Аз есмь, или Почти Хранитель
Шрифт:
Потом перед нами полностью открылся сам замок. Уже выйдя из машины, не успев открыть дверь, поскольку слуга в ливрее оказался проворнее, я рассматривала его снаружи и пыталась представить себе внутренние интерьеры.
В холле навстречу нам с широкой лестницы, ведущей наверх, спустились два джентльмена в черных смокингах. Они радушно, но довольно сдержанно улыбались нам и представились как Джон и Семуэль Спон.
После обеда мне предложили прогуляться по окрестностям, и я пошла, не желая обидеть гостеприимных хозяев. Стас брел рядом чуть отстав, а братья Спон следовали за нами. Несколько раз хозяева останавливались и о чем-то горячо спорили. Это мне показалось удивительным.
На следующее утро мне было предложено отправиться в Библиотеку. Я прислушалась к себе и… услышала далекий зов, манивший меня совершенно в другом направлении.
– Меня куда-то зовут… - проговорила я.
– но я не пойму куда… это другое место.
Братья снова горячо заспорили, а потом предложили мне снова погулять по окрестностям. На этот раз в одиночестве. Потому что Стас куда-то исчез.
И я пошла гулять. Здешняя осень казалась мне мягче и изящнее российской. Не бабье лето, но и не промозглая сырь центрального Поволжья.
По пути мне изредка попадались местные служители. Один из них погонял лошадь, запряженную в повозку, напоминавшую русскую телегу. Проследив за ним взглядом, я решила, что могу найти конюшню и посмотреть на ее обитателей. Взглянув на небо, я решила, что нужно поторапливаться. Надо мной проплывали тучи глубокого стального цвета. Наверное, будет дождь…
Я пошла мимо каких-то построек, пока не почувствовала присутствие чего-то или кого-то знакомого. Потихоньку я заглянула в приоткрытую дверь то ли сарая то ли амбара, и увидела в полумраке на куче сена собравшуюся заняться любовью парочку. Парень мне смутно кого-то напоминал… Ну да. Кого же еще он мне мог напоминать, и кого бы еще я так почувствовала в тот самый момент, когда он просто источал свои сексфлюиды на все поместье!
Волна жгучего стыда, обиды и ненависти буквально затопила меня в тот же самый миг. Он не мог не почувствовать моего присутствия. А его способности стремительно перемещаться помогли ему мигом изменить дислокацию. Девчонка, которую он почти раздел, испуганно щурилась от услужливо выглянувшего в этот момент солнца. Одежда девушки была в ужасающем беспорядке и открывала место преступления во всей красе.
Сам виновник торжества уже стоял прямо передо мной, спокойно глядя мне в глаза своими серыми с редкими темными всполохами глазами.
– Прости, кажется я невольно прервала твою трапезу, - зло проговорила я. Потом развернулась и зашагала прочь.
Глава 34. Стас.
Когда я очнулся, то понял, что случилось нечто страшное.
Я потерял контроль над собой. Черт бы побрал эту девчонку, которая в первый же день приезда стала отчаянно со мной флиртовать. Я был голоден. Я хотел есть. А она дразнила меня, постоянно попадалась на пути и строила глазки.
Это была местная еда. Хозяева видимо поняли, в каком положении я нахожусь, и решили меня угостить.
Когда я сегодня днем увидел из окна, как она смотрит на меня, я подумал, что могу не удержаться. Не то чтобы я не понимал, что вообще-то без пищи я просто не выживу. Но наши отношения с Викторией, не смотря на нашу отчужденность, накладывали на меня ограничения в выборе еды. Получалось, что питаться я мог только Викторией. А Виктория для меня была не доступна.
И поэтому,
Я смотрел на нее и понимал, что снова сделал ей больно. Я видел, как эта боль отразилась в ее глазах, когда она смотрела на меня, бросая мне в лицо слова, полные горечи и сарказма. Объяснять ей что-либо было бесполезно. Потому что сцена была предельно откровенной.
Поначалу в отчаянии я хотел было закончить трапезу. Но внезапно решил догнать Викторию…
Глава 35. Виктория.
Войдя к себе в комнату, я начала лихорадочно собирать вещи. Потом села на кровать, и мне в голову пришла мысль о том, что у меня лично нет ни документов, ни денег. Все у Стаса. Я не знаю как следует языка и уж совсем не знакома с законами страны, в которой в данный момент пребываю. Виза моя заканчивается через две недели. И я не знала, не настигнет ли меня в пути стая вурдалаков, жаждущая отомстить за то, что я, простая смертная, осмелилась без разрешения покинуть пост Хранителя их Библиотеки. Положение казалось безнадежным. И чтобы не зарыдать в голос я уткнулась носом с подушку из нежнейшего снежно-белого китайского шелка.
Его сильные и всегда такие нежные руки приподняли меня и повернули зареванным лицом к нему.
– Прости меня. Прости, – повторял он мне без конца, целуя меня в заплаканные щеки, нос, глаза, уши и шею.
– Знаешь, лучше убей меня, - прошептала я в ответ.
– И все проблемы закончатся. Меня ведь легко убить. Не можешь сам, отдай Гоше. Он давно хочет меня. Пускай получит.
– И я вырвалась из его рук и снова уткнулась в подушку из китайского шелка.
Он не ушел, а прилег рядом со мной, обнял со спины и так держал, пока во мне не кончились слезы.
– Как ты меня нашла? – приговаривал он мне в ухо. – Это похоже на чудо. Я был так голоден, что просто не помню, как оказался в том чертовом сарае.
Слезы мои закончились довольно быстро. И по мне разлилось знакомое блаженство, покой и нега. Все то, чего я лишена была по какой-то странной неведомой мне причине в последнее время.
Не то чтобы мне не приходили в голову мысли о причинах таких перемен ко мне со стороны Стаса. Я конечно же помнила, как грубо обидела его тогда, когда так не удачно пошутила, спросив у него про деньги, которые ему дали для меня. И позднее, когда ему пришлось пойти практически на смерть для того, чтобы продемонстрировать мне свое бессмертие… Наверное именно тогда он и решил отказаться от меня. Решив, что игра не стоит свеч. Отныне я для него была лишь работой. Подохранным объектом. И он вернулся к привычной для него манере питаться – соблазнял хорошеньких девушек и дарил им седьмое небо, получая взамен вкусные сексуальные эмоции. То, что Стас был отменным кулинаром, мне рассказывать было излишне.
И вот теперь он снова держал меня в своих сильных и таких желанных для меня руках, заставляя испытывать невыразимые ощущения счастья и блаженства. Сквозь сарказм, который все-таки просачивался из меня сквозь все положительные эмоции.
– Спасибо, господин повар. Все удивительно вкусно. Право, вы превзошли сами себя. Благодарю от души. Мне уже лучше.
Он развернул меня лицом к себе, и я увидела, что глаза его снова подернулись такой же пеленой, как тогда, когда он лежал у меня на руках бездыханным и тихим.