Авантюрист
Шрифт:
Фрэнк засмеялся.
— Герберт Мур так Герберт Мур, — сказал он. — Итак, откровенность за откровенность: забудь, что меня когда-то звали Суинтоном. Теперь мое имя Уиндхэм Уод.
Герберт Мур торжественно пожал ему руку.
— Мы заключили сделку, — объявил он.
— Ну, расскажи мне о себе, — попросил Фрэнк. — Чем ты занимаешься?
— Наверное, ты удивлен, что я не в военной форме, — поспешно заговорил Герберт. — Действительно, я еще не вышел из призывного возраста, но возраст — это единственное, что у меня в порядке. А вот мое сердце не
— Да-а, не повезло, — сочувственно протянул Фрэнк.
— Поэтому я работаю в военном министерстве, — сокрушенно продолжал Мур. — Не в штабе, а в отделе потерь. Эта работа угнетает меня. Я только что оттуда. У меня свободный вечер, и я решил взбодрить себя выпивкой.
— Тогда выпей со мной, — предложил Фрэнк и подал знак бармену.
— Как я вижу, ты служишь в канадских войсках, — заключил Мур, бросив взгляд на погоны Фрэнка. — Как раз сегодня утром пришел очередной список их потерь. Ты знаком с майором Полом Ноуэлсом?.. Он погиб.
— Коротышка Ноуэлс?! — встрепенулся Фрэнк. — Боже, неужели и он погиб? Он был моим ближайшим другом, отличный парень. Кажется, его мать живет здесь. Я должен повидать ее. Коротышка много о ней рассказывал. Она англичанка. У нее большое поместье где-то в центральных графствах. Он все строил планы о том, как поселится там после войны. Мы даже обсуждали способы разведения кур.
— А ты знаешь, тебе стоит съездить к его матери, — сказал Мур. — А вдруг после смерти сына она поручит тебе построить эту птицеферму и назначит управляющим?
— Я не знаю ее адреса, — напомнил Фрэнк.
— Я разыщу его.
— Неужели разыщешь? Вот было бы здорово! Хотя вряд ли мне разрешат уехать из Лондона.
— Если ты напишешь ей, то она, вполне вероятно, сама приедет навестить тебя.
— Ладно, я подумаю. Только дай мне адрес, — сказал Фрэнк. — Я очень любил нашего Коротышку.
Они выпили еще по стаканчику, и Герберт Мур, чья квартира была недалеко от бара, рядом с Риджент-стрит, предложил зайти к нему домой.
Фрэнк, у которого не было никаких дел, с радостью согласился. Квартирка Мура, располагавшаяся над складом, была обставлена со вкусом и даже некоторым шиком и очень понравилась Фрэнку.
— Это не жилой дом, — объяснил Мур, — но мне здесь очень удобно. Место тихое. Склад открывается самое большее дважды в неделю — там хранится товар одной крупной фирмы с Риджент-стрит.
Он достал из буфета бутылку виски и поставил ее на столик рядом с сифоном с содовой.
— Угощайся, — предложил он.
Фрэнк налил себе немного.
— За счастливые деньки, — провозгласил он тост.
Герберт вдруг занервничал. Он торопливо отпил из стакана, затем после минутного колебания произнес:
— Я бы хотел с тобой серьезно поговорить, если не возражаешь.
— Ради Бога, — великодушно согласился Фрэнк, разомлев от тепла камина.
Он поставил костыли возле кресла и вытянул к огню больную ногу.
— У тебя сейчас больше денег, чем было
— Нет, и нет никаких перспектив, — ответил Фрэнк.
— Хочешь заработать? — выпалил Мур.
— Да не глупи, — засмеялся Фрэнк. — Неужели ты когда-нибудь видел, чтобы я или кто-нибудь из наших не хотел заработать? Мой дорогой Герберт, поверь: из госпиталя я выйду почти нищим, если не считать крохотной пенсии, которую мне назначило благодарное отечество.
— Тогда слушай, — понизив голос, хотя вокруг не было ни одной живой души, кроме них, и, наклонившись вперед, проговорил Герберт. — У меня есть одна идея, и я давно мечтаю воплотить ее в жизнь…
— А он рассказывал о доме?
— Да, и много, — ответил Фрэнк.
— А о его собаках, Сэме и Ровере?
— Он всегда жалел, что их нет рядом, — сказал Фрэнк. — Однажды на нейтральную полосу выбежал заяц. Все были настолько поражены, что даже не успели выстрелить. Ваш сын повернулся ко мне и проговорил: «Жаль, что Сэма нет здесь. Он бы сошел с ума от счастья».
— Как это похоже на Пола! — воскликнула старушка. — Спорт и животные значили все для него.
— Видите ли, нам обоим нравилась деревенская жизнь, — продолжал Фрэнк. — Мы нередко подолгу беседовали об этом. Я много лет провел в Канаде, и Полу было очень интересно знать, как я там жил. Он же рассказывал мне о своем доме и о поместье, о том, как вы управляете им, и строил планы на будущее. Даже не верится, что теперь его мечты не воплотятся в жизнь.
— А какие мечты?
— О, мы многое собирались сделать. Вот, например, мы планировали после войны вместе построить в поместье птицеферму. Пол считал, что она быстро окупится, если оснастить ее современным оборудованием. Я кое-что смыслю в управлении — научился этому за границей. Вот мы и думали объединить свои усилия и посмотреть, на что мы способны.
— Вы хотите сказать, что намеревались стать партнерами?
— Ну, можно сказать и так. Пол обычно говорил: «Мы с тобой, Уиндхэм, заткнем за пояс всех спецов!»
— Он всегда был полон энтузиазма, — тихо произнесла мать Пола.
— Боюсь, наши с ним отношения нельзя было бы назвать партнерскими, — продолжал Фрэнк. — У меня нет капитала, но Пол утверждал, что у него хватит денег. Предполагалось, что я буду управляющим и займусь сбытом продукции. По нашим расчетам выходило: если мы вложим пятьсот фунтов, то первый доход получим через два года — во всяком случае, Пол был уверен в этом.
— Пол всегда был во всем уверен, — еле слышно прошептала старушка. — Он был уверен, что вернется домой.
— Верно, — согласился Фрэнк. — Он ни на секунду не допускал, что погибнет. У него не возникало ни малейшего сомнения в том, что он вернется с войны. Он готовился во всеоружии встретить будущее.
— А где вы планировали разместить ферму?
— Недалеко отсюда, конечно, — воскликнул Фрэнк. — Это подразумевалось само собой, миссис Ноуэлс. Вряд ли у Пола было желание расставаться с вами!