Авиатор: назад в СССР 12+1
Шрифт:
— Логично. Только какова теперь цель нашего пребывания здесь? Мы кто? Испытатели или военные? — спросил я, остановившись рядом со смотровыми окнами рубки руководителя визуальной посадки.
— Странно слышать такой вопрос от вас, — посмеялся Бурченко, проведя рукой по окну, смахнув с него капли воды.
— Ничего странного. Испытания закончились. Вот прям все испытания закончились! Связи у меня с моим начальством нет, чтобы расширить план.
— Значит, вы всё ещё в моём подчинении. Что вас не устраивает?
О,
— Мне начать загибать пальцы? С первого вылета за нами следует чья-то тень. Американцы будто знают, когда мы поднимаемся в воздух. И это я не об авиагруппе. Именно мы. В чём дело?
Осталось Андрею Викторовичу только сказать коронную фразу всех чекистов в таких случаях.
— Не понимаю, о чём вы говорите.
— Предсказуемо отвечаете. Давайте не будем выставлять все эти события, как случайность. Случаев достаточно, чтобы признать происходящее закономерностью.
Бурченко глубоко вздохнул и повернулся в сторону вышедшего из-за облаков солнца.
— Думаю, вы уже догадались, что вам противостоит группа со схожими задачами. «Куб» на американский лад.
Не открыл Америку. Пару дней назад мы уже определили наличие в составе авиационного крыла одного из авианосцев специалистов, подобных нам.
— Радует, что вы обо мне и моих товарищах хорошего мнения, — ответил я.
— Теперь серьёзно, Сергей. Эта группа — очень опасный противник. ПВО Ливии нашими специалистами, работающими на берегу, надёжно организованно. Нет оснований полагать, что у авиации США будет шанс нанести стратегическое поражение Каддафи. К тому же, в день очередного вашего подвига с посадкой на одном двигателе американцы потеряли несколько самолётов.
— Сработали С-200?
— Да, «Вега» в тот день была на высоте. Ближе чем на 80 километров подлететь у американцев не вышло.
Последующий рассказ Бурченко указывал на то, что и вернуться у американцев не получилось.
— Было всего два залпа со стороны «Веги». Первый уничтожил одну цель на удалении 105 километров. Цель была групповая, но нашли обломки только одного борта. Затем ливийцы отработали и по вертолётам, которые атаковали корабли.
— Вы хотели сказать, занимались эвакуацией лётчика?
— Если так, то ему жутко повезло. Один из вертолётов был уничтожен при попытке обеспечить прикрытие. И это ещё не всё. Как раз вечером, во время вашего полёта был второй эпизод. Вроде бы лётчики погибли.
После такого вряд ли звёздно-полосатое руководство отступит. Рэйган, насколько я помню, даже с обращением к нации выступал в ночь нанесения массированного удара по Ливии. И он ещё впереди.
— Стало быть, нас приняли за ливийцев? — уточнил я.
— Само собой. Работали американцы ракетами, которые ещё только перспективные. Ну а благородство коллеги в красном шлеме было вызвано желанием загладить вину. Мы уже получили официальное
— Они так назвали инцидент?
— Официальная риторика, и ничего больше. Никто не хочет нового Карибского кризиса или втягиваться в очередной «Вьетнам» или «Афганистан». Американцы ищут варианты молниеносной атаки. Их специальная группа занимается поиском путей к преодолению ПВО Ливии. И сегодня будет что-то новое.
Так-так! Про красный шлем я никогда не говорил Бурченко. Но Андрей Викторович осведомлён. Стало быть, либо есть его человек на американском авианосце, либо один из моих парней «постукивает».
В его осведомлённости нет ничего плохого. А вот возможное наличие стукача мне не нравится.
— Вы задумались, Сергей Сергеевич? Что-то смущает?
— Нет, ничего.
— Да бросьте! Я же работаю в Комитете. Не волнуйтесь о том, что мне поступает информация не только от вас. Если мне что-то не понравится, я вам скажу сразу, — посмеялся Бурченко.
— Это радует.
— Вам следует выспаться. Сегодня у вас и всей группы ночное дежурство.
Непросто было себя вновь настроить на длительное пребывание в напряжении. Самолёты на палубе были в полной готовности, а лётный состав периодически сменял друг друга в дежурном звене.
Не повезло только Сане Белевскому и Вите Тутонину. Их очередная смена в воздухе начиналась в районе 05:00.
— Серый, и сколько мы так будем в воздухе барражировать? Американцы однозначно спят, — возмущался Саня, проходя мимо меня в каюте.
Я приложил палец к губам, чтобы он не шумел. Морозов несколько минут как пришёл со своей смены, чтобы позвать меня.
— Сомневаюсь. Ждут самого крепкого времени сна.
— Нашего или ливийского? — усмехнулся Белевский.
— Думаю, что Морозова.
Когда мы вышли из каюты, навстречу шёл Витя и Олег. Печка собирался лететь сейчас на прикрытие в паре с кем-то из авиагруппы.
— Николя жаждет себя проявить. Полночи просидел в кабине, — сказал Олег.
— Ага. Техники говорят, что с термосом и галетами сидел на крыле, укутавшись в куртку. Даже шлем не снимал, — посмеялся Витя.
Кто-то видит в этом желание выделиться. Возможно, у Морозова чрезмерное желание помочь. Преодолел же он себя, когда отказался от награды в пользу брата Олега.
— Кстати, я посмотрел на локатор МиГ-29, Серый. Он мощнее наших. Когда поставят нам такой? У вас и картинка там классная, — рассказал Олег о своих впечатлениях от знакомства с кабиной нашего 312го борта.
— Это тебе у ваших инженеров надо спрашивать. Самсонов тоже жаловался в прошлый раз, что вы уступаете МиГу в этом компоненте.
Олег первым пропустил меня в класс, где мы и ждали вызова на вылет. Его очередь подойдёт через 30 минут. Сейчас он уточнял у Реброва местоположение самолётов США и погоду.