Bad idea
Шрифт:
Крепко обнимаю её за талию, пока очаровательная пьяная тушка не найдет опору. Льюис обхватывает меня за шею и беспардонно виснет, глазея на меня во все свои раскосые зенки. Дышит своим перегаром и бесстыдно лыбится.
– Учитывая, что несколько секунд назад ты сидела на асфальте и не знала куда ползти… – она по-детски хмурит носик и смешно надувает губки. Заигрывающе перебирает мои кудряшки, чувствуя себя весьма комфортно в объятьях подонка и говнюка, которому отдала свою девственность, поставленную на кон в споре.
– Я знаю, где живу,
Поправляет свои растрепавшиеся волосы и с гордо поднятой головой сильной и независимой девушки, шатаясь из стороны в сторону как на волнах, идет по тротуару.
Ну она хотя бы двигается в направлении моей машины, которую я выиграл благодаря ей.
– Я отвезу тебя домой, – чем дальше мы уходим от дома братства, тем тише становится вокруг и можно не орать во всю глотку, перекрикивая музыку.
– А тебя не хватятся на вечеринке? – Майя разворачивается и как неуклюжий клоун-акробат идет спиной назад, ослепительно улыбаюсь и наслаждаясь своим превосходством. – Девчонок разочарует твоё внезапное исчезновение, – облизывает свои пухлые губы, кокетливо стреляя глазками. Пьяная Льюис – настоящая демоница-обольстительница, привлекающая своей добротой и поражающая вульгарными действиями.
На мгновение теряю бдительность, а эта чертовка уже прижимается к моей груди и царапает спину под футболкой. Тело предательски дрожит, не подготовленное к такому нападению. Льюис отрывисто дышит мне в губы и довольно лыбится, оценивая мою реакцию.
Она снова пристает ко мне. Обычно пьяные девчонки пассивны, несут правда всякую херню, но не ищут приключений на свои задницы, а эта сама лезет ко мне в штаны. И я совершенно не против если бы Льюис несколько раз передернула мне. Блять, Хард, успокойся! Нет в этой скромнице ничего такого. Но член у меня штанах определенно со мной не согласен!
– Ты напряжен, Том… – дыхание Майи опаляет шею, и она целует меня в ямочку за ухом. Стискиваю зубы, чтобы не зарычать от желания отыметь эту тихоню в темном переулке или на задних креслах моего автомобиля. Вжимать её хрупкое, дрожащее тело в сиденья и трахать до срывающихся криков и не останавливаться даже если она будет умолять.
Проклятье!
Маленькая проказница игриво отбегает в сторону и лыбится от счастья. Чертова провокаторша! Самое противное, я даже не нахожу сил, чтобы разозлиться на неё. Майя невпопад шагает спиной назад, наслаждаясь моей реакцией на её шалости и совершенно не смотрит под ноги.
Льюис оступается и смачно приземляется на пятую точку – это ей наказание за издевательства надо мной. Да и её задница довольно упругая, чтобы смягчить падение.
– Черт, – бухтит как малый ребенок и оборачивается, прикидывая расстояние до машины. Встает на четвереньки и с уверенностью достигнуть цели, ползет в сторону припаркованной тачки.
Я бы не отказался взять ее сзади. Снова!
Дьявол! Раньше у меня не
Перевожу дыхание и нагоняю уползающего гения около автомобиля. Если бы преподаватели университета, восхищающиеся исполнительной и послушной Майей Льюис увидели бы её сейчас пьяную на карачках, их хватил бы сердечный приступ.
Улыбаюсь яркому и столь красочному образу.
Майя сидит на тротуаре и разглядывает свои разбитые в кровь колени. У меня должна быть аптечка в багажнике.
– Нельзя с такими коленями носить платья. На ближайшую неделю только джинсы, – тихонько дует на ободранные коленки как в детстве приучили всех детей.
Джинсы – это хреново. Снимать их проблемно. Платья для быстрого перепихона – лучшая вещь на свете. Задрал подол и присунул. Одернул, расправил складки и снова безупречный вид.
– Дай я посмотрю, – сажусь на корточки перед Льюис и открываю аптечку, положив на асфальт. Удивленный и обескураженный взгляд Майи нервирует и заставляет прекратить эти жалкие попытки помочь.
Смачиваю перекисью ватный диск и аккуратно промакиваю ссадины. Льюис присвистывает от неприятных ощущений и пытается отползти в сторону. Я недовольно зыркаю на неё, и она послушно притихает.
Обрабатываю правую коленку и заклеиваю ссадины пластырем.
– Спасибо, – кротко, но боязливо улыбается. Ждёт подвоха моих добрых дел.
Кажется, что в чистейших голубых небесах Льюис я вижу собственное отражение и отражение своей души. Она видит меня насквозь, не прикладывая усилий и не капаясь в моем прошлом. Противозаконно смотрит прямо в душу.
Отвожу взгляд в сторону и замечаю неровности на коже в области левого бока.
Значит те шрамы, что я видел на её теле в день выполнения условия спора – следы от побоев отца. Чем бил её этот урод, оставив на теле такие глубокие отметины?
Неприятное зрелище. Обязывает к какой-то заботе, а привязанность мне не нужна.
– Что скажешь, Том? – от мягкого и чарующего голоса Майи вздрагиваю, как испуганный мальчишка.
– О чем ты, Льюис? – во рту невыносимо сухо как в пустыне, а она всего лишь томно произнесла моё имя, сексуально округляя губки.
– Тебе ведь нравится, когда я в платьях, – голубоглазая тихоня не спрашивает, она ставит меня перед фактом. В день нашей первой встречи в коридоре и библиотеке на Льюис было надето безобразно короткое платье. После заунывных лекций профессора Стоуна, когда я трахнул её на преподавательском столе, на ней было платье грязно розового цвета. Говорю же, самая удобная одежда для быстрого секса. Но с каких пор я помню во что одеты девчонки, с которыми я трахаюсь?