Автор её беременности
Шрифт:
Врач молча снимает показания. Ох, не молчи, добрая тетя-доктор, скажи хоть что-нибудь!
— Ну что там? — не выдерживаю я.
— Беременность вижу. Вот одно плодное яйцо — нажимает она датчиком сильнее, — а вот… второе!
— Что?!
— У вас двойня! — кажется, узистка рада не меньше чем я. — Разнояйцовые близнецы.
— Двойняшки? — всё еще не могу поверить я, а на лице гуляет такая бесшабашно-глупая улыбка, которая появляется только у истинно-счастливых людей.
Значит,
Какое счастье, а еще учитывая, что мне за тридцать, сразу двоими отстреляюсь и буду их спокойно воспитывать без нытья о братике-сестренке! Но это, если крохи разнополыми получатся. Ну а коли однополыми, тоже не беда — лучшими друзьями будут!
— Виктория Павловна, там отец ребенка хочет войти, настойчивый такой. Можно? — врывается в поток моих радужных, как разноцветные мармеладки, мыслей чей-то голос.
— Пусть пациентка решит, — отвечает на это узистка и вопросительно смотрит на меня.
— Какой еще отец? — с искренним удивлением вопрошаю я.
— Очевидно ваш муж или… отец ваших детей, — осторожно отвечает Виктория Павловна, как-то странно на меня косясь.
Это который же из троих папаш пожаловал? Но по любому, я не хочу никого из них сейчас видеть. Хотя бы потому, что УЗИ мне делают не абдоминально.
— Я всё равно войду! Это — мое право! — слышу до боли знакомый голос и вскакиваю, прячась за ширмой.
Одеваюсь на скорую руку. Врач, явно чувствуя какой-то подвох, шепчет мне за ширмой, подавая юбку:
— Про двойню говорить не буду. Сами скажете. А то мало ли.
Я моргаю большими от удивления и неожиданности глазами и слегка киваю.
— Вы знаете этого человека, Александра Филипповна? — уже громче вопрошает узистка, когда я показываюсь из-за ширмы.
— О, да… — кисло говорю я, прожженная этим черным исподлобья, фирменным взглядом.
***
— Значит, отец? — насмешливо уточняю я, пытаясь отодвинуться от этого гада подальше.
Руслан мой маневр не оценивает и придвигается плотнее, хотя целый ряд кресел в коридоре перед кабинетом свободен.
— Зачем тогда про аборт у узистки спрашивал? — гневаюсь я.— Какой-то ты неправильный отец.
Мы не в офисе, а я очень зла его очередным закидоном. Теперь суровый тиран сменил пластинку и вместо «таблетки» в его лексиконе появился «аборт».
— Прекратите паясничать, Александра Филипповна, я сказал про отцовство, только чтобы иметь возможность попасть в кабинет к специалисту. Не считаю себя отцом ВАШЕГО ребенка и никогда не буду. Даже не надейтесь.
Грозный босс настолько близко, что скоро все кресла кончатся и мне придется либо вставать, либо садиться на пол.
— Тогда не смейте мне про аборт что-либо говорить!
— Что? Не я?? Ты была беременна до этого… инцидента???
— Ох… нет, конечно! Перечитайте заключение вашего доцента, если забыли! И если вы такой формалист, то давайте называть вещи своими именами. Не «инцидент», а «изнасилование» меня вами! — Последняя фраза звучит громче и эмоциональнее.
Очередная беременная парочка синхронно поворачивается на нас и многозначительно переглядывается меж собой.
— Вот! — поднимает Руслан палец вверх, прямо как строгая учительница нерадивому ученику.— И у нас все могло бы быть точно так же!
— Как?
— Как у этих влюбленных. Не дури, сделай аборт, а потом мы вместе…
— Так! Стоп! Еще один раз я услышу от тебя про аборт, и ты меня больше не увидишь. Ни в офисе, ни вообще где!
— Хм… — довольно хмыкает мое твердолобое начальство. — От работы откосить не получится. Или тебе придется выплачивать большую неустойку!
— Какую еще неустойку?
У этого придурка настолько самодовольный вид, что неволей веришь: у тебя за спиной, он подготовил пакость.
— Сумма тройной зарплаты настолько околдовала тебя, что пункт с неустойкой за отказ от работы на ближайшие полгода ты просто пропустила! В следующий раз будь…
— Что? — Господи, какой же он урод! — Руслан, я не поняла, это что шутка?
— Какие уж шутки, Александра Филипповна, — вот теперь места на креслах не осталось и Руслан уже почти нависает надо мной. — Внимательней надо быть!
— Ну и чем ты теперь отличаешься от Игоря? — возмущенно вскакиваю я, отталкивая от себя озабоченное начальство.
— В смысле, отличаюсь?! — насупливается он и вскакивает за мной.
— В смысле фотографий! — ору я и в этот момент дверь в кабинет открывается и врач зовет меня на прием.
— Саша, это совершенно разные вещи. Несоизмеримые! — порывается второй шантажист за мной.
— Нет. Они как раз эквивалентны! — рявкаю я сложное слово и закрываю дверь прямо у него перед носом.
***
После обследования вместе с придурочным боссом возвращаемся обратно. Я зла на него и обижена. Он тоже угрюмо уставился в свой айпад — изображает бурную рабочую деятельность.
Тамара Алексеевна выписала мне поддерживающую терапию, другие витамины, соответствующие требованиям для двойни, больше отдыха, прогулок на свежем воздухе и полноценный сон. Ага, особенно на фоне моей нынешней работы.
Хорошо, хоть Котов не ворвался в кабинет гинеколога, требуя немедленно абортировать моих детей! Второго позора, после сцены в кабинете УЗИ я бы точно не перенесла.