Атлантарктида. Дикий, дикий Норд. Из глубины
Шрифт:
Пименов достал мобильный, поймал удобный ракурс, сделал несколько снимков.
Дрон словно почувствовал, что его снимают, поднялся выше, превратившись в сверкающую звёздочку, а затем вдруг спикировал на конус шахты, возле которой тоже появились полярники, работающие внутри строения, до которых дошла весть о появлении беспилотника.
Раздался взрыв!
Домик шахты взлетел в воздух, разваливаясь на куски!
Во все стороны рванули струи пламени и дымные хвосты!
Полярники бросились ничком на снег, закрывая головы руками.
Пименов
Рядом шлёпнулся Васюченко, глядя на расширяющееся дымное облако.
– Твою м-мать! Что за хрень?!
– Доложи в Москву, немедленно! – крикнул Пименов ошеломлённому компьютерщику, высунувшемуся в дверь штабного модуля. – Все к шахте! Тащите огнетушители! Ломы! Быстро!
Собрались у дымящихся развалин шахтного строения, сквозь которые кое-где вспархивали язычки пламени. Начали тушить горящие панели и балки, разбирать завалы.
Вскоре нашлись техники, работающие возле подъёмника в шахте и обслуживающие её оборудование. Двое погибли, троих удалось спасти. Жертв было бы больше, если бы рабочие не выбрались перед взрывом наружу.
– Ищите обломки дрона, – приказал Пименов, пропахший гарью, покрытый копотью. – Надо определить, чей аппарат, и найти его камеры.
Через час на чистое снежное поле вынесли полсотни обломков беспилотника, обнаружили на многих характерное клеймо «Сделано в Израиле».
– Им-то зачем сбрасывать на нас беспилотник? – с недоумением спросил Васюченко, имея в виду жителей Израиля.
– Такими аппаратами пользуются все кому не лень, – угрюмо возразил Пименов. – Знать бы, с какой станции его запустили. Сфотографируйте обломки и клейма, пошлём в столицу, пусть разбираются. Борисыч, «Глазастик» доступен?
– Связи нет, – виновато развёл руками пилот робота. – Где-то перебит кабель приемника. Но сам аппарат стопроцентно цел, я его утром тестировал, аккурат перед взрывом, он висит над Колонной.
– Попробуйте восстановить связь.
– Разберём ствольную конструкцию – проверим кабели, – сказал мрачный Боборыкин.
Дым окончательно рассеялся. Полярники молча рассматривали развалины шахты.
Пентагон
17 декабря, ближе к вечеру
Коктейль был и вправду хорош.
Бармен, приготовивший напиток, утверждал, что это «фирменный коктейль от Кэрри Брэдшоу», ведущей широко известную телепередачу «Секс в большом городе», и что он «самый стильный» из всех существующих алкосмесей. Министру обороны нравился вкус коктейля, в состав которого входили такие ингредиенты, как водка, сок клюквенный, ликёр апельсиновый и сок лайма, и он всегда заказывал этот феерический напиток к обеду, через адъютанта, не утруждая себя походами в столовую, которая располагалась в полусотне метров от кабинета министра, на первом этаже левого крыла здания.
– Что-нибудь ещё, сэр? – поинтересовался вышколенный адъютант.
– Нет, спасибо, Марк, вызови ко мне на
– Слушаюсь.
Глоток коктейля прокатился по горлу шариком удовольствия.
И тотчас же мяукнул опознаватель скайпа.
Уилсон отставил бокал, определил личность абонента, включил скайп. Над столом сформировался объёмный пузырь виома с головой командующего Управления разведки.
– Добрый день, сэр.
– Что-то срочное? – полюбопытствовал министр.
– Операция прошла успешно, – сообщил Перетта. – Русские потеряли связь со своим подводным роботом.
Уилсон помолчал.
– Прошу вас быть у меня в четыре часа с подробным отчётом.
– Слушаюсь, сэр, – вежливо склонил голову с безупречным пробором на волосах начальник РУМО.
Уилсон сделал ещё один глоток коктейля, уже не чувствуя его вкуса, связался с адмиралом Фенхелем, командующим южным военно-морским флотом США:
– Адмирал, где ваши корабли?
Тёмное, иссечённое морщинами лицо негра не дрогнуло, он понял, о чём идёт речь.
– «Огайо» и «Висконсин» вышли в море Росса. Эсминец «Франклин» обогнул мыс Эйвори, эсминец «Ворри» вошёл в воды моря Амундсена.
Уилсон покосился на модели подводных лодок в стеклянном шкафу в углу кабинета.
«Огайо» и «Висконсин» принадлежали к подводным атомным ракетоносцам и представляли собой современные подлодки, считавшиеся самыми совершенными в своём классе, хотя министр точно знал, что последние русские подлодки во многом превосходят их.
– Кто послал «птицу»?
– Эсминец «Франклин». Дрон сделал своё дело, разрушил шахту русских, через которую они управляли мини-субмариной.
– Надеюсь, опознать принадлежность дрона русским не удастся?
Фенхель улыбнулся, что выглядело бы примерно так же, как если бы улыбнулся кусок базальта.
– Это беспилотник класса «Шок» [19] , сделан в Израиле, такими пользуются во всём мире.
– Прошу вас прибыть ко мне в четыре часа дня.
– Слушаюсь, сэр.
Уилсон задумчиво допил коктейль, вызвал адъютанта:
– Марк, пригласи ко мне на шестнадцать и Уайнбергера.
– Будет сделано.
19
Shock – ударный (англ.).
Зазвонил селектор, напоминая о предстоящем разговоре с президентом. Уилсон сосредоточился на теме сообщения, взял трубку телефона красного цвета – линии прямой связи с президентом США. Он был полностью готов доложить ему о начале операции «АА» (подразумевалась аббревиатура слов Артефакты Антарктиды).
В четыре часа дня в кабинете министра собрались четверо чиновников военных ведомств, отвечающих за стратегию поведения Штатов на море и на суше.
– Вот отчёт, – подал министру чёрно-жёлтую папку бледнолицый Перетта.