Бабье царство.
Шрифт:
— "Февраль, — пришла счастливая, какая-то по детски-радостная мысль. — Ещё пара месячишков и всё здесь потечёт…"
— Куда! — неожиданно резкий, громкий голос кого-то из охраны словно выдернул её из блаженного состояния тихого умиротворения, в котором она пребывала последние два часа безмятежного счастья.
— Ба-а! — задумчиво-негромким голосом медленно протянула Маша, видя, как на подиум, где они с утра проводили расчет с родственниками егерей, ушедших в Приморье, пытаются подняться Голова, в неизменном сопровождении своего постоянно последнее время хмурого
— Шерочка с Машерочкой, — негромко хмыкнула она себе под нос.
— Какими судьбами, господин Голова? — демонстративно обращаясь только к нему одному, Маша подала знак охране пропустить за второй пояс охраны столь знатных гостей. — Ваше золото давно отправлено вам домой под охраной. Что? Какие-то проблемы? — вяло побеспокоилась она.
Глядя на то, как оба приятеля синхронно поморщились, видя, как банковские охранники жёстко и неумолимо отсекают их персональное сопровождение, Маша неожиданно почувствовала, как у неё в груди разливается тёплое чувство удовлетворения. От одного только вида лёгкого раздражения, на миг проявившегося на обоих лицах первых людей города, ей стало удивительно хорошо.
— "Вот так вот, соколы вы мои", — с чувством откровенной мстительности подумала она, глядя на их недовольно вытянувшиеся рожи. — "Будете знать, что не везде перед вами стелятся. То ли ещё будет", — многообещающе подумала она. Планы у неё в отношении этой парочки были самые кровожадные.
Ну-с, и какими же всё-таки ветрами занесла вас судьба в края наши? — широким жестом хлебосольной хозяйки указала она на пару пустующих кресел, стоящих перед накрытым для чаю столом, за которым они сидели вдвоём с Изабеллой.
В общем-то, необходимости в присутствии Изабеллы при расчёте с родственниками егерей больше не было. Однако, Маша, сама испытывающая жуткий дефицит общения с кем-либо хоть как-то близким ей по духу, во многом из-за своего земного происхождения и нынешнего положения главы крупнейшего банка региона, фактически не имела подруг в этом городе, за исключением разве что своей секретарши Дашки. Поэтому, приложив буквально титанические усилия, Маша хоть и с колоссальным трудом, но всё-таки сумела затащить и баронессу на это, совершенно рядовое мероприятие.
Интересуясь в первую очередь её мнением по поводу всякого рода мелких особенностей местного уклада, в котором она до сих пор порой серьёзно плавала, она иногда просто не знала как поступить в том или ином случае. Как, например, случилось буквально неделю назад, когда она совершенно случайно из разговора с Изабеллой узнала, что в местном обществе не дожидаются возвращения участников из похода и принято при первой же возможности рассчитываться с родственниками вкладчиков, чего совершенно не предполагала делать сама Маша. После чего, им обеим пришлось развить бурную деятельность по поиску мелких разменных денег для этих неожиданно свалившихся ей на голову выплат.
Зато теперь она с чувством глубокого удовлетворения наблюдала за довольными лицами получающих деньги отцов и братьёв их работников, которые ещё неизвестно когда вернутся обратно сами, а деньги
— Какими судьбами, господа Старшина? — снова вспомнила она про новых гостей у себя на террасе. — То вас обоих днём с огнём не найдёшь, а тут нате вам. Явились! Да к тому же оба два! Зачастили что-то вы к нам, господа, зачастили, — ухмыльнулась понимающе Маша.
— "Во?" — проскочила в её голове растерянно удивлённая мысль, когда оба гостя, люди далеко не самые наглые, если не сказать что самые воспитанные из всех кого она знала в городе, решительным шагом прошли к столу. Не отвечая на её весьма своеобразное приветствие, они оба молча опустились в предложенные кресла и также молча уставились на неё.
Поморщившись от столь безпардонного поведения, Маша, тем не менее, постаралась сдержаться, чтобы не испортить себе столь чудное, прекрасно начавшееся утро.
На какой-то момент Маша даже растерялась, на миг почувствовав неуверенность под их тяжёлыми, угрюмыми взглядами. Но потом ей вдруг стало просто интересно, что за причина заставила прийти к ней одних из самых значительных людей в городе, о которых даже дети говорили, что они оба без нужды не чихнут, да ещё в столь ранний час. Да ещё и вести себя столь безпардонным образом.
— "Ага! — лениво проскочила у неё в голове довольная, мстительная мысль. — Раз явились, да ещё так рано, значит что-то очень надо или дело какое-то есть. А раз что-то надо или есть дело, то и содрать с них что-нибудь получится. Глядишь, чего и заработаю. Надо, надо возвращать назад зря потраченные на них денежки".
Однако, ранние гости не дали ей времени прочувствовать всю необычность ситуации и насладиться в мыслях будущими барышами, решительно заговорив о том, чего она меньше всего от них ожидала услышать.
— Слухи разные до нас доходят, — неожиданно сиплым, простуженным басом нарушил молчание Староста.
— Нехорошие! — продолжил за него Голова, мягко включаясь в разговор.
По хозяйски решительно, он, не дожидаясь особого приглашения, протянул руку и взявшись за заварной чайничек, налил себе заварки в стоящий там же чистый стакан. Добавив кипятка из самовара, пыхтящего рядом с Машей, и колотого сахара из сахарницы, он с мрачным видом откинулся на спинку своего кресла и, помешивая чай неизвестно откуда появившейся у него в руках серебряной чайной ложечкой, вперился в упор на Машу.
— Говорят, что Вы своим людям выплачиваете какие-то несусветные суммы и заставляете подписывать непонятные бумаги. Да к тому же сроком на десять лет. Вот Господ Учредителей Нашего банка и обеспокоила Ваша столь бурная и непонятно с чего весьма расточительная деятельность.
Кивком головы указав на стоящую на другом краю помоста небольшую очередь родственников их егерей, получающую деньги и весьма заинтересованно посматривающих в их сторону, он угрюмо, глядя прямо в глаза Маше, негромко заметил.