным, и теперь переговаривались с ними, живо обсуждая происшествие, и беззастенчиво меня разглядывая.
– Э, да ты окоченела совсем! – бородач наклонился, поплотнее укутывая меня плащом.
С неба полетели редкие легкие снежинки. Только сейчас я заметила, что здесь очень холодно. Я поежилась, продолжая улыбаться и преданно смотреть на него.
– Дай-ка… – воин ободряюще улыбнулся, взял мои руки и энергично потер ладони. Его улыбающееся лицо вдруг застыло, он резко отдернул руки и отскочил, глядя на меня как на ядовитого аспида.
– Ведьма!!! – в воздухе «дзенькнул» металл, вылетая из ножен.
Ничего не понимая, я перевела взгляд на свои ладони: сквозь кожу проступали тонкие золотистые спирали, переплетенные в причудливый узор. Пару секунд они поблескивали на свету, я затем рисунок растаял, будто погрузившись вглубь кожи.
– Меченая! Ну и птички нам сегодня попались! – бородач неприятно осклабился. – То-то, я думаю: и чем же она мне так понравилась?! Ясное дело, кто же еще с демоном якшаться станет! Чего же вы со своим разлюбезным не поделили?
Не дожидаясь ответа, он повернулся к ощетинившимся мечами воинам:
– Слышь, мужики, а что, может, проверим – правду толковники бают, или брешут? Потопить-то ее мы всегда успеем!
На лицах воинов появились нерешительные улыбки, они переглядывались.
– А что, братья, – сказал один из них. – Может, с одного раза ничего и не будет?! Уж больно хороша, жалко даже, такая свеженькая!
Их лица испугали меня своим изменением: они потеряли нормальное человеческое выражение, превратившись в алчные морды. Взгляды их стали липкими, как потные руки, а улыбки сменили похабные оскалы. Я съежилась, кутаясь в плащ и затравленно озираясь: такое количество свалившихся на меня бед совершенно деморализовало. Выхода не было.
– Не, ребята, давайте не будем! Помните, что яснитель Туси про них рассказывал: света белого невзвидим! – сказал молодой безусый воин, нерешительно глядя на вожака.
– Брось, Кенор, мы воины, а не городские неженки! Да и чего тебе беспокоиться, ты же Кенор Стальной Бердыш, тебе и так ничего не светит – Золотая Сеть железа не пропустит! – мужики заржали, бородач и сам хохотнул над этой непонятной мне остротой.
– Ну давайте, быстренько, кто подержит?
Они начали рядиться, устанавливая очередь на пользование мной, как будто я была ванной комнатой. Мозги мои трещали на холостом ходу, мысль буксовала не в силах найти хоть какой-нибудь выход. Слишком много для одного человека, и безбожно много для одних суток! Наконец они договорились. Бородач деловито завозился с поясом, двое других направились ко мне. Я зажмурилась, вцепившись в плащ, в горле встал удушливый ком.
– Стойте! – раздался вдруг голос, полнозвучный и тревожный, как набат.
На поляну вылетели трое всадников, на взмыленных, плюющихся пеной, лошадях.
– Остановитесь, глупцы, опомнитесь!!!
С вороного жеребца соскочила фигура в долгополой черной одежде. Смоляной плащ развернулся, показывая белоснежную меховую подбивку. Широким стремительным шагом фигура направилась к нам. Бородач досадливо сплюнул, и начал застегивать пряжки обратно.
– Ну, сейчас пойдет нудить! – проворчал он.