Айна для Повелителя Дракона
Шрифт:
Но простые люди не верили в то, что папоротник может зацвести, и не ходили в лес в эту ночь потому, что грань между явью и кошмарами истончалась. Все эти годы я пыталась найти способ. Сегодня очередная попытка. Если опять не получится –придется ждать до следующего года. А время уходит. Сестренка, Айрин, совсем одичала, ей надо к людям. Да и тете пора прийти в себя и выкинуть мысли о несчастной любви.
Пел сверчок, горел костер, отражаясь в тихой заводи озера, пряные ароматы трав кружили голову. Нимфы порхали, зазывая в танец вокруг костра. Тетя Элистер скинула сарафан, поддавшись
Сегодня волшебная ночь –самая короткая в году. Только стемнело, а уже близился рассвет. Мягкая дымка стелилась над водой. От костра повеяло дурман-травой –соблазнительные нимфы плели чары, зазывая путеводного светлячка.
– Присоединяйся, -голос старшей заволакивал сознание.
Отказываться было непринято, но я попыталась, чувствуя, как жар приливает к лицу:
– Лучше без меня, -потерла в смущении шею, бросила взгляд в сторону чернеющего леса.
Я чувствовала чужие взгляды. Конечно, лешие выползли и тайком подсматривали за откровенными танцами лесных прелестниц.
Нимфа повела рукой, меня окутало полупрозрачное облако тумана, расслабляя, забирая смущение и стыд. Мир за чертой видимости от отблесков кострища перестал существовать.
Искусительница подошла ближе, поднесла руку к губам и сдула пряные травки прямо мне в лицо. Аромат пощекотал ноздри и растворился в глубоком вдохе. Как же вкусно. И приятно. Тело стало таким легким, чувства обострились. Казалось, я парю в паре сантиметров над травой, едва касаясь ее кончиков, влажных от утренней росы.
Я не заметила, как нимфа стянула с меня платье, распустила золотистую косу и мягкий шелковый каскад рассыпался по телу, касаясь кончиками поясницы.
Сверчок пел так красиво, или это пели нимфы, а может их дурман. Мелодия лилась из самого сердца. Я присоединилась к чувственному танцу.
– Что за прекрасная музыка, -протянула я.
Одна из нимф шепнула:
– Это музыка из твоего сердца. Оно хочет влюбиться. Сегодня подходящая ночь, чтобы встретить суженого.
Я усмехнулась про себя. Кого можно встретить в такой глуши? Лешие, да водяные, да местный юродивый Карлушка. Может это его взгляд я чувствую кожей все это время? Приплелся с лешими и подсматривает в сторонке. А вслух ответила:
– Я никогда не влюблюсь. От любви девушки становятся мавками.
Я улыбнулась, когда рядом грациозно проскользила тетя –еще такая молодая и красивая, но обратившаяся мавкой. Язык кольнуло привкусом горечи.
– Только от несчастной любви, –вторили нежные создания.
– Я не верю в счастливую любовь, -прогнулась в чувственном развороте.
– Прекрасная айна, -окутал шепот нимф.
– Айна, айна… -вторили они друг другу, кланялись, словно отдавая дань.
– Меня зовут Итар, -пожала я плечами, подчиняясь ритму, не понимая этих лесных созданий.
– Прекрасные айны родились на дне океана и пришли к нам из цветов лотоса.
Нимфы плели чары, обволакивали
И тут небо засверкало тысячью искр, завораживая красотой.
– Светлячки, -зашептали нимфы.
Над самым ухом прозвучал глубокий голос старшей:
– Протяни руку. Пусть путеводный светлячок выберет тебя сам и покажет дорогу к папоротнику.
Небо подернулось рассветными тенями. Пора. А то можно упустить цветение.
На вытянутую руку спланировало ослепительное пятнышко. Ура! У меня получилось. Светлячок покажет путь. Я найду цветок папоротника и мучения тетушки закончатся.
Подул легкий ветерок, лаская голую кожу. Я так увлеклась таинством нимф, что совсем забыла про то, что осталась без одежды. Оглянулась в поисках платья, не выпуская светлячка из поля зрения. Белый сарафан валялся на дальнем краю поляны, ближе к лесной чаще.
Рассветные сумерки разогнали мглу над верхушками деревьев, но пока не спустились ниже. Костер медленно затухал, не дотягиваясь до кромки леса, чернеющего пугающими тенями. Воображение рисовало контуры темных тварей. Сама я никогда их не видела, но слышала рассказы о жутких созданиях, проникающих в сны и высасывающих душу.
Поговаривали, что их насылает Повелитель в поисках заблудших душ, что эти твари –его ищейки. Во сне сознание отпускает контроль, проявляется истинная сущность. И если ты –не человек –гнить тебе в подземельях Аваддона до скончания веков.
В «бешеную ночь» грань между явью и снами особенно тонкая.
Мое платье почему-то зашевелилось. Я прищурилась и рассмотрела сгорбленную тень. Кто-то подкрался, ухватился за край светлой ткани и потащил его к лесу, прямо по земле. Неужели кто-то из леших осмелился шалить?
Светлячок трепетал ярким пятнышком. Я кинулась на выручку бедному сарафану, рискуя потерять путеводный огонек. К счастью, наши пути совпадали, он полетел прямо перед мной – предстояла дорога в самую чащу.
Я догнала белое пятно ткани и схватила за край. С другого конца на меня уставился Карлушка своим уродливым лицом, наполовину перекошенным параличом. Уши мгновенно загорелись от стыда. Одной рукой я тянула сарафан, а другой нервно одернула волосы, пытаясь спрятать груди, опустила руку ниже, стыдливо прикрываясь. Дернула платье особенно сильно и прижала высвободившуюся юбку к груди. Дурачок не отпускал. Я судорожно выдохнула:
– Тебе чего? Отдай.
Он пятился задом к лесной границе, вынуждая тащиться за ним, чтобы не порвать сарафан. Краем глаза я наблюдала за светлячком, готовая в любой момент бросить платье и побежать следом. Моя скромность и соблюдение приличий ничего не стоили, ведь на кону были человеческие жизни тети и сестренки.
– Карлуша хороший, -проскрипел противный голос юродивого, - Карлуша пойдет с тобой. Будет защищать.
Он осклабился, капая слюной. Наверное, так улыбался. Чего ему взбрело в тупую голову? Я всматривалась в кусты –никаких леших рядом не наблюдалось. Не то, чтобы я боялась больного горбуна, но сейчас было совсем не до его извращенных выходок или разговоров. По сути передо мной кривлялся недолюбленный ребенок в теле взрослого калеки, требуя внимания и ласки. Как же не вовремя.