Атолл «Морская звезда»

Насибов Александр Ашотович

— Все это будет. Спросили б меня, так я бы дворец построила этому человеку.

— Еще бы, перекупить такого ученого.

— Вы хорошо представляете, чем занимается доктор Лавров? Думаю, не очень отчетливо. А он самый что ни на есть…

— Я все знаю о нем, — перебил Мерфи. — Сколько вам обещали за его голову? Надеюсь, порядочно?

— Больше, чем заработала за всю жизнь.

— Что ж… Вы возитесь с ним столько лет! Позавидуешь вашей выдержке. Но ведь дело стоит того, а? Значит, закончите — и можно на отдых?

— Мечтаю об отдыхе.

— Зря

мечтаете. И до конца еще далеко.

— Почему вы так думаете? — встревоженно спросила Гибсон. — Возникли новые обстоятельства?..

— Нет, не возникли. — Внезапно Мерфи расхохотался: — Сцена ревности, которую вы закатили ему у портрета русской девушки, — это было гениально! Вы прирожденная актриса. И дьявольски терпеливы — убить на старичка столько лет!

— Он еще далеко не старик. И вообще, легче на поворотах, Стивен, или как там вас!

— Ого, кошечка выпустила коготки!

— И учтите, они у меня острые!

— Верно, иначе бы вас не держали на этой работе. Мне ведь многое известно.

— Что, например?

— Знаю, кого вам уже удалось передать в Штаты… К чему я клоню? Вы клад и для моей службы. Хотите ко мне?

Гибсон заложила нога за ногу, сильно затянулась сигаретой:

— Опоздали. Поздно, дружок. Я ухожу.

— Куда же?

— Собираюсь замуж!

— Вон как!.. Если объект еще не подыскан, возьмите меня. Чем не жених? Денег, правда, негусто, но глядите, какой мужчина! — дурачась, Мерфи согнул руку в локте, потрогал бицепс.

А Гибсон вдруг закрыла лицо руками и стала всхлипывать.

— Устали, — сочувственно сказал Мерфи. — Теперь вижу — да, устали. Говоря по чести, я тоже как выжатый лимон. Есть предел всему.

— Вы сказали: “прирожденная актриса”, — тихо произнесла женщина. — А ведь я была на сцене. И манекенщицей. Многое было…

— Преуспели только теперь? — Мерфи достал зажигалку, полюбовался рубином, сунул зажигалку в карман. — Только ошибаетесь, если думаете, что профессор Лавров — последняя ваша забота. Что, непонятно? Сейчас поясню. Так вот, он должен перебраться в Штаты не один. И вы не в счет. Речь идет о другой.

— О ком же?

— О другой, — повторил Мерфи. — Ведь портрет девушки все еще висит у него в кабинете? Вот эта особа и составит компанию доктору Лаврову.

— Но она осталась в России.

— Она здесь. И это отнюдь не рыхлая баба с сальными волосами и потными ладонями.

— Бросьте шутить!

— Я не шучу. Ее имя Анна Брызгалова.

Джоан глядела на Мерфи и видела, что тот вполне серьезен.

— Сегодня я наконец свел их, — сказал Мерфи.

— Но Лавров отправился к больному!

— Поехал к ней. И заметьте, с моим человеком… Не очень понятно? Ладно, с вами надо начистоту. Ведь мы тянем одну повозку… Я, видите ли, не тот, за кого меня здесь принимают. Я американец, как и вы. После войны удачно внедрен в секретную службу этой страны: мы должны знать, что делают не только враги, но и друзья. С тех пор и тружусь

здесь на пользу обеих служб. Хотя бывает, что их интересы сталкиваются.

— Брызгалова — тот самый случай?

— Тот самый. Несколько лет назад меня нацелили на нее, как вот вас — на Лаврова. Я не смог сразу заполучить ее за океан. Поэтому работу разделил на два этапа. Женщина доставлена сюда, значит, удалось осуществить первый этап. Теперь предстоит решить второй — главный.

— Она может отказаться от переезда в Америку.

— Не считайте меня простаком. Я устроил так, что ей пристегнули обвинение в воровстве и махинациях с валютой. И я же сделал, чтобы она разгадала эту игру. — Мерфи вновь достал зажигалку. — Видите камушек? Этот рубин подействовал на нее, как красная тряпка на быка. Поняв, как ее одурачили, она взвилась от бешенства и дала хорошую оплеуху муженьку… Нет, у нее характер! Она не останется в стране, которая столь дурно обошлась со своей гостьей. А в Россию ее не пустят — дело зашло слишком далеко. Таким образом, у нее один путь — к нам. Нужен лишь толчок, который поможет ей сделать решающий шаг. И здесь вся моя надежда — на вас. Вот почему я откровенен.

— А… вдруг я не захочу?

— Как? — опешил Мерфи. — Вы получите за нее вдвое больше, чем за Лаврова.

— И все же?

— Не советую. Это пошло бы вразрез с правилами. А вы знаете, что бывает с теми, кто нарушает правила.

Долго длилась пауза. Наконец Гибсон подняла голову:

— Что я должна делать?

— Анне Брызгаловой надо внушить, что в перспективе у нее суд и тюрьма. Что даже если случится чудо и она вернется домой, то и там ее не ждет ничего хорошего… Кстати, во все это она начинает верить. Пусть укрепится во мнении, что единственный для нее выход — бегство за океан с доктором Лавровым… Но вижу, вас что-то смущает?

— У нее есть супруг.

— Считайте, что супруг не существует. Ну что уставились на меня? С ним все решено. Советую для начала подбросить Лаврову мысль, чтобы он лечил женщину в своем доме. Я сделаю так, чтобы это не вызвало возражений. Разумеется, приму меры безопасности: дом будет взят под наблюдение…

— А это? — Гибсон показала на телефон.

— Она никуда не позвонит. — Мерфи взглядом проследил проводку телефонного кабеля по стене комнаты, отворил дверь и вышел в холл. — Дайте-ка нож, — послышался оттуда его голос.

Гибсон принесла нож. Получив его, Мерфи под портьерой, в самом укромном месте холла, перерезал жилу телефонного кабеля, зачистил концы и вновь их соединил.

Он обернулся к Джоан:

— Поняли, в чем дело? Если надо, чтобы телефон “испортился”, разъединяете в этом месте проводку… Учтите, в доме все остальные телефоны будут отключены.

Мерфи взял шляпу, собираясь уходить, но зазвонил телефон. Гибсон сняла трубку и услышала взволнованный голос консьержки:

— Миссис, включите скорее радио! Это снова о тех русских ученых. Ужасное известие, миссис!