Август Край. В поисках таинственного Неострова
Шрифт:
Август знал, чем заинтересовать Правильного Пима. Подарки с южных мелких морей – диковинные раковины – приводили идеального ученика в полнейший восторг. Он мог часами напролет прижимать цветную раковину к уху и слушать запечатанный в ней шум прибоя. И каждый раз возвращал раковину Августу с грустью в глазах.
Не было ничего проще, чем отыскать Правильного Пима среди сотен других мальчишек, заполонивших холл главного корпуса после последнего звонка. Нужно было лишь свернуть на неприметную лестницу у галереи с портретами прежних директоров Каркаха, затем пройти по длинному мосту до северной стены. Одну из старых башен облюбовали
Об этом увлечении знала вся школа, и иногда кто-нибудь из ребят составлял Правильному Пиму компанию. Пим крошил хлеб и протягивал его на раскрытой ладошке птицам. Горбоклювые голуби окружали руку, шумно хлопая крыльями. Этот трюк каждый раз вызывал восторг у зрителей. Особенно, учитывая тот факт, что ни у кого, кроме Пима, птицы хлеб с ладони не клевали.
Как-то раз во время завтрака Август заметил, что Пим выбирает корочки из корзины для хлеба, но не ест, а прячет в карман.
– Их легче сохранить до конца занятий. Мне с ними ещё два урока в кармане ходить.
С тех пор Август и Кай горбушки из хлебной корзинки не брали, хотя Кай очень их любил. Потом они поговорили с остальными ребятами из комнаты, и у Пима стало столько корочек, что набитые битком карманы штанов напоминали оттопыренные уши.
Пим уже крошил последний кусочек, когда ребята предложили ему одну из раковин в обмен на услугу и тот согласился без раздумий, чем немало удивил. Август и Кай рассчитывали на уговоры и торг с его стороны, но Пим просто выслушал план, кивнул и продолжил кормить горбоносых голубей.
***
Ближе к полудню жизнь в Каркахе начинала перетекать в обеденные залы. И чем ближе приближался этот славный час, тем интенсивней и необратимей становился процесс. Находись Империя в состоянии войны с каким-нибудь неспокойным северным соседом, то в обеденное время крепость можно было бы взять без единой капли крови, просто подперев двери столовой снаружи обыкновенным стулом. И неудивительно – директор Констант, выходец с юга, имел слабость к превосходно приготовленным блюдам. По его настоянию в Карках пригласили лучших поваров, которые могли приготовить из скудных северных продуктов настоящие кулинарные шедевры, просто засыпав все что можно приправами и специями. Вот, например, рыба всякой свежести с перцем и шафраном. Или уставшая от долгого перелета утка с перцем и шафраном. В общем – перец и шафран. И паприка, но редко и по большим праздникам.
В день побега в обеденный зал явилось на три ученика меньше. Но поскольку этот день вдруг оказался праздником Большелапой Лягушки Призывательницы Дождей, то их никто не спохватился. На севере о таком празднике даже не слышали. Вполне вероятно, что директору Руму просто захотелось чего-нибудь с паприкой и он взял, да и придумал столь знаменательное событие.
Ребята встретились в условленном месте под лестницей, ведущей в галерею офицерского дворика. Кнутиус Лай был на своём посту. Поднос с пустыми тарелками стоял на полу рядом с его стулом. Видимо, он не так давно пообедал и теперь сидел поперёк прохода, закинув ноги на перила и мурлыча себе под нос какую-то песенку. Время от времени он покачивался на задних ножках стула, который каким-то чудом не разваливался под его весом.
– Повторим план еще раз! – зашептал
Правильный Пим кивнул.
– Вот, держи! – Август протянул мешок. – Тут все мои раковины. Слушай южный прибой сколько угодно!
– Так вы больше не вернётесь? – в голосе Пима прозвучала грустная нотка.
– Пока не знаю. Может через какое-то время. Я должен найти отца. – Август всучил ему мешок и улыбнулся. – Пока, Пим!
– И не вздумай тащиться за нами, – проворчал Кай. – Бывай.
Август и Кай перемахнули через перила и двинулись вдоль галереи, цепляясь за колонны. Они миновали середину и замерли, укрывшись постаментом с бронзовой статуей. Спустя секунду по всему восточному крылу крепости прокатился волчий вой. Из галереи раздался грохот, треск и звон посуды, а затем и поток проклятий Кнутиуса Лая – стул мастера наказаний все же не выдержал его веса и развалился от резкого движения.
– О, м-моя з… з… – Кнутиус поднялся на ноги, потирая поясницу и всё, что ниже. От неожиданного падения со стула он вдруг начал заикаться. – З-злодейка с-судьба!
Волчий вой раздался ещё раз. Мастер телесных наказаний вздрогнул. Вой звучал в коридорах Каркаха и менее всего походил на сон.
– Неужто волки пробрались в Гимназию? – испуганным голосом пробормотал Кнутиус Лай и пошёл на звук, вооружившись ножкой от сломанного стула.
– Пошли! – почти беззвучно прошептал Август, и приятели спустились с перил и на цыпочках проскользнули за массивную деревянную дверь.
– Август, дружище, – сказал Кай, – мы без спроса пробрались в святую святых Гимназии! Если мы когда-нибудь вернемся в Карках, нас будут ожидать лавры и почет!
– Но не среди учителей. Директор точно даст волю Кнутиусу Лаю! – ответил Август приятелю. – Пошли!
Глава шестая, в которой друзья встречают архитектора
Редкому ученику дозволялось лицезреть этот уютный уголок, облюбованный учителями и прочими взрослыми служителями Гимназии. Офицерский Дворик настолько отличался от остального мрачного Каркаха, насколько отличается первый весенний цветок, распустившийся на лужайке от прошлогодней прелой листвы. Тонкие колонны из розового мрамора обрамляли ухоженный сад; скамьи с искусной резьбой только выглядели обманчиво хрупкими, а на самом деле простояли не одну сотню лет; в крохотном пруду плавали мерцающие карпы, важно раздувающие жабры при появлении зрителей. Неудивительно, что всю эту красоту так ретиво оберегали от вечно чешущихся мальчишечьих рук.
Уютные меблированные квартирки располагались с трех сторон сада, а с четвертой Офицерский Дворик закрывала толстая крепостная стена. С верхних этажей построек открывался завораживающий вид на горные вершины со снежными шапками и медленно сползающим по склонам туманом.
– Черт возьми, а если и этот проход завалили камнями? – Страшная мысль вдруг завладела Каем, пока они спускались по каменной лестнице во двор.
– Я уже думал об этом. – Август перемахивал через три ступени за раз. – Но посуди сам – три остальных прохода находились там, где в них могли забраться ученики. Может даже забирались, потому их и завалили.