Атлантический экспресс
Шрифт:
— Все предусмотрено, — ответил итальянец.
В полной тишине все пили кофе. Напряжение постепенно спадало. Откинувшийся в кресле генерал Маренков выглядел спокойнее других.
— Мне очень жаль, что погибли ваши люди, — сказал он полковнику Молинари. — Боюсь, что это только начало…
— Я Джулиан Халлер, — представился американец, хмуро глядя на русского генерала. — Я буду представлять комиссию в Штатах, которой вы сообщите информацию. Впрочем, вы могли бы назвать несколько имен и адресов полковнику Молинари: в свете только что происшедшего…
— Всю
Достав шариковую ручку, Молинари устроился за откидным столиком, на котором стоял телефон. Он ожидал, что русский откроет свой портфель, но тот, закрыв глаза, откинулся в кресле и принялся по памяти называть имена и явки.
С диспетчерского пункта аэропорта Тони Мороси видел, что произошло с фургоном и «скорой помощью». Он подошел к главному диспетчеру, который все еще не мог прийти в себя после посадки ХС-125 и последовавшей за этим перестрелки.
— У меня опять разболелся живот, — пожаловался Мороси. — Может, вы отпустите меня домой?
— Иди, — коротко бросил главный диспетчер.
Ему уже надоели постоянные отлучки Мороси в это утро, к тому же аэропорт все равно был закрыт на неопределенное время. Выйдя из диспетчерской, Тони Мороси сразу же выздоровел и направился к телефону- автомату. Когда он набрал миланский номер, на том конце провода тут же сняли трубку.
— Говорит Руссо, — сказал Мороси. — Самолет приземлился в 13.57. Бронированный фургон довез — пассажиров к зданию аэропорта…
— А дальше?
— Произошла перестрелка. Пассажиры не пострадали…
— Ты уверен в этом?
— Я видел все собственными глазами, — резко ответил Мороси. — Я никогда не ошибаюсь. Сейчас пассажиры находятся во втором фургоне. Думаю, скоро Они уедут…
— Ты знаешь, что тебе надо делать, — перебил его голос.
— Разумеется…
— Тогда принимайся за дело.
Сначала из ворот аэропорта выехали два мотоциклиста, а уже потом бронированный фургон, за которым почти вплотную следовала полицейская машина. За несколько минут до этого выехали три полицейские машины — они должны были убедиться, что шоссе пустынно.
В «рено», припаркованном недалеко от выезда из аэропорта, сидел Тони Мороси, нервно барабаня пальцами по рулю. Работала печка, и его клонило в сон. Услышав рев трех полицейских машин, выехавших с территории аэропорта, Мороси встрепенулся. Когда они скрылись в южном направлении, он стал заводить мотор. Ему это удалось лишь с седьмой попытки. Из ворот аэропорта выехали два мотоциклиста, а за ними — бронированный фургон. Все они следовали на юг. Мороси подождал еще несколько секунд и обрадовался, что поступил так, когда еще одна полицейская машина на полной скорости последовала
— Похоже, едут в Геную, — пробормотал он, следуя за машинами на безопасном расстоянии. Ему предстояла долгая поездка.
Было ровно 14.35, когда кавалькада машин выехала из аэропорта, направляясь в южном направлении. Сидя в своем кабинете в здании аэропорта, полковник Молинари получил сообщение по радио, что за машинами следует «рено»— полицейский офицер разглядел автомобиль с помощью прибора ночного видения.
— Хорошо, — ответил полковник и настроил радиопередатчик на другую частоту. Взяв микрофон, он принялся отдавать приказания.
Ровно в 14.50 из ворот аэропорта выехал второй бронированный фургон. Во-первых, он направился в противоположном направлении — к центру Милана, во-вторых, его никто не сопровождал, когда на предельной скорости Уогрейв вел его по снежному шоссе. Англичанин посмотрел в зеркало заднего обзора.
— Никого. Похоже, получилось, — сказал он Эльзе Лэнг, сидящей рядом.
В салоне фургона находились Джозеф Халлер, генерал Маренков и четыре полицейских в штатском с оружием наготове. Русский спокойно читал роман Агаты Кристи, который дала ему Эльза. Халлера поражала его выдержка. Он подумал, что годы напряженной работы научили Маренкова не показывать свои чувства. Фургон направлялся к центру Милана.
На безопасном удалении от фургона следовало такси, за рулем которого сидел Уго Сала. До этого, спрятав машину на боковой дороге, он видел, как колонна Твашин — за которой следил Тони Мороси — проехала в южном направлении. Уго, невысокому, плотному мужчине с агрессивной челюстью, было сорок лет. Как более опытному оперативнику ему поручили проследить за выполнением плана.
— Похоже, что мне досталась козырная карта, — пробормотал он себе под нос, приближаясь к фургону. центре движение было оживленным, и Уго чувствовал себя в безопасности.
Уогрейв снова посмотрел в зеркало заднего вида. Он приближался к секретной базе полковника Молинари. Ему пришлось сбросить скорость. Через минуту он снова посмотрел в зеркало.
— Что-нибудь случилось? — спросила Зльза.
— Думаю, за нами следует такси.
— Тут полно такси…
— Это появилось после того, как мы выехали из аэропорта.
— Все такси одинаковы. Как ты можешь определить…
— Эта машина где-то стояла, наполовину укрытая от снега — одна половина чистая, другая — покрытая коркой льда.
— Что теперь делать?
— Оторваться от него.
Эльза посмотрела на часы.
— Сейчас 15.30, а «Атлантический экспресс» отходит в пять минут шестого. Мне ведь еще понадобится время, чтобы загримировать Маренкова. Мы не можем кружить по всему городу.
— Что-нибудь придумаем…
В Милане трамваи пользуются преимуществом перед остальным транспортом — им обязаны уступать дорогу. Уогрейв заметил впереди перекресток и нажал на газ. Посмотрев направо, Эльза замерла.
— Смотри… Трамвай!