Азия в огне(Фантастический роман)

Гастин Луис

И Полэн ткнул пальцем в какое-то неопределенное место в небе.

— Снизу? — спросил Меранд, заглядывая в отверстие в полу.

— Ну, каюта не так-то удобна, но, по крайней мере, знаешь, что она есть, благодаря другу Ивану, который когда-то живал в этих местах!

На краю трапа показалась новая голова. Меранд и Надя узнали Ивана, денщика полковника Коврова. Он улыбался им во весь рот, показывая белые, блестящие зубы.

Капиадже спрятавшаяся позади Нади, ничего не понимала в происходящей перед ними сцене, чувствовала себя очень смущенной всем этим, но сдерживалась.

Меранд, несмотря на свою радость и удивление увидеть вновь Полэна, с обычной осторожностью

обдумывал, что могло значить это неожиданное появление, нисколько не лишившись ни своей проницательности, ни решительности. За то время, что болтал Полэн, и появился Иван, он быстро соображал, что нужно делать. Присутствие Капиадже его тревожило. Он чувствовал, что Полэн, быть может, приносит им спасение, и Капиадже являлась сейчас препятствием. Необходимо было ее удалить вместе с Надей и ускорить развязку этой сцены.

— Я боюсь, как бы не услыхали происходящего здесь шума, — вдруг обратился он к Наде. — Мои друзья могут проснуться и войти сюда… Наконец, может войти стража… Ты, Полэн, убирайся обратно в твой погреб… Ты знаешь, ведь, дорогу сюда и сможешь потом вернуться… Будемте осторожны!

Затем он подошел совсем близко к Капиадже, по-прежнему молчаливой и неподвижной, и тихонько сказал ей:

— Дорогая Капиадже, не пугайтесь. Этот человек — мой матрос, который помог мне вас отходить, когда мы вас нашли тогда умирающей. Он потом куда-то исчез по дороге в Урумтси. Я думал, что его убили. Он, оказывается, цел и разыскивал меня, что совершенно естественно. Но я не хочу, чтобы он разделял нашу неволю; он, ведь, сейчас свободен… Имейте ко мне доверие…

Его голос сделался мягок и нежен.

— Сейчас вам лучше уйти отсюда обеим. Но вы придете завтра, не правда ли?

Из-под легкой ткани глаза Капиадже следили за выражением лица Меранда и, по мере того, как он говорил, сердце её успокаивалось. Она не могла и подозревать, что Меранд упорно помышляет о бегстве, и что Полэн может этому способствовать, и если это внезапное появление нового европейца взволновало и раздосадовало ее, так как помещало её разговору с Мерандом, то нотки мольбы и нежности в голосе того, кого она любила, вернули ей спокойствие и хорошее настроение.

Она озарила молодого офицера таинственным светом своих глубоких глаз, выразила улыбкой свое согласие и пошла к Наде, которая уже закутывалась в свое покрывало.

Меранд подошел к матросу, сжал его руку и тихим голосом отдал короткое приказание:

— Останься у прохода и выйди, как только я постучу!

Полэн исчез, трап закрылся.

Надя и Капиадже прислушивались у двери — не раздастся-ли там какой-нибудь шум. Потом Капиадже тихонько ее приоткрыла и заглянула в коридор. Пользуясь этим движением молодой девушки, Меранд поспешно шепнул Наде на ухо:

— Если вы действительно хотите спасти нас — спасение там!

Меранд указал на трап.

— Вы мне сказали, что Тимур должен сегодня ночью быть на важном военном совете. Я должен тоже на нем присутствовать. Можете меня туда проводить и спрятать? Я буду вас ждать всю ночь…

Капиадже обернулась и сделала Наде знак. Надя взглянула на Меранда и ясно, и энергично сказала ему:

— Да!

Когда дверь закрылась за двумя женщинами, Меранд несколько секунд стоял неподвижно. Все хладнокровие, все присутствие духа, обнаруженное им в эти короткие и трудные минуты, все напряжение нервов и воли — сказывалось теперь в нем, как самое настоящее страдание. Он был один и не грезил. Он закрыл глаза и крепко прижал к ним переплетенные пальцы, так как им овладело головокружение, и он даже должен был прислониться к стенке, потеряв на миг всякую способность думать и соображать.

Кризис, однако, был недолог. Когда он вновь открыл глаза, обычная энергия главы отряда уже вернулась к нему. Он взглянул на свои часы — было половина одиннадцатого. В продолжение получаса в этой комнате перебывали Капиадже, Надя, Полэн, побуждаемые самыми различными и самыми противоположными чувствами, желаниями и надеждами; а наступающая ночь несла с собой возможность спасения… быть может, смерть!..

Спасение было возможно… Оно — здесь, под этими половицами, где Полэн ждет призыва своего капитана. Но, в общем, что мог Полэн?

Там, во дворце Тимура, его подстерегала смерть, но его неудержимо влекло туда смелое и безрассудное желание узнать, в чем заключаются планы и намерения завоевателя, даже если полученными сведениями и не будет случая воспользоваться. И в эту затею он вовлекал Надю! Он сам удивлялся как безумию своего желанию, так и решительному согласию помочь со стороны Нади. Возможно-ли это?

Если она собирается вернуться к нему, то она должна скоро придти, так как совет должен состояться непременно этой ночью и, быть может, уже начался.

Меранд решил начать с ближайшего: нужно было позвать Полэна и узнать от него — может ли он что-нибудь сделать для общего бегства и что именно.

Он дал телеграфический сигнал. Ответ последовал немедленно. Тогда Меранд выстукал:

— Можешь придти!

Трап медленно раскрылся, и появился Полэн.

— Не высовывайся совсем, — приказал Меранд, наклоняясь к нему. — Поосторожнее! Вокруг нас спят люди, а на террасе и во внутреннем дворе бодрствует стража. Надо переговорить скорее… Что с тобой случилось за это время? Что ты делал?

Полэн торопливо рассказал о своем похищении Иваном и еще несколькими монголами, оставшимися верными русским во время странной стычки в Урумтси, когда китайцы и другие монголы хотели его непременно схватить живьем и утащить неизвестно куда. В горах, куда не проникло нашествие, он встретил русского офицера, Бориса. Смелый русский отряд предпринял тщательную рекогносцировку о бок с полчищами нашествия, преодолевая тысячи трудностей, пренебрегая бесчисленными опасностями и перешел, в свою очередь, Памиры, затем вошел в Самарканд, переодевшись на самые разнообразные лады. Борис, однако, не остался в Самарканде, а поспешил навстречу кавказской армии. Но Он, Полэн, и Иван не последовали за ним. Они решили разузнать, что сталось с миссией, и не в Самарканде ли их начальник.

Переодетые татарами, они легко терялись в необъятной массе народа и в один прекрасный день набрели на огромные машины, в которых Полэн немедленно узнал аэронефы, почти точно такого же устройства, как те, с которыми некогда делал опыты его капитан, с его, Полэна, помощью. Он заметил также, что капитаном этой воздушной флотилии состоял некий англичанин. Они предложили ему себя в качестве прислуги, сознавшись, что они тоже европейцы. Недоверчивость англичанина прошла, когда он увидел, что Полэн, действительно, знает управление аэронефами. Ему, кстати, нужны были расторопные служащие. Он и взял к себе обоих друзей, одного как механика, другого — как чернорабочего. Полэн скоро узнал от англичанина, который, к счастью, оказался из болтливых, что в крепости есть несколько европейцев, что ламы их хотят убить, но что Тимур противиться этому. Тогда Иван сказал, что хорошо знает казематы, подвалы этой крепости, что туда можно проникнуть со стороны, выходящей в крепостной ров, через отдушины, заделанные решетками и пропускающие в подземелье воздух. Они несколько раз пробирались уже туда, но не могли сразу ориентироваться в подземном лабиринте.