Баба Яга против!
Шрифт:
Иван-царевич все вызывал избушку. Даже попытался ее по курьей ножке пнуть, но Мира деликатно эту ногу подняла. А на когте и его за шкирку подцепила. Да раскачивала на весу.
Клетка с жар-птицей вниз полетела, а Иван-царевич еще пока никуда не полетел.
— Не я плакать буду. Я плакать как раз не буду.
— Но ведь ты чувствуешь, что сделать что-то должна, бабуся. Так и я чувствую. Сочувствием это называется. Мира, ну, зачем мучать гостя!
— А что он меня пинает! — возмутилась Мира.
—
— На борт его взять. Домой довезти.
— Ни за что! Это моя избушка. Охота тебе — сам с ним иди. А мы сами за кошкой Мег поедем.
Свечки как-то сразу потускнели. И огонь в камине дернулся. И стены даже поникли. Тихомира давала знать, что она грустить будет.
Да и Яга почувствовала, что сердце защемило. Если Иван-дурак возьмет свою котомку и уйдет, то теперь и очаг будет не очаг.
— Ладно… Только в чулане пусть сидит! — и нахмурилась построже.
— Сначала накормим, нельзя ж его голодным, — обрадовался Иван и дверь пошел открывать.
— Баню я ему топить не буду, — отрезала Мира.
Вот так вышло, что с одним Иваном у нее дома появился еще второй. И жар-птица заодно. И кто сказал, что баба Яга гостей не любит?
9. Королевишна Елена Прекрасная
Встанет солнце над лесом, только не для меня:
Без прекрасной принцессы не прожить мне и дня.
Дуэт Трубадура и Принцессы.
Иван-царевич с порога на дыру кафтане свою начал жаловаться и обращение гнусное, да увидел бабу Ягу хмурую и поперхнулся, замолчал.
— По что мою кошку царю Долмату сбагрил? — спросила его старуха грозно, и глаза сверкают, как молнии. — И про Елену Прекрасную наплел?
Покраснел Иван-царевич до корней своих златых кудрей. А Тихомира подобрала и закинула в дверь клетку с жар-птицей. Плавно так закинула, пава золотая даже не испугалась. Только поглядела на мир удивленно, ресницами махнула, голову под крыло расписное сунула да и уснула. Или мастерски притворилась спящею.
— Да не так все было, бабушка, — елейным голосом начал врать царевич.
— Я все видела, — сказала, как припечатала. — В блюдечке серебряном, с яблочком. Слыхал про такое?
Ванька-который-не-дурак знай себе оладьи жевал с тарелок желтых да с любопытным интересом слушал.
— Но я же… она сама мне сказала, что она красна девица, а вы ее… — Иван-царевич запнулся.
Ну как тут скажешь «оборотила»? Ведьме в лицо обвинениями бросаться негоже.
Мира подставила царевичу стульчик и пинком невидимым усадила. На подлокотниках тут же ремешками пристегнула.
— Что это?! —
— Инициатива не моя, — хмыкнула баба Яга и сложила руки на груди. — Но я не против. Так ты думаешь теперь от ответственности сбежать, Иван-царевич?
И руки на подлокотники поставила да в глаза ему грозно заглянула.
Иван-царевич покрутил головой по сторонам в ужасе и заприметил Ивана, что Волка у него из слуг отсудил.
— Иван-дурак! — воскликнул он, и надежда в его голосе затеплилась. — Спаси меня!
Ванька ему ручкой помахал и плечами пожал.
— Прости, брат, я сам в гостях.
Баба Яга спрятала улыбку в кулак. Ага, доброта его, значит, тоже не безгранична.
— Тем, кто хорошо себя ведет, тут дают оладьи с просто замечательной подливой клубничной, — добавил Ванька и сварганил себе еще одну показательную порцию.
Иван-царевич сглотнул. Тоже, должно быть, маковой росинки в животе не было. Или во рту — как там говорят. А что, подвиги — они дело такое, не до еды на них.
— Чего вы хотите? Жар-птицу? — кивнул он на клетку.
Яга покосилась на предложенный продукт. Мило, конечно. Но гирлянды с лампочками даже удобнее. Есть не просят, коврики и воздух не портят.
— Не за надобностью она мне, — покачала Яга головой. — Ты знаешь, что царь Долмат собирается войной на Переславль пойти, коли к завтрашнему дню кошка Еленой Прекрасной не обернется?
— Что?! — воскликнул Иван-царевич и вскочить попытался.
Мира споро соорудила ремешки и для ног. Бедняга пленник присмирел.
— Быть того не может…
— Ой как может, Иван ты царевич. Наобещал с три короба и смылся, юноша младой? Ой ты гой еси и прочее! — рассердилась Яга и заходила из угла в угол, прихрамывая.
— Бабуся… — отозвался жующий бесстыдно Ванька, — ногу побереги, хромаешь.
Яга в него молнию из-под бровей косматых пустила.
— Может, пущай нам поможет? Елену Прекрасную подсунуть на место кошки? Он ведь был уже в саду Долмата, знает что да как.
— Елену Прекрасную? — заинтересовался царевич.
— Видишь? — кивнула Яга на кафтан его червленый. — Классический безответственный Парис.
Царевич только ресницами хлопал в непонимании полном.
— Вижу, — вздохнул Иван-не-дурак и поднялся из-за стола.
— Такой не подсобит.
— Если к работе не припрячь, никогда и не научится.
— Ты хочешь ему такую миссию важную доверить?!
— А почему бы и нет?
И препирались они уже нос к носу, со всею страстию. Иван-царевич только с жар-птицей переглянуться и мог, но та, проснувшись, чистила перышки. И мечтала из клетки упорхнуть. И вон тот кустик, например, обклевать, что под потолком.