Атлантическая премьера
Шрифт:
Нет, скорее всего лодки приходили сюда прямо из океана. Там редко появляются любители подводной охоты, которые наверняка часто ныряют в лагуне. Уж эти-то искатели приключений нашли бы туннель еще в пятидесятых годах, когда только-только акваланги появились в широкой продаже.
Но тут же я вспомнил, что внешнее побережье острова, за тысячи лет сильно избитого океанскими волнами, буквально утыкано подводными скалами и камнями. Пожалуй, там риск был еще больший, даже если подводный канал был как следует подготовлен. Я устал строить догадки и решил передохнуть, благо у меня еще оставалось чем подкрепиться. Не надо забывать, что спину мне оттягивал ранец с патронами, карманы распирали обоймы и магазины, да и сам «шмайсер» и два «парабеллума»
И вдруг я услышал звук, который крысы издать не могли.
Часть третья. ОЧЕНЬ СЕРЬЕЗНЫЕ ДЕЛА
Начало серьезных дел
Звук, который я почуял сквозь шорох собственных челюстей, перемалывающих питательные кубики, был бы совершенно мирным и ничего дрянного не предвещающим, будь он услышан мною где-нибудь в другом, не столь гадостном, месте. Это был тихий, немного журчащий звук воздушных пузырьков, лопавшихся на поверхности воды. Само по себе это ничего плохого не означало – мало ли по какой причине пузырьки могут идти со дна морского! Но вот мой личный опыт, к сожалению, подсказывал, что скорее всего какой-то аквалангист пустил эти пузырьки из выдыхательного клапана.
Я срочно проглотил то, что жевал, залег за штабелем так, чтобы видеть поверхность акватории, и прислушался. Бульканье повторилось. Очень удачно для меня белые пузырьки вспухли на небольшом светлом пятачке, отброшенном на гладь воды одной из дежурных лампочек… Прошло несколько минут, и уже в неосвещенной части бассейна появились два овала света, сперва слабенькие, затем все более заметные. Свет шел из-под воды.
Конечно, это могли быть те самые любители приключений, которых я поминал несколько минут назад. Будь я совершенно случайным человеком, не пережившим за эти две недели столько приятных и неприятных событий, я, вероятно, даже обрадовался бы этому. Все-таки я уже пять часов прогуливался по подземельям, и было бы приятно встретить таких же идиотов, как я. Однако после того, как вы познакомились, хотя и заочно, с Педро Лопесом и Хорхе дель Браво, а также лично узнали сеньору Соледад, мироощущение у вас должно быть несколько иным. Поэтому сопровождал я эти световые пятна не только взглядом, но и прицелом автомата.
Наконец луч света вырвался из воды, а следом за ним с бульканьем и фырканьем на поверхности появилась голова в овальной маске и лоснящемся от воды капюшоне гидрокостюма. Спустя несколько секунд вынырнул второй. Лучи их фонарей забегали по пирсам, а затем на какое-то время сошлись в одной точке: там были стальные скобы, вмазанные в бетон пирса. Со звучным плеском от воды, сбегавшей с гидрокостюмов, оба они выбрались по скобам на пирс, задрали маски на лоб и, дружно пыхтя, заговорили по-испански с очень, к несчастью, хорошо знакомым мне хайдийским акцентом.
– Уф-ф! Ну и местечко! Клянусь Христом, тут, наверно, черти водятся! Дон Педро нам дешево платит, ей-Богу!
– Да, Мигель, – пропыхтел второй, – сорок метров – это сорок метров… Как подумаешь, что сейчас надо будет идти обратно той же дорожкой – мороз по коже бьет.
– Одно утешение – мы унесли ноги с Хайди! Я догадываюсь, как хорошо тем ребятам из службы безопасности, кто угодил в лапы коммунистам. Очень не хотел бы попасть
– Да об этом что говорить! Поди-ка сейчас красные все вверх дном перевернули, разыскивая Лопеса, а он-то уже далеко…
– А мы, его верные солдаты, тоже пристроились… Черт побери, а ведь мы бы не попали сюда, если б я не подсказал тебе написать донос на лейтенанта Барриоса!
– Да, тут ты как в воду глядел! Как только его отвели в подвалы Хорхе, у нас появились шансы… Очень вовремя этот осел напился!
– Язык надо держать за зубами, если не умеешь пить. Всего-то и ляпнул, дурак, что у Лопеса мозги протухли, а теперь уже все – лежит где-нибудь в камере с дыркой в башке или распоротым брюхом.
– За то, что он ляпнул лишнее, расплатились еще с десяток. А мы выкрутились! Повезло! Ну как дыхалка, нормально?
– Вроде восстановилась. Что мы тут должны сделать?
– Найти рычаг управления гидравликой ворот и открыть их, чтобы лодка могла войти сюда. Если гидравлика не сработает, подключим взрывную машинку к клемме, помеченной красной буквой «А», и подорвем стопоры ворот. Они сами разойдутся в стороны. Если нет – то вернемся на лодку через малый туннель.
– Неужели все это работает? Ведь я слыхал, это еще при Гитлере сделано…
– Если даже слыхал – помалкивай! Помни Барриоса!
Аквалангисты, щелкая и звякая застежками, сняли ласты, маски и баллоны. Фонари, лежавшие с ними рядом, неплохо освещали их фигуры, обтянутые эластичной резиной. У меня была даже мысль, а не попробовать ли их скосить из «шмайсера»? Голоса их были прекрасно слышны в гулкой тишине, но расстояние все же приличное – более двухсот ярдов по диагонали. А этот «шмайсер» был слишком похож на «M3AI», который имел прицельную дальность всего в сто ярдов и был оружием ближнего боя. Знал бы заранее, так прихватил бы из немецкого арсенала снайперскую винтовку! Тогда я, пожалуй, успел бы их перещелкать. А так, даже если я с первой очереди положу одного, второй, погасив фонарь, уйдет беспрепятственно, а может, вместо того, чтоб уйти, пристукнет меня. Сомнительно, что аквалангистами у Лопеса служат дилетанты, и вряд ли у них нет с собой каких-либо предметов для отправки на тот свет случайных посетителей подземной базы.
Поэтому я скромно промолчал и подальше укрылся за штабель. Если этим ребятам суждено умереть, то пусть подойдут поближе. Пятна света от фонарей желтели на том же месте, где вылезли водолазы. Аквалангисты, по-видимому, разглядывали какой-то план или инструкцию.
– Вот тут скобы, – сказал тот, кого звали Мигелем, – значит, мы должны идти вот сюда, на ту сторону.
«Так, – подумал, слегка взволновавшись, ваш покорный слуга, – это уже лучше. Возможно, мне удастся подловить их на короткой дистанции».
Аквалангисты зашлепали по бетону пирса своими резиновыми пятками, оставив ласты и баллоны на месте высадки. Как-то уж очень просто все получалось у меня: подпустить их поближе, стрекануть из автомата, а затем забрать оба акваланга и попробовать выйти через тот самый «малый туннель», по которому сюда проникли аквалангисты. Это был бы лихой ход, но у меня вовремя возникли сомнения, которые, возможно, уберегли меня от крупных неприятностей.
Они прошли от угла до угла и оказались на одной линии со мной, но на противоположном конце пирса. Они не могли меня видеть за штабелями стройматериалов, но и я не видел их, только слышал шлепанье ног да разговоры.
– Мартин, а ты не помнишь, как мистер Хорсфилд говорил: «Там будет абсолютная темнота!»? А тут лампочки горят…
– Ну и что? Немного преувеличил. Никак не скажу, что здесь уж очень светло!
– Все равно, это мне не нравится. Пушки надо держать наготове!
У них было чем ответить, если бы я промахнулся. Вообще, каждый человек, который знает, что в ответ может получить пулю, становится более человеколюбивым.
– По-моему, нам надо идти вон к той двери, – сказал Мигель, – на плане она обозначена под номером два.