Атом
Шрифт:
— Прошу прощения? — наконец говорит Туров, египетская сигарета трупом свисает с высохшей нижней губы. — Вы уверены, что ваш рассудок на месте? «Унас-ледовали узор на панцире»?
— Действительность избегает взгляда, — говорит бармен, разглядывая чистый стакан на просвет, — уклоняется от веток и шишек, как водитель на просёлке.
— Держится уголков глаз, — бурчит кто-то глубоко во мраке бара, — где нет цветового восприятия.
— Правда не чёрно-белая, Молотила.
— И какая она, по вашему мнению? — спрашивает Туров.
— Цвета бриллианта.
— Ладно, рад был с вами пообщаться, — говорит Туров, вставая с табуретки. — Спасибо за попытку приободрить меня
— Огоньку? — мягко спрашивает бармен, предлагая Зиппо.
Туров достаёт сигарету изо рта, как будто удивлён, что нашёл её там, потом возвращает на место и наклоняется; бармен чиркает кремнем, и ракообразное под-нимается со своей тарелки с овощами, клацая клешнями. В каждом зеркале бара отражается лозунг «МЕНЯ УБИЛ ПОВАР», выгравированный на панцире. С ужасающим воплем Туров отталкивает руку бармена, и краб расцветает пламенем, бросается со стойки и издаёт полузвуковой крик, пока в сиянии несётся по полу, чтобы столкнуться с оружейным стендом. Стойка вспыхивает, и бар извергается паникой, словно дюжина алкашей одновременно расплатилась. Туров вылетает из двери, как кролик из клетки.
— Покрась машину, — говорит бармен, — снизу ещё проступает старая краска.
10 — Джаз мутантов
Телек на лобовом стекле у Мэдисон накладывает спектакль на движение. — Новости часа. Президент, чьё убийство, говорят, вошло в деликатную фазу, описал свои постоянные бесцеремонные попытки «оставаться чистым» после того, как его застали на месте преступления с четырёхфутовым кальмаром. Кальмар — плотоядный морской моллюск с обтекаемым телом и раковиной, выродившейся во внутренний хрящевой стержень. «Враги с удовольствием используют этот достойный сожаления импульс против меня. И мне кажется, это говорит о том, что их болезнь куда тяжелее, чем моя». Завтрашний визит президента в Светлопив-сити на фоне продолжающегося разрыва штатов широко рассматривается как потенциальный повод для побоища.
— Бандита Гарри Фиаско осудили за моральный ущерб и приговорили к стулу с тройным подключением за разрушение Городского Хранилища Мозгов. «Я хотел бы поблагодарить маму, папу, мою девушку Китти, надзирателя, который занимался моим досрочным освобождением, и всех жертв — без вашей помощи я не смог бы совершить преступление. Казнь я посвящаю вам». Но казнь отложили ради рекламы. На лестнице суда адвокат Гарпун Спектр дал комментарий: «Вы заметите, я корчу рожи. Все мышцы у меня на лице свело судорогой из-за ужасной скорости слушания это го дела. Действительно, суд был такой стремительный, что мне выделили очень мало эфирного времени. Я планирую задержать эту казнь минимум на шестнадцать часов. Красота окружает меня. Прочь с дороги». На вопрос, почему он сдал Фиаско, главарь группировки Эдди Термидор прямого ответа не дал. «Тогда я решил, что это мелочи».
— В ответ на производство Мёртвой Барби, серой куклы без глаз, родители подали жалобу, что продукт во всём остальном неотличим от других Барби. Произ-водители непоколебимы. «Обвинение в том, что мы просто экономим краску — полная нелепица. Мы хотим объяснить детям концепцию смертности. В комплект новой Барби входят гроб, трупный макияж, жуки. У живой их нет». С вами были новости-хреновости, а сейчас отличный клип Септической Эрозии «Что Там с Ножом».
Мэдисон едет в государственный обезьянник. Фиаско приговорили на суде, похожем на базар третьего мира. Когда вошли присяжные, их душили одеяния.
—
Трудно было однозначно сказать, на чьей стороне Гарпун Спектр.
— Сложно сказать о Фиаско что-нибудь, что ещё никто не говорил, — заявил он. — Отважный во всех сферах жизни, он оставил отпечаток своей личности на лице у меня и многих, кто сегодня здесь собрался. Он настолько храбр, что его яйца1 — угроза нам всем. — Взрывная гибель Автоносорога пару лет назад поло жила конец камере смертников — Гарри отправили к рокеру Розенбергу.
За стеклом комнаты неудачников находится приёмная, обитая мигреневыми планками. Приводят Фиаско, всего наряженного в наручники с электрозапорами, и швыряют внутрь. Невзирая на тюремную одежду, перещёлкивающиеся контакты и пуленепробиваемый загар делают его лёгкой мишенью быстрорастворимой моды. Он хмурится на посетительницу: у неё на воротнике плаща и на тулье шляпы капли дождя.
— Сказали, что ко мне пришли, я уж решил, что это Китти. Где я тебя раньше видел?
— Знаешь Тэффи Атома, так сказать, больше чем хотел, да, Гарри? Ты нас видел в Крепости. Я его партнёрша.
— Атом. Модальность ЧД, да? И была какая-то история с его отцом.
— Главный клоун в цирке. Погиб при аварии мини-машины. Вылетел прямо на капот. Отвалились все четыре колеса. Тэфф так и не оправился.
— Жёсткий надлом. Значит, ты Барбитур. Скажи, как я выгляжу?
1В английском языке наличие яиц сильно коррелирует с мужеством обладателя.
— Недожаренным. Но скоро будешь выглядеть как дорито, дружок.
— Прямо в точку.
— Значит, в конце ты не замёрзнешь.
— Мой стиль. Знаешь, мы с Китти часто занимались тазерным сексом.
— Она о тебе особо не говорит.
— Очень скрытная леди.
— Настолько, — Мэдисон зажимает амортизатор губами и прикуривает, — что её там не было.
— Дистанционно нет отдачи — она идеальный преступник.
— Никто не идеален, Гарри. Тебе надо было уезжать из города, пока была такая возможность.
— Моя мораль была в аду разработки. Я сроду ничего похожего не делал.
— Похожего на что?
— Халтурка на стороне. В один прекрасный день я осознал, что мы с Китти окажемся в двадцатимиллионном доме и будем биться за еду с белугой, представля-ешь? Что, мне надо было оставаться на этой работе, пока я бы не покончил с ней кулаками? Легко, как пасть в очереди, уверен. Но когда я взял образец той тыквы…
— Ты знал, что она, должно быть, дорогая, да? Джентльмен ради неё так напрягался.
— Не сразу. — Фиаско кажется смущённым. — Я считаю бдительность разновидностью ненадёжности. Доставил мозги Кэндимену, но потом во мне просну-лось что-то вроде интуиции. У некоторых болят ноги при перемене погоды — я чувствовал её в своей рубашке. В штанах появился настоящий якорь. Так что я вер-нулся на следующий день, спёр мозги и как следует разглядел эту прелесть. Похоже на древесный нарост и на ощупь — как яйцо в мешочке. Потом я понял, что не знаю, кому продать тыкву. Не знал даже, почему из-за неё столько шума. Но вот мне надо куда-то пристроить голову, исходящую паром. Сбыть её я не могу, вернуть джентльмену тоже, и я решил: пожалуй, спихну её Термидору, скажу, что случайно увидел хорошую штуку и занялся ею как бы от его имени, никто знать ничего не знает, как обычно. Но к тому моменту прошло немного времени, я не знал, какой приём встречу, может, придётся спешно скрываться, и конечно я не вплыл в двери Крепости с товаром в протянутых руках. Самый лёгкий способ сойти с ума — послать его по почте.