Авиатор: назад в СССР 4
Шрифт:
— Он пришёл помочь. Кран потёк, — продолжила Женя, показывая мне гаечные ключи, которые она принесла Алексею.
— Ой, быстрее же надо, — сказал Алексей, взял из её рук инструмент и полез под ванную.
Пока он там крутил, я старался контролировать температуру своего кипения. Сложно сейчас вот так взять и принять тот факт, что фраза про «не то, что подумал» здесь оказалась к месту.
И правда, мне Женя никогда не давала поводов для ревности. Зря я вот так взорвался, ведь даже не разбирался, а с кулаками
Вот именно! Какого чёрта он тут делает?
— Женя, а вот у меня вопрос. Только ответь на него быстро и, желательно, правдиво, — сказал я, когда мы вышли с ней из ванны.
— Серёжа, у нас потёк кран. Мама пошла к Баля в гости. Я ей позвонила, чтобы она подсказала, как вызвать слесаря. Ну и они там решили, что сейчас уже закончился рабочий день, но мужика они пришлют.
— Прислали единственного из мужиков, которого я рядом с тобой бы не хотел видеть, — злобно сказал я, войдя на кухню.
— Уж извини, вариантов они мне не предложили. Выгонять с порога я не стала. Не прилично, знаешь ли.
— Ага, оскорблять тебя и подговаривать шпану пробить мне голову прилично.
Женя улыбнулась и подошла ко мне поближе.
— Ревнуешь? Необычно тебя таким видеть. Ты вообще-то мило выглядишь, когда злишься, — сказала Женя, улыбаясь и закусывая ноготь.
— Вообще красавчик! Я в таком состоянии могу на себя убийство повесить непредумышленное. Хотя, с умыслом надо ещё подумать, — пробурчал я и получил лёгкий поцелуй в губы. — Пойду… помогу с краном.
— Давай, а я пока чай вам сделаю.
— Обойдётся!
— Сережа, отблагодарить надо человека.
— Я его уже отблагодарил — он живой и пускай радуется.
Естественно, что мои реплики ни на что не повлияли. Чай будет разлит на троих.
Оставшись в одной майке и штанах, я вернулся в ванную. Алексей уже заканчивал крутить шланги и попросил только пару раз затянуть гайку. Как только мы проверили воду и отсутствие течи, работа была завершена.
— Спасибо, что помог с краном, — сказал я, выходя из ванны. Женя как раз позвала на чай.
— Сергей, — остановил меня Баля, взяв за локоть, но вовремя понял по моему взгляду, что это лишнее. — Дай мне пару минут. Сказать чего хочу.
— Давай, глаголь.
— Знаешь, я должен был попросить у тебя прощения ещё давно. Однако, прошу его у тебя сейчас, — сказал он совсем не громко, чтобы слышали только мы.
— Это лишнее. Не заморачивайся…
— Нет, не лишнее. Виноват я перед тобой и Женей. И по заслугам тогда получил от тебя. Так, что, если можешь, прости, — перебил он меня, протягивая руку.
Вся ладонь была в больших следах от ожогов. Это явно не от горячей воды. Сильно загорелый, даже для Белогорска, особенно в районе предплечий, а выше по руке белый.
— Что заставило тебя так поменять свое мнение? — спросил я,
— За последнее время многое повидал. Прочувствовал на своей шкуре, что такое быть как одно целое. Хлебанул такого… что чуть не подавился кишками своими. Нет в нашей жизни места для индивидов, а там тем более, — произнёс Баля, не убирая руки.
— Не пожму, но зла держать не буду. Прощение… да я давно уже простил. Я вижу, что жизнь тебе уже показала лучше меня всю твою подноготную.
Послышались приближающиеся шаги, и рядом с нами появилась Женя.
— Я вас долго буду ждать. Чай стынет.
Обижать девушку нельзя. Тем более, что на столе настоящий медовик и зефир в шоколаде. Пускай я и шёл по другой причине сюда, но отказать себе в сладостях не могу.
Сидели в полном молчании, которое Женя постоянно прерывала оценкой качества сладостей на столе.
— Лёша, а ты где был? Ты же вроде куда-то уезжал, — перешла Женя к вопросам.
Баля посмотрел на меня вопросительным взглядом, будто ждал моего разрешения на возможность отвечать.
— Я в Алма-Ату уехал к другу по армии. Здесь, сами знаете, вся эта история… не знаю, как меня пронесло. Наверное, надо было уехать ещё после первого отчисления…
— Возможно. А что в Казахстане? — спросил я, прокручивая в голове варианты более каверзных вопросов.
— Приехал и попросился на сверхсрочную. Отказали, поскольку местный особист накопал на меня всю информацию, а с таким послужным списком только дворником.
— Ладно, вы общайтесь, а я по делу отойду, — сказала Женя и вышла из кухни.
Я хлебнул чай и встал со своего места. Не хотелось мне разговаривать с Алексеем — бывшим курсантом, а вот с Алексеем — танкистом очень даже хотел.
— Как удалось попасть на службу? — спросил я, развернувшись к нему около холодильника.
— Я реально дворником работал. Жил у друга, подрабатывал на заводе и грузчиком. Потом он пришёл, и сказал, что есть возможность на сверхсрочную пойти ещё раз попробовать. Особист поменялся в части оказывается. Новый, более лояльно отнесся ко мне, но на карандаш взял.
— Дай угадаю, 186й мотострелковый полк? — спросил я. — И на службу взяли прошлой осенью?
— Верно. Войсковая часть 77800.
— А теперь вы 66я отдельная мотострелковая бригада?
— Да. Штаб в Джелалабаде.
Этот полк одним из первых вошёл в Афганистан. Покинут они его только в мае 1988 году вместе с началом вывода наших войск.
Женя не торопилась к нам, поэтому мы вполне себе хорошо пообщались. Алексей рассказал, чем они занимаются и где стоят.
— Если штаб в Джелалабаде, то под вами три провинции, — сказал я, водя пальцем по столу изображая карту Афганистана.