Атолл Империи
Шрифт:
— А-а-а-а-а! — заорал Гуренков, вмиг протрезвев.
Его родовой доспех начал трещать по швам и до него, наконец, докатились первые отголоски боли. Ещё чуть усиливаю нажим. Блондин начинает завывать подобно сирене. Кажется, под моими пальцами хрустнул его нос…
— Что здесь происходит?! — внезапно раздавшийся за спиной окрик Доронина прервал мои упражнения в лепке скульптур по плоти. — Немедленно прекратить и встать!
Я вздохнул, но нехотя отпустил воющего Гуренкова и поднялся.
— Леонов! На выход! — голос
Глава 22
И снова арест и снова карцер, но в случае армии госмашина сработала в разы быстрее. Не прошло и пары часов, как созвали военно-полевой суд из офицеров самой части. На нём заслушав все стороны, командование решило отправить меня к рубежу барьерного рифа, при этом на словах приняв во внимание мою принадлежность к тайной канцелярии.
Дуэли в расположении части запрещены, поэтому решить вопрос с зазнавшимся бароном Гуренковым мне быстро бы не получилось. Но надо признать лекари уже как следует поработали над его внешним видом и на суде он надрывался скорее из-за уязвлённого чувства собственного достоинства, нежели от реальных проблем со здоровьем, на которые он всё пытался напирать.
Я, конечно, не испытываю сожаления по данному вопросу, однако мои опасения касались хранилища и, особенно, семейного клинка и Ивон, которые они всё порывались конфисковать в пользу Гуренкова. Не знаю, чем там дело закончилось, но у Дрейка теперь есть кольцо с собственным хранилищем и если что он решит и мой вопрос…
Однако есть и плюс. На барьерном рифе воинская часть участвует в зачистках самых серьёзных разломов. Правда начисление военных баллов из-за моего статуса «штрафника» там будет снижено в пять раз, но даже этого мне вполне хватит, чтобы выйти в ноль за два года. Если выживу конечно.
Мои размышления прервал щелчок отодвигаемой заслонки.
— Лицом к стене! — скомандовал конвоир, а когда я подчинился, отворил и защёлкнул кристалл в кандалы.
Я обратил внимание, что он был слабым одарённым и даже скорее всего простолюдином так как у него отсутствовал родовой герб на лацкане. Но мне сразу стало не до того, как только он нажал на кристалл. Тот залился светом, а руки и ноги налились тяжестью и стало не то что тяжело сделать шаг, но и стоять стало практически невозможно. Однако он только с ухмылкой подтолкнул меня на выход.
Приходилось ли вам бегать с двухсоткилограммовой штангой по жаре? Именно такая аналогия у меня возникла, когда я обливаясь потом плёлся по территории части к транспорту. А путь выдался не близкий и держаться мне помогали лишь жетоны. Во время дороги к конвоиру подбежал поручик и передал ему заветный свёрток с моим хранилищем.
— Приказано вернуть ему это в расположении штрафбата! — сказал он и удалился.
Конвоир похоже обрадовался этому обстоятельству не меньше меня. Он с прищуром посмотрел вослед
Мы подошли к воротам и вышли из части, а сразу на выходе меня уже поджидал армейский бобик.
— А вот и твой картеж, Леонов! — с ухмылкой кивнул конвоир на видавшую виды машину со значком УАЗ.
Из неё нам на встречу вышел сопровождающий.
— Здорово Васёк.
— Здорово Петруха, вон примай мясцо.
— Ага, — сопровождающий окинул меня презрительным взглядом — ну давай документы, да что там у него ещё.
Конвоир сунул файл с моими бумагами и ожидаемо «забыл» про моё хранилище.
«Дрейк, отвлеки-ка охрану на вышке и реши вопрос с камерой у входа, а потом займи водителя бобика», дал я команду дракоше. Дождавшись первых криков на вышке, я спокойно обратился к Ваську, прервах их трёп.
— Василий, ты кажется забыл мои вещи передать?
— Оу! Мяско соизволило вякнуть! — и они с сопровождающим оба загоготали в голос.
— Ты разговариваешь с благородным, учти я в своём праве.
На что они ещё раз прыснули.
— А то что? — нагло спросил сопровождающий.
— Погоди, Петрух. — остановил его конвоир, — Ща я сам ему пропишу успокоительное… — и он направился в мою сторону.
Я спокойно наблюдал, как ко мне лениво идёт конвоир, засучивая рукава. Поравнявшись, он картинно замахнулся и не менее выразительно ударил меня в живот. Вот только так красиво обозначенный удар попал в мой «барьер» [2], а потом совершенно неожиданно для него я под «стальной хваткой» [2] разжал наручи кандалов и защёлкнул их уже на руках незадачливого тюремщика.
Его тут же скрутило, и он рухнул на землю под навалившейся тяжестью. А с меня будто сняли гирю и стало так легко, что руки сами собой взлетели вверх.
Видимо это и остановило сопровождающего от того чтобы поднять тревогу. Он лишь ринулся на меня с дубинкой.
Наивный!
Я рывком поймал его руку, и резко заломив вниз отправил болезненно мычащее тело на землю к конвоиру. Присел и разжав крепления кандалов на ногах, захлопнул их уже на руках сопровождающего.
Теперь мне стало совсем хорошо, чего правда не скажешь об этой парочке. Они хрипели и сипели, не в силах сказать что-то вразумительное. И не то что встать, но и шелохнуться нормально не могли.
Недолго думая я забрал свои документы, проверил хранилище и обнаружив, что всё на месте, пошёл грузиться в бобик.
— Ты ещё кто такой? — спросил меня водитель, когда я сел рядом с ним.
В этот момент он отложил газету, видимо так увлёкся охотой на «муху», которую своим хвостом имитировал Дрейк, что совсем не заметил, как я загрузил эту сладкую парочку на лавки в зарешеченном отсеке машины.
— Я? Боец, которого надо доставить в часть у барьера. Поехали, я готов к отъезду!