Аукцион Грёз
Шрифт:
Время, назначенное для поединка, между тем, весьма удачно приближалось. Координаты и время были написаны исчезающим фломастером в пустой ячейке разоренного Порта Сокровищ. Предполагал Леронт или нет, что ему потребуется со мной повидаться, а встречу назначил. Я осмотрелся. Где же?.. а, вон, - глайдер Анджи, обычный, уже немножко потасканный, бело-голубой, прилепился на высоте трех метров в щели стены над Лентой, собственно, в зоне разработок Джека. Вертикально. Все-таки оригиналка она.
Вернемся - разберу с ней вместе рабочую экипировку и транспорт. Не дело это - работать на штатном
Я подошел к палатке, слегка поскребся.
– Не сейчас, Крис, - голос у Анджелы был совсем не сонный, напряженный.
– Порядок. Работай.
Ничего себе у нас новые представления о порядке. Ну ладно. Пошел работать. Чем они таким могли заниматься, чтобы Джек, щенок, молчал, а Анджела отозвалась?.. Рок, Рок… впрочем, нет, не годится. Я знал интонации Анджи. Это были - не те.
Что там Оллэна с ним сделала?.. обидела пупсика?..
Позвонить ей? Нет, не буду, - время не позволяет. А впрочем…
Я связался с коммуникатором Оллэны, и, удостоверившись в том, что меня слышат, передал координаты и время. Подумав, я добавил, что ожидаю Оллэну с охранником. Охранник никогда не повредит.
Раз мы встретились на этом перекрестке, раз я ее эни, раз Марита валяется в палатке с маленьким засранцем… пусть будет. Оллэна коротко и как-то очень знакомо ответила “принято”. Вот ее в связях со спецами я как-то не заподозрил… а сейчас уже все равно.
Раннее утро. Греза выглядела великолепно - никаких признаков непогоды, сверкающие белоснежные равнины, умеренная мгла. Что там с Примой после торнадо? Ладно, это потом.
Высота, простор.
Чай дядюшки Ашо сделал меня обостренно восприимчивым. Никакого физического дискомфорта. Полная свобода, и даже в Маритиной колымаге я ощущал радость полета, как будто я был в собственном отлично подогнанном жуке.
А вот и великолепный горный хребет. На много километров вокруг - ни одной фактории, ни одного карьера. Роскошное место невиданной красоты.
Координатор указал на плато, ровное, с толстым настом, почти льдом. Я аккуратно посадил глайдер, который даже не проломил этот наст. Сверху был тонкий слой снега - сантиметров пять, ровно столько, чтобы не скользить и не проваливаться. К гадалке не ходи, - и так ясно, что Леронт имел в виду поединок на холодном оружии. Место подходило.
Я много фехтовал на шпагах и знал рапиру. Леронт, по слухам, никуда не летал без пары чуть изогнутых, длинных, опасных тонких сабель. Это оружие было мне не знакомо вовсе.
Леронт явился почти одновременно с Оллэной. Качественная машина, крупнее, чем любил я.
Оллэна в своем умопомрачительно желтом сьюте выбралась из гламурного глайдера, Леронт выпрыгнул из своего.
Стройный господин, с хвостиком, завязанным черной лентой, по умеренно устаревшей моде Энифа, как носил и дед; внешне - примерно пятьдесят биологических лет. Привлекательный, даже на мой капризный взгляд, как я и думал. Живьем Леронт произвел куда как более приятное впечатление, чем в записях и на фото. Одет неброско, в соответствии с местными условиями; но щеголевато. Все идеально подогнано и подобрано.
Мы одновременно поклонились Оллэне.
– Миледи?
– Оллэна, а где охранник? Нам необходим
Оллэна не торопясь расстегнула кармашек на сьюте, достала и продемонстрировала сверкающую брошь-орден. Дипломант Дуэльного комитета.
Убедительно.
– Я предположила, господа, что это потребуется предъявить. Каковы условия?
– Я вызывающая сторона, - снова изящно поклонился Леронт.
– Оружие выбирает господин Саммарэль. О, знали бы вы, какое это наслаждение - снова встретиться с Саммарелем на дуэли!.. не меньшее, чем в постели, я полагаю, миледи?..
– И?
– коротко спросила Оллэна.
– Победитель получает все, - сверкнул зубами Леронт.
– Приз, - он, наконец, вынул деревянную коробочку из внутреннего кармана. Золотая оплетка сверкнула - цела.
– Транспорт. Возможность покинуть Грезу. Вероятно, и женщину.
Оллэна молча сделала неприличный жест рукой.
– Я располагаю только яхтой Эгнора Вальцвфита, - сказал я.
– Она на Абрикосовом Граде. Но я еще не пробовал в нее входить.
– Честно, - ухмыльнулся Лерон.
– Сойдет. Мне неохота выискивать Бита или заниматься угонами, раз я уже нашел тебя. Мне бы хотелось покинуть Грезу быстрее. Хватит с меня криотерапии. Ты выбрал, Тори Саммарель?..
– Я выбираю шпагу.
– Шпаги наголо, дворяне… - пробормотал Леронт. Снова спрятал пресловутый лот, и открыл боковой багажник своего глайдера.
– Как это банально, Крис, мой милый, вы себе представить не можете!
Он псих. Возить с собой такое!..
Я минуту путался в эфесах, клинках и знаменитых марках оружия. Ножи. Метательные кинжалы, стилеты, просто кинжалы, сабли, шпаги… пара легких мечей… один здоровущий, - этот-то зачем?.. Он Леронту попросту не по руке…
В конце концов, выбрал два клинка, взвесил поочередно, сделал по выпаду, отобрал оружие себе. Отнес его к Оллэне, - чтобы та проверила, не отравлено ли лезвие, осмотрела сталь и эфес.
Оллэна приняла шпагу в руки. Долго осматривала, и затем вывела вердикт:
– Принимается.
И подняла на меня глаза.
…Что это было?.. как будто сломался тонкий лед. Я вдруг ощутил, что она внутренне изрядно напугана, напряжена, что очень давно не присутствовала на дуэлях, что… любит меня. Странно, но любит. Не может без меня, и твердо намерена пристрелить Леронта, если он причинит мне хоть какой-то вред. Что она счастлива от того, что я ее позвал, хотя и держится букой.
От нахлынувших ощущений я совершенно оторопел, да так и стоял, прикоснувшись к шпаге, лежавшей на ладонях Оллэны. Она смотрела мне в глаза… и не верила. И вдруг полыхнула такой радостью, таким счастьем… которых я попросту был недостоин…
Мы слились в одно; я потянулся к Оллэне мысленно, попробовал передать ей какую-то эмоцию более точно - свое удивление, радость, радость невозможного; и - миг - дверка захлопнулась. Мы попросту стояли и смотрели друг на друга. По крайней мере, я…
Леронт тем временем ухмыльнулся и поднял вторую шпагу, которую я бросил в сугроб. Стряхнул снег с эфеса, похлопал лезвием по ногам.
Граф Изо всем своим видом показывал, что уверен во всем своем оружии, и что ему глубоко все равно, чем именно меня зарезать.