Атланты. Книга вторая
Шрифт:
– Само собой выходит,- призналась Корделия.- Даже не знаю. Ратибор ! Я начну, ты закончишь.
– Не хочу,- ответил я, любуясь своей женой.
– Заставь себя. Ты слушаешь ?
– Нет.
– Вот мы сидим с Камиллою
И грезим наяву...
Давай дальше.
– А ну, Ратиборушка,- попросила Камилла.- Никогда ещё про меня стихов не сочиняли.
– Давай же, Ратибор,- подгоняла меня Корделия.
Нет, ну это же просто наказание. Что ж, получай, раз настаиваешь. И я продекламировал:
–
Я скоро назову.
– Господин подсотник, вы - пошляк !- объявила Корделия.
– А что, складно,- заметила Камилла, посмеиваясь.
– Я задавала совершенно другую тему !- возмущённо вопила Корделия.- И заканчиваться должно было так...
– Не надо, пусть уж остаётся, как было,- перебила её Камилла.- Зато теперь мне всё понятно.
– Что именно ?- уточнил я.
– Никогда мне не видать большого дома, хозяйства, достатка,- пояснила Камилла.
– Ты мечтала об этом, когда жила в Европе ?
Камилла взглянула на меня. На удивление, звёзды отражались и в её зрачках тоже.
– Я мечтала о других вещах. Но когда меня в цепях привезли в Атлантиду, мечты мои закончились.
– Камилла, ты ведь совсем ещё не старая,- вмешалась Корделия.- Давай мы тебя замуж выдадим.
– За твоего купца ?
– Нет,- ответила Корделия.- Разве нет в городе порядочных людей ? И у тебя появится своя семья, дом, сад, хозяйство. Будем друг к другу в гости ходить.
– Для начала Ратибор должен дать мне вольную.
– Да пусть только попробует не дать,- заволновалась Корделия.- Да я ему...
– Ну и гражданство, конечно,- вздохнула Камилла.
– Чем же оно тебе мешает ?- спросила Корделия.
Камилла упрямо поджала губы, как она делала всегда, когда её уговаривали сделать что-то, чего она не хотела.
– Это будет предательством по отношению к племени Камиллы. Много её соплеменников погибло,- объяснил я.- От рук атлантов. А теперь мало того, что Камилла живёт в доме штурмового офицера ...
– Ратибор !- в один голос крикнули обе женщины.
– Но я же всё правильно сказал ?
– Всё правильно,- подтвердила Камилла.- А ведь мы с тобой никогда об этом не говорили. Всё правильно, Ратиборушка. И те сопляки, что кидали в меня дротики, тоже атланты. И братец твой...
– Да ладно тебе,- вмешался я.- А дикари все святые, что ли ?
– Нет,- ответила Камилла, невесело усмехаясь.- Всяких хватает. Берите чаши.
Мы взяли.
– Я пью за твоих родителей, Ратибор. И за твоих, Корделия. За то, что вы получились у них вот такие.
– Я совсем не помню папу,- сказала Корделия.- А с мамой мы никогда не мирились.
– И всё же я за них пью.
Нам с Корделией ничего не оставалось, кроме как присоединиться к ней.
– А теперь, деточки, пойду я. Умаялась сегодня.
– Да какие мы тебе деточки ?!- огрызнулся я.- Не столь уж у нас разница
– Пойду, пойду. Доброй вам ночи.
– И тебе, Камилла.
А потом мы с Корделией остались вдвоём.
Я обнял её и прижал к себе. Она и тут осталась верна себе, пробормотав вполголоса:
– Под ослепительной луной
Ты будешь мужем, я - женой.
С этими словами Корделия обняла меня за шею. Я впился поцелуем в её губы.
И всё было так, как и предсказала Корделия.
***
Весь следующий день мы ничего не делали. Просто лежали и смотрели друг на друга, да и Камилле велели не суетиться. После полудня пришёл раб, посланный к нам Гертом. Он принёс наши подарки и рассказал о том, как всё прошло без нас. По его уходу мы пришли к выводу, что у нас вечер выдался гораздо интереснее. Камилла была с нами ласкова, а Корделии сказала:
– Ты как будто всю жизнь с нами прожила.
День пролетел быстро. Ночь тоже. А на следующее утро я потащился на службу.
Последним из офицеров явился Герт. Его тело облегала длинная, ниже колен, туника. Герт ворвался в канцелярию сотника Тана и с вызовом посмотрел сначала на меня, потом на Вирда, а после всех - на командира.
Но мы все молчали, никто даже не улыбнулся, словно Герт в длинной тунике был столь же обыденным явлением, как я в штанах. Ноги нашего товарища стали достоянием Дианы; прочие женщины Атлантиды лишились счастья их лицезреть.
Сотник Тан оглядел всех нас и сказал:
– Герт, давай вечером сходим в весёлое заведение.
Командир лучников стиснул зубы, злобно зыркнул на сотника и отвернулся.
– Ратибор, давай ночью побродим по берегу моря, посмотрим на звёзды, ты научишь меня стихи складывать.
Я только усмехнулся.
– Вирд, давай вечером сходим в кабак,- не унимался сотник.- Напьёмся, рожу кому-нибудь набьём.
Вирд побарабанил пальцами по столу, глядя мимо Тана, и ответа не дал.
Сотник откинулся на спинку кресла, заложил руки за голову, ноги вытянул и сказал, изобразив состояние полного блаженства:
– Вот это, друзья мои, и называется счастьем. И вот такими вы мне нравитесь безмерно.
– Ничего, командир,- ответил я.- Конечно, мы не будем бродить с тобой ночью по берегу. Нас, знаешь ли, могут неправильно понять. Я вообще-то я доволен тем, что женился на Корделии.
– На том и порешим. А теперь, господа офицеры, поговорим о деле. Ратибор, где твои отчёты о проведённых занятиях с солдатами ?
– Командир, ну ты же видел, что мы практически постоянно тренируемся.
– Мало ли, что я видел ? А вдруг у меня галлюцинации ? Вирд вон ни черта не делает, но отчёты пишет исправно. Я понимаю, Ратибор, что ты, увидев пергамент, думаешь прежде всего о стихах, но документацию надо держать в порядке.