Аттила (Ричард Блейд, странствие 22)
Шрифт:
– Что ты думаешь о ситалла, Мак?
Лицо кантийца не дрогнуло.
– Хорошие воины, мой господин. Прекрасные разведчики - в степи, конечно. Леса и гор они не любят.
– А пустыню?
– Ты разумеешь засушливые земли, что лежат, по слухам, за Конта Силангут? Для ситалла этот поход будет легче, чем для нас. Их кони мало пьют и способны питаться колючками,
– Что ж, посмотрим В бхиотских горах от них было немного пользы.
Они помолчали, потом Блейд прочистил горло.
– Слушай, Мак... Мне тут поведали одну историю... Про ситалла и одного кантийского сакора...
– А! Я знал, что ты докопаешься!
– Лицо Макрона
– Найлам с ней, с Энной Кораной! Я хотел узнать другое - почему ты сам мне все не рассказал?
Мак еще больше помрачнел.
– Видишь ли, мой господин... Ты мог подумать, что я тогда струсил... Ты мог бросить меня в рангаре гасильщиков.
– а мне очень не хотелось там оставаться.
– Я не считаю, что ты испугался. Тебе дали неясный приказ, и ты действовал так, как считал нужным, по собственному разумению. Ты спас своих людей...
– Очень немногих, господин. Ситалла - отличные лучники, и стрелы их находили каждую щель в броне.
– Ты не держишь на них зла?
– Нет... теперь - нет. Они ведь идут с нами.
– Но не по своей воле, Мак. В отличие от альбагов.
– В прежние времена альбаги тоже проявляли непокорство. Было пролито много крови, чтобы заставить их поклоняться Великому Небу и детям его, Салрату, Васану и Хайе, а не каменным идолам. Но теперь они - наши, они идут с нами и сражаются за нас. То же будет и с ситалла.
– А если нет?
Мак пожал плечами
– Ну, тогда Великий опять пошлет своих спарпетов в степь, и ситалла не станет...
Припомнив вчерашние рассуждения Джефайи, Блейд усмехнулся.
– Иногда я рад, что не являюсь ни альбагом, ни либоннцем, ни ситалла... В моей Кассне нечего взять, и она не нужна империи.
– Прости, господин мой, но ты уже не каснит. Ты - основатель нового благородного имперского рода Блейтулов Бритов.
– Значит, я уже кантиец?
– этот разговор начал забавлять Блейда.
Его адъютант немного подумал и вынес вердикт:
– Нет, еще нет. Но ты станешь кантийцем, когда госпожа Энна Корана наложит на тебя ручки перед алтарем Хайи. А это случится непременно.
В молчании они доехали до стана степных конников, где высоких гостей уже поджидали атары Хопадалатам Ур, Шассавикантор Эст и Кинбизатагорас Озо - Хоп, Шас и Кин, как именовал их Блейд, разделявший нелюбовь своих британских соотечественников к сложным именам. Каждый из атаров командовал шеститысячной рангарой всадников, организованной по имперскому образцу - в чем им помогали имперские офицеры. Поэтому все в лагере ситалла находилось в полнейшем порядке: шатры, коновязи и телеги с припасами выстроены в ровные линии, запасные табуны пасутся на горных лугах, воины в конном строю застыли на широком поле рядом со своим станом, оружие наточено и надраено до блеска. Подъехав к рядам кавалеристов, Блейд на выбор проверил боекомплект - лук, два колчана, кривая сабля, кинжал, легкая пика. Все было в наличии; никто ничего не потерял и не пропил. Впрочем, ситалла вообще не пили вина, предпочитая ему перебродившее кобылье молоко.
Ровно в десять, по-местному - в начале второй стражи, - подъехал Синтада Гинна Пал, как всегда в сером, в окружении адъютантов, ординарцев и посыльных. Теперь Блейд хорошо представлял размеры власти и полномочия этого вельможи. Мало того, что Гинне Палу подчинялись шесть рангар инженерно-полицейского назначения, он еще и представлял в армии особу императора, считавшегося верховным
Сухо кивнув Блейду, старик начал объезжать ряды восемнадцатитысячного корпуса. Конники были выстроены по текадам; в каждой, как и положено, тысяча двести бойцов, стоявших в две шеренги. Гинна Пал проехал мимо каждой, и Блейд вскоре сообразил, что смотрит он не на коней и не на оружие всадников, а на их лица и глаза. Его интересовал дух, а не плоть и металл; он высматривал следы измены, зреющего бунта, недовольства, а не пятна ржавчины на клинках и не побитые лошадиные бабки.
Ситалла, невысокие жилистые степняки, успели отдохнуть после ущелий и скал Риг Найла, были хорошо накормлены и потому выглядели довольными. Закончив долгий осмотр, спарпет бросил пару скупых фраз похвалы трем атарам, ехавшим за ним по пятам, и направился к лагерю. Блейд подумал было, что старик и тут произведет столь же подробную инспекцию, но Гинна Пал окинул равнодушным взглядом ряды кожаных шатров и спешиваться не стал: телеги, палатки и коновязи его явно не интересовали.
– Господин пообедает с нами?
– спросил Шас. Ситалла свято блюли степные законы гостеприимства.
– Благодарю, атар. Нет времени, - отрывисто произнес старый полководец.
– Гости не должны покидать наш стан, не вкусив пищу из наших котлов, - заметил Кин.
– Я останусь у вас и вкушу за двоих, даже за троих, - заявил Блейд. Началась третья стража, и он успел проголодаться; к тому же ситалла отлично жарили баранину.
– Во имя животворного Васана!
– важно произнес Шас, и все три агара поклонились.
– Это очень хорошо, Доблестный! Ты окажешь нам честь!
Гинна Пал, протянув руку, положил ее на локоть Блейда.
– Ричаос Блейтул окажет вам честь чуть позже, почтенные атары. Он должен немного проводить меня.
– Мы будем ждать с нетерпением.
Старый спарпет, не прощаясь, дернул узду, и его жеребец неторопливо затрусил по дороге. Охрана приотстала; Блейд, как было велено, ехал рядом слева и чуть позади. Он предчувствовал, что назревает какой-то серьезный разговор, скорее всего, не сейчас, но в весьма близком будущем. Интересно, где состоится эта беседа - здесь, в Бхиоте, или в Конта Силангут? Какие козыри выложит на стол крючконосый и что ему в конце концов нужно? Странник чувствовал, что уже больше месяца, с той самой первой встречи на ристалище альбагов, Гинна Пал прощупывает его - осторожно, аккуратно, тщательно. Не исключалось, что и прелестная Энна Корана, метившая ему в супруги, тоже была агентом крючконосого - либо, почти наверняка, светлейшей императрицы.
– Приглядывай за этими ситалла, - внезапно произнес Гинна Пал, не поворачивая головы.
– Еще недавно они были врагами империи, и идут с нами не по доброй воле. Пока, - многозначительно добавил он.
– Я буду следить за ними в четыре глаза, - пообещал Блейд. У него установились наилучшие отношения с Холом, Шасом и Кином, поскольку он никогда не отказывался выпить с ними айрана. На такой подвиг не мог решиться даже старина Хэмб, который вообще-то пил все что угодно.
– Сокол принес послание, - крючконосый спарпет покосился на Блейда.
– От Мантула Скрима, из третьей армии. Они форсировали Грисский пролив и через двадцать дней окажутся да юге Силангута. Ты должен высадиться в Силангуте к этому же сроку и оказать Скриму поддержку.