Аврора Горелика (сборник)

Аксенов Василий Павлович

МОНОГАМОВ

А вот в Испании…

СТЕПАНИДА

Борис, наконец-то у тебя установился хороший цвет лица.

БОБ

Тете Лайме скажи спасибо.

ЛАЙМА

(вспыхнув). Боря, я прошу вас!

БОБ

А что такого? Это же естественно…

МОНОГАМОВ

Между прочим, Испания. Я был там при Франко и после. Удивительные изменения. Удивительно, как люди быстро забывают кошмары тоталитаризма…

КЛАВДИЯ

(Леше-сторожу). Сейчас, Леха, плюнем на всех и купаться пойдем!

ЛЕША-СТОРОЖ

Вот

ненасытная баба! А ночью чё делать будем? Таперича надоть грибы резать, о будущем надо подумать.

МОНОГАМОВ

Как быстро возвращаются к нормальной демократической жизни! Митинги на каждом углу! Споры в каждом кафе! Испания теперь…

ЛЕША-ШВЕЙНИК

(он за это время достал бутылку «экстры», снял пиджак и рубашку и, оставшись в одной майке, заиграл на гармони. Поет.) Через горы темные и поля зеленые вышел в степь Донецкую парень молодой…

КАМПАНЕЕЦ

(Леше-швейнику). Это что за самодеятельность? Мы вас отсюда попросим, товарищ внеплановый отдыхающий! (В трубку.) Да это радио тут у нас играет. Что? Песня, говоришь, хорошая? Вячеславу Сергеевичу нравится? Он там? (Встает.) Ночевал у тебя? Ну, Сашко, даешь! С девочками гуляли? Как? Без девочек гуляете? (Вытягивается.) Доброе утречко, Вячеслав Сергеевич, здоровеньки, конечно, булы. Да-да, гарная писня. (Леше-швейнику.) Громче можешь? (В трубку.) Так точно, песня нашей юности, Вячеслав Сергеевич. Совершенно согласен, Сашку нашему… ха-ха, ну, конечно, вашему, Вячеслав Сергеевич… цены ему нет! (Высший накал сердечности.) Здоровеньки булы, Вячеслав Сергеевич! (Вешает трубку, стоит некоторое время в сладком ступоре, с мечтательной улыбкой на устах.) Ох, как хочется чего-то… (Очищает рот.)

ЛЕША-ШВЕЙНИК

(хватает полстакана). Там на шахте угольной Паренька приметили…

КАМПАНЕЕЦ

(растроганно аплодирует). Вот ведь песня, товарищи! Переходит, как эстафета, от поколения к поколению.

ЛЕША-ШВЕЙНИК

А вот я лично готов с вами поспорить, товарищ директор, по вопросу песни-семьдесят девять. У нас есть которые без понятия, а это неправильно. На политическом факторе возникают существенные увеличения. Так? Нормальночка! А я опять не согласен. Ты приходи ко мне домой вечером, многое поймешь. Я сижу, жена сидит, теща стряпает. Зайди, поинтересуйся, брезговать нечего. Открой холодильник – что ты там найдешь? Врать не буду, все, как в магазине. Разрядка всемирного существования, так? А вот тут я опять с тобой поспорю, как профессор Капица по телевизору. Эх, очевидное-невероятное! (Рвет меха гармони.) Остановите музыку, остановите музыку, прошу вас я, с другим танцует девушка-а-а моя!

РОЗА

Стихийна самобытная, поистине анархическая натура!

ЛЕША-СТОРОЖ

(встает, его как магнитом тянет к Леше-швейнику, подсаживается). Значит, из Парижска, паря?

ЛЕША-ШВЕЙНИК

Из Париже-Коммунска, лапоть!

МОНОГАМОВ

Так о чем я рассказывал? Об Испании или о Боливии?

СТЕПАНИДА

Помолчи-ка, Иван! (Хлопает ладонью по столу.) Пока все в сборе, я бы хотела поставить во всеуслышанье один наболевший вопрос. Что здесь у нас происходит по ночам?

Я всегда гордилась своим сном, но даже я в последнее время стала улавливать какие-то передвижения, какие-то звуки, какие-то эманации. Я бы хотела привлечь к этому внимание (нажимает) всех, а также и в первую очередь (нажимает) руководства. (Жарким громким шепотом Кампанейцу.) А вы, вообще, дядя Филип, в последнее время многое утратили. Мне всегда казалось, что вам доступны сильные чувства, такие, как ответственность, мужское достоинство, ревность, в конце концов. Теперь мне кажется, что я ошиблась!

КАМПАНЕЕЦ

(делает вид, что не все уловил – заработался.) Прости, Стэпа?.. (Крутит диск.)

Из-за столба веранды выглядывают сияющие морщинками личики стариков Ганнергейтов. Зовут Кампанейца. Он их с притворной строгостью отгоняет.

(В трубку.) Альгис Журайтисович, это Кампанеец по вопросу фондов на третий квартал. У нас тут наплыв отдыхающих, да… да… Прости, Стэпа… важные переговоры… (Записи, подсчеты на калькуляторе.)

СТЕПАНИДА

(встает и еще раз хлопает ладонью по столу). Так вот, мне кажется, что источником ночной смуты является мой законный супруг! (Перст в сторону Моногамова.) Он приходит ко мне в постель, нагло и вяло играет роль мужа, а потом, дождавшись, когда я усну, исчезает до утра и приходит мокрый по колено, от него воняет болотом!

МОНОГАМОВ

Степа, зачем же при всех?

СТЕПАНИДА

Ты, сокол мой, в своих юнесках забыл о некоторых нормах нашей жизни. (С нарастающей яростью.) А отвечать придется за лунатические похождения! Перед всеми! Перед сыном! Перед женщинами! Перед коммунальниками! Перед швейниками, наконец! Где ты шляешься по ночам?!

Моногамов шаткой походкой с закрытыми глазами выходит в просцениум.

Слышится далекий крик Цапли. Глухая потаенная нежность.

Все вскакивают. Стулья в стороны.

РОЗА

Она впервые кричит здесь днем! Ну как же можно не влюбиться?!

СТЕПАНИДА

(надменно и грубо). Отвечай, Иван Владленович, за неблаговидные делишки! О чем задумался, детина?

МОНОГАМОВ

(открывает свои огромные глаза, потрясающим шепотом). О голоде!

Новая пауза и странноватое замешательство.

Ф.Г. Кампанеец, бормоча «пятьдесят пять, товарищ Патронаускас, минимум шестьдесят шесть, максимум семьдесят семь», с телефоном в руке бессмысленно движется по сцене и запутывает всех присутствующих своим длинным шнуром.

СТЕПАНИДА

(борясь со шнуром, приближается к Моногамову). Чего тебе не хватает, Моногамов?

МОНОГАМОВ

Известно ли вам, что две трети человечества хронически недоедают? Вы слышали когда-нибудь о Биафре, о Бангладеш? Да смеем ли мы снимать фильмы, выпускать книги, пластинки, требовать свободы творчества, когда сотни миллионов детей не получают полноценных белков, жиров и даже углеводов? Смеем ли мы покорять космическое пространство, когда под угрозой генетический код человечества? Боб, сын мой, прыгучий юноша, ты со мной согласен?