Азм есмь царь
Шрифт:
Генерал Лиховацкий ни разу не красавец. Время оставило на его лице глубокие морщины, как карты старой империи, каждая из которых рассказывала собственную историю, о победах и поражениях, о горе и радости. Он являлся живым воплощением войны — суровым, неумолимым и бесстрашным. Его губы, сжатые в строгую линию, казались готовыми выдать острый приказ, который заставил бы дрожать самых храбрых воинов.
Шинель пошита из грубой шерсти и, казалось, пропитана порохом и кровью. Она сидела на нем как вторая кожа, словно олицетворяя его неразрывную связь с полем сражения. На плечах
— И? — спросил я, чувствуя, что в этой истории что-то не так.
— Послы прибыли, Ваше Величество. С богатыми подарками и полным портфелем «скромных» просьб о помощи, — генерал немного поклонился, — вот только… Они не ожидали такого приема.
— Приема? — я встал из-за стола.
— Их обстреляли, Ваше Величество, — ответил генерал, — из пушек, перед самыми воротами дворца.
Я отшатнулся, схватившись за стол.
— Кто?
— По официальной версии, это были неизвестные бандиты. Но я полагаю, — генерал взглянул на меня с хитрым блеском в глазах, — что у этих бандитов были не такие «идеалистические» мотивы, как предполагали наши аналитики.
— Думаешь, они устроили засаду? Чтобы принудить нас к войне?
— Думаю, Ваше Величество. А еще думаю, что это хорошо продуманный план. И они его выполнили с максимальной эффективностью. Вы же сами сказали, что они слишком слабы.
— Так это была уловка? — я в гневе схватил донесения и швырнул их на пол. — Они хотели вынудить нас воспользоваться их слабостью?
— Похоже на то, Ваше Величество, — генерал кивнул и взял в руки папку с донесениями.
— И теперь они будут изображать из себя жертв?
— Они и будут жертвами, Ваше Величество. Жертвами своей же стратегии, — генерал усмехнулся.
Я взглянул в окно на унылый зимний пейзаж столицы.
— Каков план?
— План? Война и только война, государь! — генерал хищно осклабился.
Встреча прошла не так, как я ожидал. Внутреннее напряжение, оставшееся после недавнего инцидента с восточным направлением, не покидало меня. В комнате царила напряжённая тишина, которую нарушали лишь шелест бумаг и лёгкое постукивание карандаша о стол.
Руководитель аналитического отдела, мужчина с суровыми чертами лица, словно высеченными из гранита, не торопился объявлять собрание закрытым. Его взгляд был пристальным и немигающим, он словно пытался найти что-то тайное, скрытое от посторонних глаз.
— Я понимаю, что произошедшее вызвало определенные вопросы, — наконец произнес он, его голос был низким и властным. — Однако, мы должны продолжать двигаться вперед. Это — наш долг, наш приоритет. Ибо интересы отечества и царства превыше всего. — Но слова главы отдела не разрядили обстановку.
В глазах некоторых функционеров и госслужащих читалась тревога. Другие, словно загнанные животные, напряженно следили за каждым его движением, готовые в любой момент броситься в бегство. Окончание заседания ознаменовалось не традиционным «До свидания», а холодным, почти беззвучным «Разрешите откланяться». Сотрудники вышли из зала, словно освобожденные
Тяжелые дубовые двери тронного зала распахнулись, и я, словно по мановению волшебной палочки, очутился в центре выверенной до мелочей сцены власти. Золотые узоры на стенах, яркий ковёр, усыпанный драгоценными камнями, и массивный трон, увенчанный гербом моей династии, — всё дышало величием и мощью.
Сердце ещё не успокоилось от недавнего неприятного события, но на лице уже играла уверенная улыбка монарха. Гости, попадая в атмосферу власти, невольно воспринимали меня в той роли, которую я должен был играть. Я вскинул руку в приветствии, и мои советники с улыбками проводили новых гостей к их местам. Их лица, натренированные и непроницаемые, скрывали свои собственные мысли и чувства, как и моё.
В ожидании очередного выступления, было озвученно несколько вопросов. Я отвечал с грацией и безукоризненной дипломатичностью. Ибо не мог позволить себе ошибиться. В этой игре власти каждая деталь имела значение. Каждое слово, каждый взгляд, каждый жест — все это формировало образ монарха, которого я должен был представлять.
На время забыв о собственных тревогах, я ушел в работу, как опытный актер, входящий в роль. И все же под поверхностью прекрасной иллюзии власти теплилась истина. Истина, которая напоминала о недавней опасности и о том, что не все в моем царстве было так идеально, как хотелось бы верить.
Среди оживленного шума и шепота тронного зала он выделялся, как яркая звезда на ночном небе. Статный голубоглазый блондин, одетый в строгий костюм-тройку, словно сошедший с полотен ренессансных мастеров, притягивал взоры своей неземной красотой.
Его лицо, идеально правильное и выразительное, было озарено легкой улыбкой, которая не достигала глаз, но говорила о хитрости и неуловимом шарме, присущем только ему.
Глаза, небесно-голубые, с пронзительным взглядом, в которых таилась некая таинственная тайна, притягивали и завораживали. В них я увидел не просто красоту, но некую дьявольскую изюминку, загадочную чертинку, которая делала его ещё более интересным и опасным.
Я заметил, как невольно слежу за его движениями, как за гипнотическим танцем. В нём было что-то необыкновенное, что-то, что заставляло сердце биться быстрее и вызывало необъяснимое желание познать его ближе. И уже не мог отвести от него взгляд. В этом человеке было что-то особое, нечто такое, что не поддавалось объяснению.
Система услужливо сообщила мне всю информацию по новому «просителю».
Имя
Карим Бесфамильный (Грейлорд) Потемневший
Титул
Демон рода
Архидемон времени
Владыка судеб
Лорд последнего мгновения
Связанный одной судьбой
Престиж 3809105