Айседора
Шрифт:
Так он думал ровно до момента, пока вампир не приказал: «Кончай». Обжигающая волна устремилась вниз к мошонке, яйца поджались.
Элиас излился в единственную женщину, которую когда-либо любил. Но последней каплей к волне оргазма была не она, а её господин. И это всё чертовски усложняло.
ГЛАВА 30
Итон шёл по восточному коридору словно под дулом пистолета навстречу
«Да, блядь, какой в этом смысл?»
Смертельные раны, которые угрожали их существованию, зажили. Но сердце и душевное спокойствие Итона были в опасности. Смерть от отказа казалась куда более жестокой, чем смерть от телесных повреждений.
Последние несколько дней были хуже самой страшной пытки. За две тысячи лет связи с Таносом они не разлучались дольше, чем на день. И даже тогда первообращённый искал Итона и приходил к нему, чтобы просто побыть рядом.
Но сейчас замкнутость младшего, полное исключение из своей жизни… выбивали у старшего вампира почву из-под ног. Неужели Танос говорил серьёзно? Неужели он правда не хочет иметь с ним ничего общего? Никогда? Итон не мог в это поверить.
Если бы Танос только послушал. Попытался понять, почему старейшина так поступил. Но тогда жестокому упрямцу придётся с ним встретиться. Придётся впустить к себе уже не на несколько минут, как было до сих пор.
Остановившись перед покоями, Итон дрожащей рукой провёл по волосам и замер. За дверью, той самой, что вела к его первообращённому, послышался чужой голос.
Парис был в стельку пьян. По-другому и не скажешь. Парень пил с таинственным Таносом всю ночь, и каждый раз, когда пытался остановиться, мужчина говорил, что человеку лучше быть рядом с ним, и наливал следующую порцию.
Парису казалось, что ещё немного, и он съедет со стула и потеряет сознание. Но решение твёрдо держаться победило. Хотя бы столько, сколько сможет, тем более вампир — и в этом его умении Парис был почти уверен — не пьянел.
— А знаете, мистер Антониу, вы довольно занимательный для человека.
— Полагаю, мне повезло, — пошутил Парис. — Иначе ты бы меня съел. А пить с тобой куда более приятно. С моей точки зрения.
Вампир рассмеялся, и это прозвучало настолько искренне, что Парис не смог сдержать улыбку.
— Будешь удивлён. Но мы можем делать это… доставляя удовольствие.
У Париса отвисла челюсть.
— Тому, кого едите? Не-е, думаю, я пас.
— Зря. Тебе же хуже, — заметил вампир небрежно.
А потом, чёрт знает по какой причине, Парис услышал в ответ своё:
— Или тебе.
В комнате повисла тишина. Парис подумал, что, заигрывая, позволил себе лишнего, и уже собрался
— Было время, когда я принял бы твои слова за приглашение, — ответ прозвучал очень тихо, Парису даже показалось, что он ослышался. — Но, к твоему счастью, это время прошло.
Видимо, в венах Париса остался один алкоголь, иначе как бы мозг позволил произнести то, что вылетело изо рта в следующую секунду:
— И как же это делает меня счастливым? Если честно, даже немного грустно.
Ответа не последовало. Тогда Парис встал и направился в уже знакомую по сегодняшней ночи ванную комнату, но не успел сделать и двух шагов, как понял — он рядом. Парис не знал, каким образом почувствовал вампира, но, когда протянул руку, коснулся пальцами ткани рубашки.
— Парис Антониу, ты чересчур любопытен.
Обвиняя только алкоголь, парень придвинулся ближе к ночному собеседнику.
— А ты чересчур интересен, чтобы прятаться во тьме комнаты, — прошептал Парис.
Кровь ударила в голову, застучала дробью по барабанным перепонкам. Захотелось коснуться мужчины, да так сильно, что Парис сдался. Повинуясь внезапному порыву, он смело поднял руку. Но прежде чем смог дотронуться, его запястье крепко сжали, заставив поморщиться от боли. Париса дёрнули вперёд, и к нему плотно прижалось тело вампира.
— Не смей. Никогда не смей меня трогать, — прорычал он.
Руку Париса отшвырнули, как кусок мусора, и парень прижал её к груди. Что же случилось с этим мужчиной? В голове не было догадок, и точно, как раньше, когда Парис знал, что вампир встал впереди, он почувствовал, что Танос ушёл. Поэтому парень продолжил свой путь в ванную комнату.
Закрыв дверь и прислонившись к деревянному полотну, Парис закрыл глаза и пообещал себе — он сбежит из проклятого места или умрёт пытаясь, но не раньше, чем достучится до этого вампира. Парис выяснит, почему тот спрятался.
Итон не подозревал, что сердце, которое давно перестало биться, может болеть. Но сейчас, по другую сторону дверей в покои Таноса, безжизненное сердце старейшины вновь умирало в адских муках. Прижав ладонь к груди, Итон прокручивал в голове услышанный разговор.
«Ты чересчур любопытен».
«А ты чересчур интересен, чтобы прятаться во тьме комнаты».
Итон прекрасно знал эти нотки увлечённости в голосе Таноса. Как и хорошо расслышал явные признаки симпатии в каждом слове человека.
Неуверенно отступив, старейшина безвольно опустил руку. От того, кто был нужен для выживания, для жизни, его отделяла всего лишь дверь, но Итону казалось, будто большей преграды не существовало.
Резко развернувшись, он пошёл по тому же коридору, удаляясь от покоев своего первообращённого, и позволил узам наконец разорваться.
Теперь он точно понимал: всё, что было между ними раньше, кончено.
Пора исполнить желание Таноса.
Пришло время его освободить.