Авантюристка. Возлюбленная из будущего
Шрифт:
Не зевнуть удалось, чем я возгордилась бы, не отвлеки меня от столь важной вещи произнесенное, наконец, имя:
– Арман-Шарль де Ла Порт граф Ля Мейере.
Сосредоточившись на борьбе с зевотой, я сначала все же умудрилась пропустить имя если не мимо ушей, то мимо сознания, но оно зацепилось краешком и заставило буквально подскочить:
– Кто?!
Кардинал не понял моей излишне бурной реакции:
– Граф Ля Мейере. Красив, молод, богат… Чего вам еще?
– Богат? – я произнесла это машинально, хотелось потрясти
– Да, он, пожалуй, самый богатый человек во Франции. К тому же он согласился взять мою фамилию и стать моим наследником. Основным, конечно, я оставлю вам с Арманом основные мои богатства, но и остальных родственников не могу забыть.
Он внушал и внушал, что мое приданое плюс его богатство сделают нас самой богатой парой всей Франции, а моя и его красота – самой блестящей парой двора. А я все еще не могла поверить услышанному. Так не бывает…
– Арман де Ла Порт?
– Да, Арман-Шарль.
Так… это сон или еще какая-то выходка Армана? Пообещав себе, проснувшись, все же придушить его, я согласно закивала:
– Да, да, конечно, Ваше Преосвященство, я подчинюсь вашей воле, как отцовской.
– Я рад, я рад…
Похоже, кардинал обрадовался искренне, я вполне понимала его, ведь домашняя война со строптивыми племянницами, которых он искренне любил, выматывала нервы немногим меньше, чем испанцы.
Нет, это не сон, но происки Армана. Он и впрямь оказался Арманом-Шарлем де Ла Порт графом Ля Мейере, который согласился (он согласился!) взять меня в жены и принять огромнейшее наследство Мазарини вместе с титулом герцога Мазарини.
Мари смеялась надо мной до колик в животе:
– Я тебя поздравляю! Теперь до конца жизни ты будешь под строгим присмотром Армана. Знаешь, чем знаменит Арман-Шарль де Ла Порт?
– Чем? – я уже подозревала нечто…
– Своими пуританскими взглядами и строгостью поведения. Никакого распутства и вольностей.
– Ха! Он не знает, с кем связался. Еще посмотрим, кто кого.
– Он тебя, ручаюсь. И не при помощи разных дверей или угроз. Лучшего любовника не только при французском дворе, но и вообще не найти. Я не о тутошнем Ла Порте, ханже и святоше, а о нашем Армане.
– Откуда ты знаешь? Имела опыт?
Мы была неприятна осведомленность Мари. Конечно, я постаралась это скрыть, но, думаю, она все поняла.
– Анна, не страдай. Я не была любовницей Армана, если ты об этом. Смешно ревновать к тому, что было столетия назад.
– Да не ревную я! – я как можно равнодушней пожала плечами. – Просто интересуюсь, откуда такие сведения. Чьим это любовником был Арман? Неприятно вдруг осознать, что твой муж был любовником, например, Олимпии.
– А ты ему уже жена?
– Какая разница?!
– В этом Париже он ничьим не был. Во всяком случае, я такого не знаю. А в другом мире…
До меня вдруг дошло:
– Он не раз оставался жить в прошлом?
Мари пожала
– Думаю, да. Но ненадолго. Живи, дорогая, у нас тобой все будет хорошо. Мне кардинал тоже организовал хорошего мужа – молод, красив, богат. Все в порядке.
Легко сказать «все в порядке», если мои мысли никак не могли остановиться, мечась от страстного желания категорически отказаться от этого брака и посмотреть, что после такой выходки будет делать Арман, до сладкого повторения слов Мари о том, что наш Арман лучший любовник Франции и не только ее.
Постепенно осознав, что желание объявить об отказе становиться супругой графа Ля Мейере продиктовано просто страхом… не соответствовать лучшему любовнику, я решила внешне изобразить само послушание воле дядюшки, но Арману дать понять, чтобы держался от меня подальше. В крайнем случае настолько, насколько позволит расстояние между нашими спальнями… ну, или на самый крайний – расстояние на супружеской кровати. Да, вот такая я недоступная! Между прочим, я перешла сюда не ради замужества с Арманом, а чтобы посмотреть на Людовика герцога де Меркера.
Если честно, то теперь вовсе не была уверена, что очень хочу видеть герцога де Меркера, и в том, что осталась, тоже не слишком раскаивалась.
Арман… он куда красивей Луи, но это красота совсем иная. Насмешник, богач, красавец да еще и лучший любовник Франции… Ох я и влипла!
Вдруг меня буквально обожгла мысль: а вдруг он мне будет наставлять рога?! Правда, это не слишком сочеталось с ханжеством графа Ля Мейере, но ведь это настоящий граф, а Арману позволительно все. Да уж… носить рога от такого человека вполне возможно и вовсе не так весело.
А вот я ему сразу поставлю условия: буду верной супругой (или буду делать вид, что это так), только если он будет соблюдать правила приличия! Подумала и тут же представила, как заразительно смеется Арман.
Вот черт, влипла!
Никакие условия я ему не поставила, вернее, получилось несколько иначе, чем замышляла. Когда дядюшка позвал меня к себе, чтобы соединить наши с Арманом руки и судьбы, я была готова сразу после выхода из дядюшкиной спальни отозвать Армана в сторону и выложить все! То есть сказать, что понимаю, чего ради он организовал этот спектакль, что он намерен держать меня в ежовых рукавицах, понимаю, что завишу от него, но!..
Вот этого «но» и не получилось.
Для начала его пальцы ласково, но твердо захватили в плен мои, и это вовсе не было дежурное прикосновение придворного к дамской ручке, я сразу почувствовала, что меня коснулась рука хозяина, и испытала… страстное желание подчиниться его воле!
Но сдаться без боя не могла. Арман изобразил радость при соединении наших рук, пришлось и мне выдавить улыбку, но это была улыбка аспида. Пусть с самого начала знает, что его ждет. Граф склонился над моим запястьем: