Бакалавр 9
Шрифт:
Водоворот сейчас кружился в животе Вадима Анатольевича. Хорошо, что он ещё вместе с чебуреками водки принял. Не было бы алкоголя — вообще труба. Факт этот официальная медицина не подтверждает, но в народе давно замечено, что водка иногда от сальмонеллеза спасает. Даже так бывает — сидят за столом четверо, а из них водочку потребляют только двое. Так вот, им на завтра хоть бы хны, а те двое, что вместе с ними за столом были и алкогольные напитки игнорировали — кукуют уже в инфекционной больнице…
Ближе к Москве Вадиму Анатольевичу полегчало. Победил молодой организм Salmonella typhimurium.
Глава 14
Мусор
На ловца и зверь бежит…
Права, ох права эта поговорка…
Ежели кто, скажем, годами сбором грибов промышляет, то они сами ему в лесу под ноги начинают выскакивать. Так и с антиквариатом. Куда ни пойдёшь — на него натыкаешься…
Чем ближе к Москве, тем становилось Вадиму Анатольевичу всё лучше и лучше. Недаром говорят, что дома и стены помогают. Ну, тут не в стенах только дело. Съеденные в привокзальном ресторане чебуреки покинули его организм, не будем уточнять, какими путями. Плюс к этому Наташа Бакалавру правильную аптечку в дорогу собрала, и были в ней нужные препараты. Ещё и выпитая водка помогла. Не без этого.
За время дороги у профессора кое-какой мусор скопился и перед выходом из вагона он его выбросить понёс — не оставлять же после себя свинарник в купе. Прислушиваясь к организму до места в вагоне рядом с туалетом добрался — не требуется ли ему туда в очередной раз? Вроде не надо…
Почему путь его сюда лежал? Да ёмкость для мусора там имелась, вот и двигался в данном направлении профессор. Через салфетку, что в руке была, крышку мусорки приподнял, а там…
Нет, не грибы. Что-то в пожелтевшую бумагу было завёрнуто. Ну, кто-то из пассажиров использовал совершенно ему не нужный бумажный лист из дома прихваченный. Подстелить под что-то его взяли или, вот как сейчас — объедки завернуть.
Кто-то другой не обратил бы на эту бумажку внимания, но только не Бакалавр. Мусор в лист украинских марок-денег был завёрнут. Были такие во время гражданской войны в УНР напечатаны. Разменной то монеты не только в России в восемнадцатом году не хватало, вот и выпустили в Украине тоже марки-деньги. Их хоть на конверт наклеивай, хоть ими за что-то расплачивайся.
Номинал этих марок-денег был интересный. Не в рублях или копейках он был обозначен, а в шагах. Украина, это вам не Россия, тут не копейки считают — тут всё своё должно быть… Шаг — это украинское название польско-литовской серебряной монеты XVII—XVIII веков стоимостью в три гроша, выпускавшейся с 1528 года.
Если Бакалавр правильно помнил, то выпущены эти марки-деньги были номиналом от десяти до пятидесяти шагов. На бумажных прямоугольничках были изображены следующие сюжеты: десять шагов — трезубец на фоне стилизованного изображения Солнца, двадцать шагов — крестьянин с косой, изображение трезубца, тридцать шагов — аллегория «Молодая Украина» (девичья головка в венке), сорок шагов — трезуб в обрамлении растительного орнамента, внизу по правую сторону — два скрещённых почтовых рожка, 50 шагов — номинал марки «50 шагів», обрамлённый растительным орнаментом
Марки-деньги имели и перфорацию, но на обратную их сторону клей не наносили. Там был отпечатан герб УНР (трезубец) и дана надпись в четыре строки — «Ходить нарівні з дзвінкою монетою».
Вадим Анатольевич перед своей командировкой в Украину полистал немного специальную литературу по данному региону — вдруг что-то попадется в местных антикварных магазинах, а он не в курсе. Пройдёт мимо сокровищ как простодырый… Вот и всплыла в его голове информация про марки-деньги, когда он их в мусорке обнаружил. Даже сальмонеллёз этому не помешал.
Прочитал он ещё дома, что потешался народ над этими денежными суррогатами. В устной речи и даже песенно.
Колись були срібні гроші,
Теперь самі марки,
Колись були гарні хлопці,
Тепер самі шмарки…
Так пели девчата на Киевщине… Те, они тогда были затейницы.
Ещё и посмеивались над этими бумажками. Де там тобі ходять, коли літають, — казали баби, коли вітер видував їх із рук.
Вот так. Тут эти гроши не ходили и не летали, а из мусорного контейнера на Бакалавра смотрели.
Номинал у всех был по пятьдесят шагов — самый крупный. Пролежал где-то много десятилетий этот лист марок-денег, а сейчас его по назначению использовали. Варвары, иначе не скажешь…
Вадим Анатольевич на память о поездке в Украину такой лист шагов с удовольствием бы купил где-то в антикварном магазине, а из мусора не стал доставать. Вздохнул тяжело, своё, что сюда принёс, выбросил и обратно в купе пошёл. Москва уже была рядом.
Ладно, в кармане куртки у него немного украинских монеток лежало — вот и будут они за сувениры. Денежки были разные — какие-то из алюминия, а другие, похоже, как будто медно-никелевые. Беленькие такие, нарядные. Вот на них номинал был в копейках обозначен — отошла Украина в девяностых от своих старых традиций. Не шаги у них сейчас, а копейки. Как в России.
На перроне Вадим Анатольевич с удовольствием закурил — почти всю дорогу он этого не делал. Сначала украинские законы запрещали, а потом больной организм никотина не требовал. Как-то без него обходился. Тут снова курить возжелалось — идёт процесс выздоровления.
Слабость ещё чувствовалась. С вокзала на вокзал решил Вадим Анатольевич на метро не добираться, а на такси доехать. Не только из-за последствий болезни — у него со столичным метро было связано много неприятных воспоминаний. Даже как-то в нём чуть не погиб Бакалавр. Ладно, дела, это уже прошлые…
Вышел на привокзальную площадь, туда-сюда повертел головой.
Машины были. Одна из них привлекла внимание профессора. Надпись на наклейке, что на заднем стекле присутствовала, имела уж очень забавный характер — «Ищу жену, найду — убью». Во как, не больше, не меньше…
Глава 15
Старые бумаги
О поездке в Минск Вадим Анатольевич сообщил Мишке только из Москвы. В Тернополе это было сделать некогда, дорогой он болел, а тут немного оклемался и сразу позвонил.