Айна для Повелителя Дракона
Шрифт:
– Я. Так. Не хочу, -проговорила, не на что особо не надеясь.
Сама виновата -обнималась, целовалась, позволила раздеть. А теперь передумала? Да, передумала. Я боюсь. Я не хочу. Подумала о тете, которая после таких утех превратилась в мавку. Тетя тоже поддалась на уговоры, ее тело не удержалось от соблазна быть с мужчиной, она отдала его по собственной воле, а заодно и сердце, которое теперь перестало биться.
В горле защипало, прогоняя остатки возбуждения. Я уперлась руками в мужскую грудь и попыталась оттолкнуть. Но куда мне против такой
– Маленькая айна, тебе же нравится, -настаивал Повелитель, втягивая носом мой запах. –Я вижу, я чувствую.
Он же слышит, что мое сердце больше не поет, но мне ответом было его жесткое:
– Ну, же, ради своей тети?
Я застыла. Перестала пытаться оттолкнуть.
– Будь умницей, моя хорошая.
Я обреченно опустила руки, больше не пыталась сопротивляться. Повелитель продолжил целовать лицо, шею, грудь. Я закрыла глаза и отстранилась. Я думала о тете, о сестренке. В конце концов, это просто тело. Он же обещал помочь спасти Элистер. Мужское колено раздвинуло мне ноги, я подчинилась. Он чуть подтянулся на руках, рубашка застряла между телами, и сквозь ткань его возбуждение уперлось мне прямо между ног, он пошевелил бедрами. Я перестала дышать. Мешала только ткань, стоит убрать, и он войдет в меня. Но сначала он потрогал там пальцами.
– Умничка моя, влажная. Для меня.
Он потянул за рубашку, вытаскивая ткань. А я не сдержала слез. Сначала из уголка глаза скатилась одна слезинка, прямо в ухо, а потом они покатились друг за другом. Я лежала смирно, боясь пошевелиться, чтобы он не решил, что я сопротивляюсь. Боялась того, что сейчас произойдет.
Почему он не слышит, что мое сердце перестало петь? Хорошо, что я в него не влюбилась. Я знала, что счастливой любви не бывает. Я никогда его не прощу. Мое сердце больше никогда не будет петь. Все вокруг обман. Все мужчины берут то, что им нужно, и топчут женские чувства. Им наплевать на нашу душу. Им нужно только тело. Много тел. Разных. А потом они оставляют много разбитых сердец и даже не оглядываются, просто топчут их, стирают в кровь и идут дальше.
Мне стало холодно. Я чувствовала, как леденеют кончики пальцев на ногах, как стынут ноги, как холод поднимается выше, к животу, а потом и к сердцу, как перехватывает дыхание.
Зато тетя получит свободу. Разве мое тело стоит того, чтобы она отправилась за грань? Нет. Тетина жизнь дороже. А душа? А что душа? Она принадлежит лишь мне. Еще я знала, что мое сердце больше никогда не будет петь. Это к лучшему. Может тогда я перестану быть айной, снова стану просто человеком?
Гневные слова сами вырвались, наверное, из-за внутренней истерики:
– Ну, давай же. Чего ты медлишь? Я готова, -и сама подкинула бедра вверх, показывая решимость.
Он так и не убрал рубашку, продолжая упираться мужским возбуждением. Но больше не шевелился, замер надо мной.
Время шло. Он не двигался. Что происходит? Я с опаской приоткрыла глаза. Повелитель так и нависал надо мной, молча испепелял взглядом. Чего в нем
Боковым зрением я заметила, что мои золотистые волосы, разметавшиеся во все стороны, приобрели пепельный оттенок и зеленели прямо на глазах. Я превращаюсь в мавку? Ох, Берегинечка родненькая.
Тяжелое дыхание Повелителя сорвалось в рык. Он отпрянул на другой край софы, сел спиной ко мне, уронил голову, обхватил руками. Зарычал в голос, заставляя меня дрожать всем телом. Прорычался и устало бросил, не поворачиваясь:
– Одевайся.
Я всхлипнула:
– Нет. Прости. Делай то, что тебе нужно. Только, пожалуйста, помоги тёте.
Он повысил голос:
– Я сказал, одевайся!
Я не знала, что мне делать. Соскребла тело и поползла к Повелителю, судорожно обхватила его со спины, уткнулась лицом, прижалась всем телом. Странно, но я не слышала биение мужского сердца. У Повелителя не бьется сердце? Возможно, просто показалось, я зарыдала и стала просить:
– Помоги, пожалуйста. Бери, что хочешь. Мне ничего не жалко.
Он выпутался из моих объятий, резко встал, натянул штаны. Пошел к сарафану, подхватил и кинул мне:
– Одевайся.
Я никогда в жизни так горько не плакала, прижала сарафан к лицу, заглушая рыдания и вытирая сопли и слезы.
Он взял эмоции под контроль.
– Насильника вздумала из меня делать? Нет, значит нет. Перестань реветь.
– Нет, нет. Я согласна. Я согласна. Что мне сделать? –я убрала от лица платье, изо всех сил пытаясь прекратить рыдания, рвущиеся из груди.
Я слезла с софы и на дрожащих коленках поползла к его ногам.
– О, Джа! Великий и могучий. На что мне это? –он рывком поднял меня с пола, потащил обратно к софе.
– Ты посмотри на свои волосы. Они же зеленые стали. Что не так? Я сказал, не хочешь –не надо.
Я давилась чувствами, но сдерживала их внутри. Волосы, и правда, позеленели. Я тихонечко проблеяла:
– Я не знаю. Я не виновата. Я не специально.
Вместо того, чтобы толкнуть меня на софу, как я ожидала и наброситься вновь, Повелитель подобрал сарафан и стал одевать меня.
– Руки подними, -скомандовал успокаиваясь.
Я послушалась.
– Повернись.
Он застегнул пуговицы, развернул к себе и снова внимательно посмотрел в глаза:
– Я не зверь. И не насильник. Чтобы ты там себе не придумала, айна.
Губы задрожали, я все-таки не сдержала слез. Они опять покатились по щекам. А я хлопала глазами, желая, чтобы все это прекратилось.
– А как же моя тётя? –я закусила губу, сместив фокус его внимания с глаз на мой рот.
Он потянулся к моим волосам, пропустил прядку сквозь пальцы.
– Мне больше нравились золотые. Что случилось?
Мне придется ответить. Если хочу помочь тёте, надо что-то объяснить. Разве он сам не понимает?
Я заломила руки в отчаянии. А, будь, что будет.