Багровый пик

Холдер Нэнси

Мы получим финансирование от этих добрых жителей Буффало, подумал Томас. Больше никуда ехать не надо.

А потом появилась она – Эдит, сверкающая и яркая, как само солнце. Так же и Ромео говорил Джульетте о том, что Любовь обречена, но для них….

– Отдай ей кольцо, – прошептала ему на ухо стоявшая рядом Люсиль.

Рубина Шарпов на ее руке больше не было. Он вспомнил, как он сверкал на ее длинном, тонком пальце, когда она играла на фортепьяно в

доме Макмайклов. Оно предназначалось для Юнис, но после того, как он встретил Эдит, он понял в душе, что этот выбор был неправильным. Томас знал, что Люсиль все еще не убеждена, что Эдит лучшая кандидатура, и согласилась с ним только потому, что очень любит его.

Теперь, когда его сестра отошла в сторону, он почувствовал угрызения совести, потому что не был с ней до конца честен. Он обязательно отдаст кольцо Эдит, обязательно, но не так, как они это себе представляли. И совсем по другой причине.

Для него начиналась новая жизнь. Солнце наконец взошло, и все эти годы в темноте…

…все эти тайны…

…наконец закончились.

Он освободился от такого груза, что у него, казалось, выросли крылья.

Боясь, что слишком разнервничается, Томас подошел к Эдит.

– Я могу поговорить с вами?

Она взглянула на толпу гостей и перевела взгляд на него.

– Прямо сейчас, Томас?

Она перестала использовать мой титул, обрадованно подумал он. Он много раз просил девушку об этом, но она отказывалась. Слышать свое имя, произнесенное ее устами….

– Да, именно сейчас. Боюсь, что я не могу больше ждать, – ответил англичанин. Он вздохнул, искренне взволнованный, и стал рыться в кармане в поисках кольца. Эдит доброжелательно ждала. Он должен сделать это как полагается.

– Мисс Кушинг…. Эдит, – произнес он изменившимся голосом. – Я знаю….

И как раз в этот момент, как назло, возник ее отец. Томас положил кольцо назад в карман.

– Сэр Томас, не соблаговолите ли вы пройти в мой кабинет? Вместе с вашей сестрой? Не сочтите за труд пригласить ее, – обратился к нему Кушинг, а потом повернулся к дочери. – Дитя мое, проследи за рассадкой гостей. Мы скоро присоединимся к вам.

Томас весь покрылся мурашками. Он наблюдал, как Эдит исчезает вдали, как солнце за горизонтом. А потом, как и просил, или, точнее, приказал мистер Кушинг, он отправился за Люсиль.

#

Видит Бог, это не доставляет мне никакого удовольствия, подумал мистер Кушинг, наблюдая, как сэр Томас и леди Люсиль входят в кабинет. Хотя, по правде говоря, удовольствие он получал. Сам он поднялся из самых низов и поэтому радовался победе каждый раз, когда выигрывал очередную битву. Может быть, это и было мелко, но это была правда.

– Итак, леди Люсиль и сэр Томас, – он внимательно осмотрел их. Такие бледные и темноволосые. Как будто два близнеца. – Первый раз, когда мы встретились у меня в конторе….

– Я

помню это. Очень хорошо помню, – заметил сэр Томас.

– Думаю, что тогда для вас не составило труда заметить, что вы мне не нравитесь, – произнес Кушинг, изогнув бровь.

– Тогда вы не стали этого скрывать, сэр, – мужественно согласился с ним англичанин. – Но может быть, сейчас, с течением времени….

– Ваше время закончилось, сэр Томас, – и слава богу, подумал американец.

– А вы не могли бы говорить яснее? – вмешалась в их разговор леди Шарп. – Боюсь, что я вас не совсем понимаю.

Кушинг был потрясен ее самообладанием.

– Постараюсь говорить яснее, мисс. Яснее, чем вам, может быть, захочется услышать. Я не знаю, какое отношение вы лично имеете ко всему происходящему, но в последнее время ваш братец успешно смешивал дело с удовольствием, регулярно встречаясь с моей дочерью. Моей единственной дочерью, – добавил он с нажимом.

– Сэр, я понимаю, что мне нечего вам предложить, – произнес молодой человек. – Но дело в том, что…. – Он запнулся, и Кушинг перехватил инициативу.

– Что вы любите мою дочь, не так ли? – американец старался сдерживать свой гнев. Не было никакого смысла гневаться – его целью было завершить начатое, и чем быстрее, тем лучше.

– Да, сэр, именно так, – сэр Томас не отвел глаз.

– Вы прекрасно играете свою роль, – здесь Кушинг не кривил душой. – Несколько дней назад моя дочь спросила меня, чем вы мне не нравитесь, и скажу вам честно, в тот момент у меня не было достойного ответа. А теперь он есть. Я получил в свое распоряжение любопытные бумаги, которые напрямую касаются вас с сестрой. Выписка из книги пэров, кадастровые записи….

Он достал конверт, полученный от мистера Холли, в котором содержались документы, за которые ему пришлось заплатить дополнительно, и подтолкнул его через стол, в сторону Шарпов. Как он и предполагал, один из документов особенно заинтересовал сэра Томаса.

– А вот этот документ, выписка из гражданского реестра, это настоящая находка, – объявил мистер Кушинг, вбивая последний гвоздь в крышку гроба Шарпов. Одного взгляда на печать было достаточно: молодой человек смертельно побледнел.

– Мне кажется, что я впервые вижу вашу естественную и честную реакцию, – заметил американец.

В комнате повисла тишина. По лицу леди Шарп ничего нельзя было понять, но сэр Томас был живым воплощением несчастья, когда выдавил из себя:

– Она знает?

– Нет, – ответил Кушинг. – Но узнает, если это будет нужно для того, чтобы вы убрались отсюда навечно.

Выражение лица Шарпа изменилось, когда он, скорее всего бессознательно, наклонился вперед.

– Уверен, что вы мне не поверите, но… – начал он.

– Вы ее любите. Вы повторяетесь, – Кушинг достал чековую книжку и написал что-то на верхнем чеке.