Авиатор: назад в СССР 4
Шрифт:
Удары прекратились, как и мои перекаты. Я машинально нащупал первый попавшийся камень и зажал его в кулаке. Вряд ли он чем-то спасёт моё плачевное нынче положение, но лишним не будет.
Меня резко подняли, поставив на ноги. Мои два средства передвижения чувствовали себя не лучшим образом, от того сразу подкосились. Упасть снова мне не дали.
— Стой, боец. Не договорили мы с тобой, — выступил вперёд старший.
Тот самый работяга утирал платком свой разбитый нос. Кровь, которая в слабом освещении казалась
Я оглянулся вокруг. Силы противника теперь превышают мои десять раз, а то и больше. Где-то сзади пытается оклематься остальная часть этого войска. Макс и Костян стояли ко мне спиной, изрядно побитые и в рваной курсантской форме.
— Думали, сможете с нами справиться? — сказал старший. — На что надеялся сосунок?
И правда? Кажется, ситуация патовая. Ещё и Вася свалил. Он бы не решил ничего на поле боя, но хоть зубами бы вцепился в кого.
— Чего молчишь? — подошёл он ко мне ещё ближе.
Сейчас бы снова вмазать этому хмырю в его окровавленный нос. Только это лишь ускорит нашу погибель здесь под забором. И вот именно сейчас мне бы хотелось, чтобы нас поймал патруль. Самоход равняется трём суткам ареста. Может даже меньше.
Если будет второй раунд, то в госпитале проваляемся до самого выпускного. Ещё и ссаться будем красненьким, да кушать через трубочку.
— Жду предложений по заключению мирного договора, — сумничал я, подняв настроение всем окружающим.
Работяга не удержался и здорово приложился по моему животу палкой. Вот я и снова на коленях.
— Сначала извинись, а потом мы подумаем, сколько ты нам должен. Пока что проломим голову, чтоб ты «Союзмультфильм» смотрел без телевизора…
Договорить я ему не дал. Быстро встав с колена, мощно ударил его снизу в челюсть. Тупорылые и медлительные подручные даже не смогли поймать своего старшего, и только хлопали несколько секунд глазами.
— Кончай их! — крикнул кто-то из толпы.
Но это был возглас совсем других ребят. Через забор со стороны училища хлынула в буквальном смысле волна из курсантов. Один за одним наши товарищи перепрыгивали через забор и тут же вступали в драку, не смотря на тяжёлые предметы в руках противника.
Да только и они были не с пустыми руками. Портупеи, дужки от кроватей, черенки от сломанных лопат — когда только успели подготовиться?
Естественно, такого натиска, практически целой роты, хулиганы не выдержали и убрались в свои гаражи, оставив даже свою машину открытой. Несколько отступающих всё же выхватили свою порцию ударов по спине и пинков под зад.
— Мужики, я… как… мог быстрее…, — сказал запыхавшийся Басолбасов, оттряхивающий меня и подбирая мой китель.
— Мы подумали, что не догадаешься, Вася. Спасибо, — поблагодарил его Макс, хромающий к забору.
— Да это вам спасибо!
Противник в страхе бежал, а значит, можно было и нам возвращаться в казарму.
— Мужики, живее. Там патруль наш бежит, — промчался мимо нас с толпой курсантов Червень.
Через боль и при помощи других ребят, я смог преодолеть стену. Уже в казарме осмотр наших повреждений превратился в научный консилиум.
— Чуть выше и могли по левому ребру залепить.
— Чуть ниже и могли правое колено свернуть.
— А тут ещё чуть-чуть, и нос бы сломали.
Каждый считал своим долгом высказать свои соображения по поводу нанесённого нам урона.
— Короче, вам пацаны крупно повезло, — сказал Вася.
Вот я прям смотрю на свои бока, синяки и благодарю Фортуну, что мне повезло! Глянул на лицо Костяна, так там и фингал, и ссадина, и флюз. Везунчики, ёпт!
— Да, Вась, мы очень везучие. Предлагаешь в катран пойти? — сказал я, держа под холодной водой ногу, которую отбили в районе бедра.
— Ты замполита не слышал? Запрещены азартные игры, — улыбнулся Басолбасов.
— Очень рад, что ты это понял.
Поблагодарив всех парней, я и не заметил, как провалился в сон. Выбрать позу для сна было не так уж и просто. На живот не ляжешь, потому что болит пресс. На спину, потому что болят мышцы в поясничном отделе. На боку мешают рёбра. В общем, ночка была очень сложной.
В воскресенье нашей троице нужно было прятаться от посторонних глаз всеми возможными способами. Тяжелее всех Максу, поскольку он заместитель командира взвода, а значит должен водить строй на приёмы пищи.
— А первичный осмотр таких повреждений не выявил вчера, — сделал вывод Басолбасов, рассматривая лица Костяна и Макса утром, когда те проснулись.
Вокруг наших кроватей уже начал кучковаться народ. Это же так интересно — смотреть на разбитые рожи своих товарищей!
— Что там, Вась? — спросил у него Макс.
— Ну, вкратце, у тебя лицо побитое.
Гениально! Именно так и выразил своё восхищение эрудицией Басолбасова Костян. Реплики на русском-матерном к этому прилагались.
— Так, кто-нибудь из командиров отделений отведите взвод в столовую, а мы пока себя в порядок приведём…
— Дежурный по роте на выход! — подал команду дневальный, поскольку пришёл ответственный офицер.
На наше счастье, им оказался Швабрин. Судя по его приветливому голосу, он в хорошем настроении, которое сейчас мы ему испортим.
— Доброго всем утро! Чего на завтрак не и… итить твою за хобот?! — воскликнул он, завидев нас троих, сидящими на кроватях.
На лице Швабрина даже усы зашевелились от увиденного. Если моё лицо ещё вполне соответствовало нормам, то вот у Макса и Кости оно было совершенно «неуставным».