Bad idea
Шрифт:
Неужели нет ничего хорошего или положительного в том, что я позволила этому наглому и похотливому мудаку использовать себя ради победы в споре?
«Конечно, есть. Теперь ты не помрешь девственницей. Хороший повод, чтобы отметить. Может по бокальчику шампанского?»…
Глава 4. Майя
О чем можно поговорить с партнером по сексу после интимной близости и уместны ли вообще разговоры в такой ситуации? Наверное, беседы после секса – это роскошь для нормальной настоящей, влюбленной
«У нормальной пары секс длится немножечко дольше» – вовремя прикусываю язык и закатываю глаза, молчаливо реагируя на язвительное замечание своего подсознания. Еще не хватает выставить себя сумасшедшей, разговаривающей сама с собой. Харду это популярности не прибавит. Если слух о моих беседах со своим внутренним «я» просочится в университете, авторитет Томаса на бешеной скорости полетит под откос и разлетится вдребезги без возможности на восстановление, а из гениальной студентки я превращусь в ненормальную, тронувшуюся на фоне учебы.
Хард лежит на правой части кровати и таращится в потолок, не проявляя никаких признаков заинтересованности мной. Фактически, из средства достижения цели я превратилась в ненужную вещь, балласт, который может утянуть на дно этого самовлюбленного говнюка. Как мужчина, британец мог хотя бы сделать вид, что моя компания в постели его устраивает. В конце концов, только благодаря мне он выиграл этот чертов спор, а я, кроме одного яркого, но мимолетного всплеска наслаждения, ничего больше не получила.
Томас потирает глаза и запускает пальцы в жесткую шевелюру, взлохмачивая их. Интимная область его спортивного тела прикрыта простыней. Одно неловкое движение, и она съедет в сторону. Мое эмоциональное состояние неустойчивое и увидев внезапно появившийся член я испытаю не возбуждение, а могу тупо заржать.
– Первый раз девушки всегда такой… неплохой? – гляжу на потолок, сложив руки на груди как невинная скромница и буквально слышу скрежет зубов Харда от тихой и бесшумной ярости.
– Что? – Томас поворачивает голову на мой бессвязный лепет после секса, когда часть моих мозгов затуманена от остаточного наслаждения, а другая пытается выпендриваться и мыслить здраво.
Бросаться в лицо такими вопиющими обвинениями самому желанному холостяку – опасно для жизни и чревато невыполнением условий спора со стороны Харда. Нужно прикусить язык и быть паинькой!
– Ну, то есть мне понравилось и было необычно, – сейчас где-то одно моё подсознание бьётся в истерике над моей тупостью, – но без фееричного всплеска. – Быть послушной и покладистой – не моё. Я всегда говорю то, что думаю, и возможно сейчас мне влетит за болтливость. – А у тебя большой опыт с девушками, которые несильны в отношениях сексуального характера. Ты разбираешься в этом лучше меня, Хард, – копирую манеру брюнета и поворачиваюсь к нему лицом, наблюдая негодующий всплеск в карих омутах. На самом деле мой первый раз был идеальным настолько, что я буду помнить о нем до конца своих дней, даже несмотря на то, что я проспорила свою невинность в пари шаловливой троицы.
Сжимаю тонкую ткань простыни в мокрых от страха ладошкам,
– Хуже тебя у меня девушки не было… – монотонный голос Харда проходит сквозь меня невидимым потоком холодного воздуха, от которого возникают мурашки. Слова брюнета не обижают меня, но что-то задевают в моей хрупкой и мечтательной душе наивной девчонки.
– Я просто пытаюсь анализировать… – сажусь на кровати и разминаю затекшую шею движениями головы.
–…секс не надо анализировать, им надо заниматься, – боковым зрением вижу, как Томас довольно лыбится, наслаждаясь своим оригинальным ответом.
– Передай, пожалуйста, мою резинку с тумбочки? – оборачиваюсь через плечо, подкрепляя свою несущественную просьбу, кроткой улыбкой.
– Чего? – Том аж подскакивает на постели от столь неожиданной и незнакомой просьбы со стороны девушки. Похотливый козёл привык, что девушки просят его исключительно только о беспрерывном совокуплении, а тут какая-то резинка для волос. Любой на его месте растеряется.
– Вон там, – многозначительным, но терпеливым взглядом, смотрю Харду за спину. Брюнет опасливо оборачивается и глазами рыскает по тумбочке в поисках чего-то нового. Паника местного ловеласа чувствуется кожей и будоражит моё нутро. Да, меня определенно возбуждает неопытность и пугливость Харда в вопросах, касающихся обыденной жизни.
Собрав всю волю в кулак, Том протягивает мне резинку, заставляя свою руку не дрожать. Я любезно игнорирую столь маленькое недоразумение и с благодарственной улыбкой принимаю помощь брюнета, которого сама же и вынудила мне оказать.
Хард выдыхает и даже не пытается скрыть облегчения, когда посторонний предмет незнакомой девушки покидает его ладонь. У него на лбу проступают капельки пота от волнения. Я отворачиваюсь и улыбаюсь, тронутая до глубины души такой реакцией высокомерного подонка на обыденную, домашнюю просьбу.
Собираю волосы в небрежный пучок и плотнее завернувшись в простынь, сползаю с кровати.
– Ты встречала меня в одной футболке и нижнем белье… – Хард садится на постели и откидывается на спинку кровати, безобразно раздвинув свои накаченные ноги в стороны.
– Я тебя не встречала, – недовольно зыркаю в его сторону. – Просто готовилась принять неизбежное, – подхожу к комоду вещей и поочередно открывая, и закрывая ящики, роюсь в поисках чистой футболки.
– Желание быть оттраханной у вас у девчонок сейчас называется так? – Том развалился на моей постели как король гребаного мира, где все девушки планеты поклоняются его сексуальному мастерству и грезят о ночи с ним. Хард похож на модель с глянцевой обложки журнала, пропагандирующий атлетическое телосложение или рекламирующий отсутствие нижнего белья. Определенно, издательства с обнаженным кареглазым обольстителем пользовались бы бешеной популярностью. Кто-то даже бы вырезал фотографии брюнета и клеил на стену, одинокими ночами разглаживая его отфотошопленный пресс.