Bad idea
Шрифт:
Беру с полочки в душевой кусок мыло и намыливаю тело. В качестве мочалки использую собственные пальцы и с остервенением скребу кожу до покраснений, надеясь, что вместе с мыльной водой в канализацию стекут и все мои проблемы.
Выключаю воду и выхожу из душной кабинки, наспех вытираясь ранее найденным полотенцем. Если бы Майя сейчас видела во что я превратил её ванную комнату, она бы озверела и возможно… я трахнул бы её еще раз. Проклятье! Что за дикие мысли в отношении неопытной студентки, которая даже презерватив открыть не может? Веселит и успокаивает меня только мысль о завтрашнем дне и влажном бедламе, который ждет Льюис утром. Таком же влажном, как и у неё
Приоткрываю тихонечко дверь ванной комнаты и не шумно ступая по мягкому ковру, прокрадываюсь обратно в спальню. Господи, я что, боюсь потревожить сон этого ополоумевшего гения? Что за абсурдные мысли лезут мне в голову?
Сам не знаю почему, останавливаюсь около постели и откровенно пялюсь на мирно спящую девчонку, вздумавшую мне перечить. Ладно если бы я разглядывал её обнаженное тело и пускал слюни, но здесь все прикрыто, и как истукан не могу отвести взгляд от этого милого создания. Я что, считаю Льюис милой? Это уже перебор!
Только собираюсь отвести взгляд, как замечаю легкое соскальзывание тонкой простыни с левого бока голубоглазой провокаторши и обнажение её шрамов. Настолько глубоких и выпуклых, что контуры их отчетливо видно даже на расстоянии. В приглушенном свете ночника очертания шрамов искаженные, словно кто-то неумелой рукой рисовал их на теле. Злился, что маленькие рисунки выглядят плохо и с большим остервенением уродовал мягкую кожу этой девушки. Меня начинает подташнивать. Телесные недостатки другого, совершенно постороннего тебе человека, это определенный уровень интимных отношений, которые мне не нужны. Но что-то мне подсказывает, что это не дело рук Майи! Она слишком уверенная и стойкая девушка, чтобы в минуты слабости и отчаянья прибегать к физическому насилию над собственным телом.
Выдохни, Хард и успокойся! Душевные терзания этой девчонки тебя не касаются. Поставленная задача выполнена. Спор выигран. Собирай свои манатки и вали подальше с незнакомой территории, куда ранее не ступала нога ни одного парня. Почему я тогда продолжаю стоять на месте и разглядывать шрамы на её теле? Потому что это неестественно и неправильно. Каким бы козлом и подонком я ни был, физическое насилие над девушкой для меня не допустимо!
Дрожащими кончиками пальцев хватаю прохладную простыню и прикрываю изъяны на теле Майи, полученные ею от слабохарактерного и мерзкого подонка. Мне почти жалко эту невинную скромницу, но я не позволяю себе таких роскошных чувств, и топлю их еще в зародыше.
Собираю свои разбросанные по спальне вещи и тихонько, без лишнего шума, одеваюсь под сопение уставшей девчонки, впервые познавшей наслаждение. Она обнимает подушку на которой лежал я, уткнувшись в неё носом. Футболка и трусики Льюис валяются около кровати, и я вспоминаю о самой главной части любого спора – фото.
Фото-подтверждение выполненного пари. Потею от внезапного озарения и прожигаю дыру на спокойном, спящем лице Майи. Не то чтобы мне не хотелось запечатлеть момент своей победы на снимке, просто раньше у меня никогда не было сомнений. Сейчас это чувство останавливает меня, и я в нерешительности топчусь на месте, ведя отчаянную внутреннюю борьбу.
Обычно снимки моих девушек после секса выглядят вполне эстетично. Может быть я и отменный козёл, но не извращенец. Никогда не позволял себе делать откровенные и грязные фотографии, и запрещал это своим братьям. Но небольшое обнажение девичьих тел в кадре приветствуется и установленным мной правил частенько злоупотребляет Брэд. Положение девушки в обществе на следующий день после бурной ночи в
Отчасти, именно поэтому я строго придерживаюсь установленного мой правила и делаю исключительно пристальные фотографии девушки после ночи со мной. Какая благородство! Меня тошнит от самого себя…
Достаю из карманов брюк телефон, включаю камеру и навожу на спящую Льюис. Простынь едва прикрывает её бедра. Спина и весьма упругая задница обнажены. Разбросанные вещи скромницы хорошо попадают в кадр, свидетельствуя о её торопливости и нетерпении. Одним нажатием кнопки делаю снимок, пополнивший коллекцию фотографий нашего именного альбома.
Я уже собираюсь спрятать телефон в задний карман, как Майя перекатывается на спину и подперев ладонью щеку продолжает спать крепким сном, не ведая о том, что я делаю снимки, подтверждающие мою победу. Нет, я не просто извращенец, а еще и настоящий лицемер.
Боясь упустить момент, настраиваю фокус камеры и делаю еще одну фотографию. На кой черт только она мне сдалась? Но на втором снимке просто изображена спящая девушка. Изящная и хрупкая. Обычно такие фотографии друг другу на память делают влюбленные парочки… Так, стоп! Несколько раз моргаю и размеренно дышу, взывая к своей мерзкой сущности подонка.
Натягиваю кожаную куртку и убедившись, что не забыл в комнате Льюис свои вещи, подхожу к двери, но почему-то снова задерживаюсь и оглядываюсь по сторонам. На рабочем столе послушной студентки учинённый мной беспорядок. Майю чуть припадок не хватил, когда я переворошил все её аккуратно сложенные тетради и учебники. Отдать ей должное, она хорошо выдержала моё бесцеремонное обращение с её святая святых.
Прыскаю от смеха и оборачиваюсь через плечо снова разглядывая черты лица этой девчонки. Она хмурится, и я напрягаюсь. Ближе подхожу к кровати и продолжаю наблюдать. Почему Льюис хмурится? Она же спит или ей снится что-то неприятное и плохое? Как помешанный вглядываюсь в её лицо, вытянув голову как страус, затаив дыхание. Через несколько секунд мышцы лица Майи расслабляются. Собравшиеся морщинки исчезают, и она снова спокойна. Я что переживаю за её состояние?
Выпрямляюсь и чувствую, как челюсть сводит от напряжения. Злость закипает внутри, и я почти готов сорваться с места и растрясти за плечи этого мирно спящего лже-ангелочка, чтобы наговорить ей гадостей и избавить от этих нежностей, пробивающихся в моей душе.
Шумно выдыхаю и вылетаю из проклятой спальни этой неумехи, однако, бесшумно закрываю дверь, не тревожа её сон. Ненавижу себя!
Панель часов в машине показывает три часа ночи. Значительно задержался, учитывая, что мне всего-то нужно было просто трахнуть девчонку и уйти домой. Каким-то образом она развела меня на разговор, в котором я слишком разболтался и переворошила остатки жалких чувств в моей душе, поднимая их со дна на поверхность как тину.