Атлантический экспресс
Шрифт:
Через несколько секунд она села и вновь посмотрела в коридор, — там никого не было. Через две минуты в ее купе вошел Гарри Уогрейв. Задернув штору со стороны коридора, он сел напротив Анны.
— Спасибо, Анна, — сказал он.
— Ты получил мое сообщение? — Как и Уогрейв, Анна разговаривала шепотом.
— Как раз вовремя, слава Богу. Только благодаря тебе все мы избежали гибели. Фрей вызвал лавину с Вассерхорна…
— О, Господи!
— Ты спасла нас, Анна, — ласково повторил Уогрейв. — Тебе пришлось нелегко в Андерматте? — Он
— Да, кое-что случилось. — Она принялась рассказывать англичанину, как она вышла на Роберта Фрея. — Он слишком много брал яа себя, считался цветным героем. Но это ничего не значило. Я Проверила, кто был рядом с Ронским ледником, когда там обнаружили мертвым агента Шпрингера. Оказалось, что в тот день там приземлялся на вертолете Фрей со своими помощниками. Но это тоже не доказательство… — Анна продолжала свой рассказ. — Я обнаружила спрятанный передатчик, но никаких кодов не видела. Поэтому решила вызвать огонь на себя. Когда Фрей направил меня в ловушку, где меня должна была сбить машина, все стало на свои места…
— И тот человек, который хотел убить тебя в Шолленене, — напомнил ей Уогрейв. Он положил ей руку на колено. — Я ведь приказал тебе быть осторожной, а не подвергать себя опасности…
— Ты ведь сам признал, что я спасла экспресс, Гарри. Помнишь, как мы работали вместе в Афинах? — Ей было приятно чувствовать его руку на своем колене. Когда-то она предложила ему стать любовниками, но он отказался, говоря, что эмоции могут помешать их работе. — Что Я должна делать теперь? — спросила она, когда он убрал руку.
— Оставайся здесь. Я никому не говорил, что ты в „Атлантическом экспрессе“. Возможно, мне еще понадобится твоя помощь. — Наклонившись, он нежно снял шарф с Анны. — Тебе надо показаться врачу.
— Потом. Что еще?
— Полковник Шарпинский где-то в Цюрихе…
— Сволочь! Сколько времени мы потратили, выслеживая его в Афинах…
Уогрейв рассказал ей, как бригадиру Траберу сообщили о том, что Шарпинский прибыл в Цюрих, и что генерал Маренков уверен, что тот обязательно сядет в Цюрихе на „Атлантический экспресс“.
— По крайней мере нам известно» как он выглядит, — продолжал Уогрейв. — Эльза Лэнг заканчивает его портрет.
— Шарпинский опасный противник, — предупредила Анна.
— Возможно, бригадир Трабер уже напал на его след…
«Гигантская лавина с Вассерхорна чудом не накрыла „Атлантический экспресс“… Сейчас поезд приближается к Цюриху…»
Было 20.40, когда Хейнд Голшак выключил приемник. Заметив, что Руди Бюлер и Генрих Баум смотрят на него, Голшак снял пенсне и стал протирать стекла.
— Что же нам теперь делать, черт возьми? — не выдержал Бюлер.
— Для начала уничтожим карту…
Баум сжег карту в ванной комнате, а затем поспешил к радиостанции, чтобы принять шифровку из Москвы, переданную через ретранслятор профессора Мохнера в Цюрихберге. Ознакомившись с шифровкой, Голшак лично сжег ее в ванной
— Отправь короткую шифровку в Базель, — приказал он Бауму, — а затем длинную в Амстердам. — Первая телеграмма предназначалась Юрию Гусеву, убийце из ГРУ, который приехал в Базель из Мюлуза. Вторая — Рольфу Гейгеру…
Генрих Баум посмотрел на Голшака.
— Шифровка в Амстердам слишком длинная, — неуверенно сказал он. — Нельзя ли сократить ее?
Голшак посмотрел на дантиста своими бесцветными глазами, но Баум выдержал взгляд. Они уже пять часов находились в номере отеля «Швейцерхоф». С собой у них был только термос с кофе, который принес Руди Бюлер. Голшак был трезвенником и ел очень мало. Его мало заботило, что его подчиненные могут страдать от отсутствия пищи. В номере 207 царила напряженная обстановка, и, даже несмотря на метель, Баум готов был отдать все что угодно, лишь бы выйти на улицу.
— Если бы ее можно было сократить, я бы так и сделал, — холодно ответил Голшак. — Вы что, подвергаете сомнению мои указания?
— Конечно, нет…
— Тогда немедленно отправляйте шифровки, — ровным голосом приказал Голшак. Швейцарец покорно отправился к передатчику.
Оператор радиодетекторного фургона, стоящего напротив отеля «Швейцерхоф» схватил трубку радиотелефона, по которому осуществлялась прямая связь со штаб-квартирой бригадира Трабера.
— Мы засекли незаконно действующий радиопередатчик, — стараясь сдерживать эмоции, сообщил оператор. — Отель «Швейцерхоф». Да, сэр. Именно.
— Продолжайте наблюдение. Я выезжаю…
Полицейский патруль только начал проверять регистрационную книгу отеля «Швейцерхоф», когда в вестибюль зашел бригадир Трабер со своей неизменной сигарой в зубах. За ним следовали шесть вооруженных людей в штатском.
— Есть что-нибудь? — спросил Трабер, указывая на регистрационную книгу.
— Хейнц Голшак не уезжал в Германию, — быстро ответил один из полицейских. — Он поселился здесь — номер 201.
— Понятно. Кто-нибудь еще зарегистрировался после обеда?
. — Генрих Баум, зубной врач из Базеля — номер 207. И Руди Бюлер, тоже из Вены — номер 316.
— Сначала проверим номер Голшака, — распорядился Трабер. Он посмотрел на портье. — Запасные ключи, пожалуйста. И если кто-нибудь из постояльцев — не имеет значения из какого номера — захочет позвонить, скажите, что коммутатор временно не работает. — Он повернулся к рассыльному, который стоял рядом. — Отведите нас сначала в номер 201…
Два полицейских остались в вестибюле, два других поднялись с Трабером на лифте, а остальные четверо бросились к лестницам. Стоя рядом с номером 201, Трабер смотрел, как один из его сотрудников бесшумно открыл дверь запасным ключом. С пистолетами в руках они ворвались в номер. Не обнаружив там никого, группа направилась к номеру 207. Здесь повторилась та же процедура, но результат оказался совсем другим.