Bad idea
Шрифт:
Пальцы Харда впиваются в моё плечо и мне абсолютно плевать по какой причине такая реакция, то ли он переживает за меня, то ли за свою задницу. Но карие глаза внимательно фокусируются на моем оголенном животе, присматриваясь к шрамам и порезам. Какого черта я снова подвернула эту сраную футболку? Сейчас уже поздно думать о собственной осечке.
– Ты просто позволяешь бить ему себя, пока он не устанет. – От неуверенности голос дрожит и першит в горле, но я использую лечебный эликсир всех студенческих вечеринок, продолжая хлестать пойло и топить свою боль в алкоголе.
Очень
– Почему он тебя бил? – посмотрите, есть среди них не бесчувственные ублюдки. И опять этот неиспорченный парнишка, затерявшийся среди этого беспредела.
Наши посиделки как-то неожиданно превратились в курсы душевно-травмированных. А лучшее лекарство – спиртное.
– А за что родители наказывают своих детей? – все молчаливо хлопают своими глупыми зенками.
– За не-пос-лу-ша-ние, – по слогам проговариваю слово, отпечатавшееся на моей коже в виде шрамов от отцовского ремня. Непослушание – наказание.
– Моя очередь… – сучка перепугано подпрыгивает на коленях Брэда и пересаживается на диван. – Правда или действие, Лора? – её миловидное личико искажается от удивления, и она растерянно хлопает своими накладными ресницами.
– Правда, – гордо вздергивает подбородок, а сама трясется от страха. Изящные плечики дрожат, и она нервно поправляет свои шикарные волосы.
– А я тебя помню… – заливисто хихикаю и подаюсь корпусом вперед, держа бутылку за горлышко и тычу в эту растерянную идиотку пальцем. Она пугливо бегает взглядом от меня к Харду. Их маленький секретик может быть раскрыт. Миловидная стерва прославится на весь университет как девушка неспособная возбудить парня, а Томас как парень, у которого не встает…
Длинные пальцы британца впиваются в моё хрупкое плечо. Обращаю взор своих невинных океанов на сосредоточенное лицо Харда и кротко улыбаюсь, по пьяни облизывая губы. Для Томаса – это как красная тряпка для быка. В фантазии британца мои пухлые и влажные губы скользят по его члену, и он готов рискнуть репутацией, если бы ощутить это.
Раскрывать не принадлежащие мне тайны – некрасиво, а я девушка порядочная и держу свои обещания.
– Правда, что ты имела выдающиеся успехи в спортивной гимнастике, но из-за травмы ушла из спорта? – Брэд разворачивается всем корпусом и ошарашенно глядит на девушку, о которой, как ему казалось, он знает всё. Многие думали, что хорошо знают историю жизни миловидной и сексуальной Лоры за ночь, с которой менее популярные парни грызут друг другу глотки. Никто и помыслить не мог, что за красивой оберткой скрывается поистине выдающаяся личность. И именно я напомнила этой девушке о её истинной сущности и по доброте своей душевной не опустила на глазах у всех.
Лора смотрит на меня немигающим взглядом. Черты её лица спокойны, но тень печали и грусти омрачает её красоту. И только я понимаю, что она чувствует на самом деле.
– Правда, – протягиваю своей сопернице по игре бутылку с пойлом, которую она принимает как великий дар свыше. Обхватывает горлышко крашеными губами и зажмуривает глаза, пряча выступившие слёзы от обжигающего напитка, что залила внутрь.
Отдышавшись, Лора продолжает говорить:
– Травма
Шокированные пьяные студенты трезвеют на глазах, впечатленные таким интересным поворотом событий. Брэд незаметно сигналит Харду, надеясь, что хотя бы лучший друг объяснит ему какого хрена происходит и почему его бывшая телка начала проникаться симпатией к его новой игрушке?
Это всё действие алкоголя. Он искажает реальность, разукрашивает яркими красками и делает жизнь более сносной.
– Теперь моя очередь, – Вудли проводит ладонью по своим волосам и оскаливается в хищной улыбке. Лора бросает на него злобный взгляд. Она взбешена тем, что Брэд намеривается лично поиздеваться надо мной? Правильные слова творят чудеса!
– Нет, довольно, – приказ Харда разлетается по гостиной братства и влетает в уши всех пьяных болванов хоть на секунду задумавших продолжить игру.
– Майя взрослая девочка, Хард и может решить сама, – от моего имени на губах Брэда, кареглазого дьявола встряхивает как от электрического разряда, и он готов сорваться с места, и начистить поганую рожу лучшего друга.
– Она сделает как я скажу, – удивленно глазею на этого подонка и с какого хрена я буду слушаться его, – и ты тоже, Брэд! – глаза британца сужаются как у хищника, приметившего свою жертву и готовившегося к нападению!
Вудли ехидно хмыкает. Игра его не интересовала, ему нужна была реакция Томаса.
– Весело у вас здесь, – с трудом поднимаюсь с мягкого дивана, шатаясь в разные стороны.
«Валим домой пока не попали в крупные неприятности» – дельный совет.
Аккуратненько пробираюсь через Харда, маневрируя на поворотах и неся свою пьяную тушу, двигаюсь к выходу. Налетаю на пьяных студентов, прокладывая путь к свободе.
Вечерняя прохлада действует отрезвляюще, остужая мое горячее от духоты и высохших слез лицо. Сбегаю по ступенькам вниз и иду по дорожке к ближайшей, одиноко стоящей скамье.
– Повеселился, Хард? – он садится рядом, а я разглядываю его абсолютно трезвого и идеального в свете ночного фонарного столба. Британец не отвечает на мой вопрос, но это моя фишка – не отвечать на его вопросы.
– Раньше ты вмешаться не мог? – забираюсь с ногами на скамью и сажусь полубоком. Кареглазый черт даже не дышит в мою сторону, но сидит рядом, значит мои ответы в тупой игре что-то затронули в душе этой скотины.
– Ты и без меня неплохо справлялась, – прислоняется к спинке и скрещивает руки на груди.
– Тогда я могла бы продолжить игру… – лукаво улыбаюсь, чуть склонив голову на бок и отпиваю еще глоток спиртного, потерявшего свой мерзкий вкус.
– Нет, не могла! – он сдержанно рявкает мне в лицо, обдавая полыхающим, бескомпромиссным взглядом. – И прекрати пить эту дрянь! – вырывает бутылку из моих слабых рук, швыряет в мусорку и отворачивается.
Бледный свет фонарного столба освещает его лицо и мне отчетливо видно, как хаотично двигаются желваки под кожей и дрожит вена на шее.