Бабочка

Белов Александр Александрович

* * *

Шестаков уставал неимоверно, однако на жизнь не роптал. А чего было жаловаться? Имеющийся корпус выдавал на гора выздоровевших детей из Европы, Азии, Австралии, Америк. Строящиеся корпуса хоть и были на личном контроле Президента, тем не менее, требовали постоянного контроля.

– Антон Брониславович!
– Раздалось сзади. Шестаков обернулся. Его догоняла Главная сестра Санина:

– Что случилось, Мария Ивановна?
– Та, слегка запыхавшись:

– Антон Брониславович, там

привезли мальчика трёх лет их Американской Японии. С ним приехал его врач. Они не знают, что с их ребёнком. Надеются, что мы поможем.

– Ясно, пошли, - Шестаков быстрым шагом двинулся к приёмному покою, на ходу снимая рабочую куртку.

Ребёнок был без сознания. Возле него сидели две женщины, которые молча встали и поклонились, приветствуя вошедших. Шестаков, надевая халат:

– Кто врач?
– Одна из женщин поклонилась, - Предварительный диагноз есть? Результаты анализов?
– Врач, с поклоном подала ему папку с бумагами. Раскрыв папку и погрузившись в чтение, врач решил проверить свою догадку:

– А Вы кто? Вторая женщина?

– Она тётя Иодзи.

– А где его мать?
– Женщины переглянулись, замялись:

– Она умерла.

– Интересно, - Шестаков подпёр голову кулаками, - и от чего же она умерла?
– Женщины долго молчали. Шестаков ждал. Он уже всё давно понял. Привезли ребёнка, которого родила мать, больная СПИДом. Скорее всего, наркоманка, а в истории болезни ни полслова. Ребёнок, конечно, не виноват, но его просто необходимо изолировать, курс лечения длительный, длиннее, чем у остальных детей.

А женщины так и стояли, не в силах произнести ни слова. Просто стояли и плакали. Шестаков встал и подошёл к ним. Хорошо, что русский язык - язык международного общения, на нём говорят почти все:

– СПИД?
– Коротко спросил он. Так же коротко они кивнули.
– Давно?

– Неделю дня назад.

– Ясно, - кивнул врач, - можете ехать домой. Лечение будет проходить не меньше трёх месяцев. Оставьте координаты, вылечим - приедете - заберёте. Вопросы есть? Вот и хорошо. Мария Ивановна! Оформляйте Иодзи Токадзу, по специальному режиму - дефицит иммунитета.
– Санина с жалостью посмотрела на мальчика:

– Я поняла.

– А вам, уважаемые женщины, огромное спасибо. Спасибо за то, что проявили милосердие к мальчику. Надеюсь, что когда он вырастет, скажет вам спасибо.

* * *

Сталин и Маннергейм стояли молча друг напротив друга. Первым не выдержал финн:

– Иосиф Виссарионович, я приехал покаяться в своих злодеяниях и грехах. Клянусь честью, никогда не было ни одной мысли об уничтожении или унижении России. Заблуждался в тот момент - это да. Ну, да кто не ошибается? Поэтому сегодня я у Вас, каюсь. Повинную голову... Решать Вам, товарищ Сталин.- Вождь ещё недолго смотрел на генерала, а потом вздохнул:

– Вы правы, Густав Карлович. Я сам ошибок насажал - век не прополоть! Хорошо, что посланцы из будущего не только поправили, но и направили наши деяния. А для Вас, товарищ генерал, будет особое поручение. Вы что-нибудь слышали о физике расщепления ядра?

– Простите, товарищ Сталин, но с подобным

я ещё не сталкивался. Может быть в будущем. Хотя, какое может быть будущее у семидесятилетнего старца.
– Сталин улыбнулся:

– А скажите, по секрету, товарищ генерал, - прищурился Вождь, - А о каком возрасте Вы мечтаете? Так, втихую?
– Тут уже Маннергейм грустно улыбнулся:

– Эх, Иосиф Виссарионович, мне бы хоть полтинничек вернуть! Да где уж...
– Сталин покосился на Шенкермана и подмигнул ему. Игорь тоже улыбнулся и подмигнул:

– Густав Карлович, а Вы где остановились?
– Спросил Игорь.

– В гостинице Кремлёвской, где ж ещё?

– Сегодня вечером, в восемь вечера будьте у себя в номере. Сюрприз будет.

* * *

Салун 'Дикий вепрь' испытывал тяжёлые времена. Даже хронические алкоголики, пившие половину недели в долг, вторую неделю пропивали вчистую. Бармен Симпсон по десятку раз за час перетиравший бокалы уже практически не надеялся на что-то хорошее. Тем более, что становилось всё хуже и хуже. Проскочила сплетня, что обчистили Форт-Нокс. Сплетня не сплетня, а долларов становилось всё меньше, и, к тому же, они становились ещё и дешевле. И чем дальше, тем больше.

В салуне сейчас сидели всего двое, ирландец О,Нил, второй час облизывающий свой стакан с виски и безработный громила негр, изображающий из себя ковбоя из комиксов. Тоже, больше двух часов нюхает свою кружку с пивом. Симпсон тяжело вздохнул. Опять не будет ни прибыли, ни посетителей. Многие просто уехали в Канаду, к Советам, и очень не многие остались тут, под японцами. Ну вот, накликал. Дверь аккуратно отворилась, и в салун вошёл маленький японец. Постояв, прищурившись, как будто было нужно, мелькнула мысль у Симпсона, Японец прошёл к стойке и, бросив на стойку монету в иену, прошипел:

– Чистой воды.
– Пока Симпсон думал, где набрать чистой воды для этой обезьянки, из угла раздался вопль:

– Слышь, ты, низкожопый, здесь нормальные люди пиво пьют. А ты, воробей ощипанный, иди из лужи напейся.
– Японец не обращая внимания на крик, повторил:

– Чистой воды, побыстрее, пожалуйста.
– Из угла раздался гром раздвигаемых стульев. У Симпсона заболело в груди, он уже хотел остановить этого чёрного дурака, но японец сам повернулся в сторону дебошира:

– Откуда ты вылез, чудовище Фукусима?
– Улыбнулся он. Негра аж перекосило:

– Что ты сказал, ты, мелочь узкомордая?

– Я сказал, что ты чудовище Фукусима, что ты не понял?
– Ставр Колбис по прозвищу Чёрный Баран, просто замер от наглости этого клопа. Ещё никто не смел, так оскорбить Чёрного Лидера местной мафии. Плюнув на всё, он потащил из кобуры свой любимый кольт, который, правда, уже полгода не чистил. Достал, направил на японца и отдал пальцу команду нажать на курок. И был сильно удивлён, когда увидел, что команда не дошла до пальца. Он был бы ещё сильнее удивлён, если бы смог увидеть, как отделяется от туловища голова вместе с плечом и рукой и падают на пол. А японец аккуратно вытирает меч, и прячет его за спину, в ножны. Повернувшись к бармену, он в третий раз повторил: