Балканский «щит социализма». Оборонная политика Албании, Болгарии, Румынии и Югославии (середина 50-х гг. – 1980 г.)
Шрифт:
В контексте происходивших событий оборонные возможности ОВД становились предметом особого интереса противостоявшего ему Североатлантического альянса и, прежде всего, с точки зрения возможного поведения восточноевропейских союзников СССР в момент военного конфликта. Советское участие в нём анализировалось с учётом трёх возможных сценариев: 1) развитие Берлинского кризиса; 2) заранее запланированное нападение на страны Запада без применения ядерного оружия и 3) случайно возникший военный конфликт [437] . Американские эксперты отмечали в августе 1966 г. наметившуюся тенденцию усиления самостоятельности государств-участниц ОВД, но в то же время приходили к выводу о том, что «коммунистические режимы ценят пакт как советскую гарантию своего выживания и территориальной целостности», и «их цель заключается не в роспуске пакта, а в получении [возможностей] большего участия при принятии решений» [438] . В свою очередь, СССР, как считали аналитики, «уже более не мог диктовать своим союзникам по Варшавскому пакту, а должен был добиваться их согласия по вопросам, которые их касались» [439] . Это особенно проявлялось в отношениях с Румынией [440] , оказывавшейся в центре внимания Западного блока, рассчитывавшего на усиление её независимости от СССР. Американские эксперты достаточно реалистично оценивали прогнозируемые советские действия в отношении союзников. Кремль, как они считали, мог активизировать своё давление на восточноевропейские страны с целью «усиления ослабевающего политического контроля [над ними], подчеркивая необходимость единства и общности планирования с тем, чтобы противостоять общей опасности в виде роста военной мощи НАТО и, в частности, перевооружения Западной Германии» [441] .
437
Marchio J. US Intelligence Assessments and the Reliability of Non-Soviet Warsaw Pact Armed Forces, 1946-89// Studies in Intelligence Vol. 51, No. 4 (Extracts-December 2007). P. 7. –studies/vol51no4/pdf-files/Marchio_Will_They_Fight-Web(U).pdf
438
Reliability of the USSR’s East European Allies. 4.8.1966. Special NIE 11-15-66. P. 1. –.html#ixzzOXIh8NkNy
439
Ibid P. 2.
440
Ibid. P. 10.
441
Ibid. P. 5.
Определяющее
Однако военно-организационные аспекты сотрудничества в рамках ОВД и военно-технические вопросы оснащения сил и средств национальных армий являлись лишь частью, хотя и важной, развития Восточного блока. Другая часть – взаимоотношения между союзниками по Организации Варшавского Договора – имела не меньшее значение. Конфликтный потенциал межсоюзнических отношений имел непосредственное отношение к коммунистическим странам Балканского региона и Центрально-Восточной Европы [443] . Так, в частности, объективно сохранялась проблема венгерского этнического меньшинства в Трансильвании, что вело к усилению «трений» между Бухарестом и Будапештом по этому вопросу. Подобное развитие событий давало основания американским экспертам делать вывод о том, что «нынешняя ситуация усиливает возможность того, что Румыния будет стремиться занять нейтральное положение в любом конфликте между Востоком и Западом. Это также усиливает возможность того, что Советы войдут в Румынию как оккупанты. Поэтому в момент начала боевых действий румыны, вероятно, займут такую позицию, которая не даст СССР повода для упреждающей оккупации, даже если это будет включать вопрос соблюдения ими (румынами – Ар. У.) обязательств в отношении Варшавского пакта. Какой бы путь ни избрал режим, любое сопротивление ему или (в целом – Ар. У.) антисоветское сопротивление, вероятно, поднимется только тогда, когда советское поражение станет полностью очевидным» [444] .
442
Warning of Soviet Intention to Attack. 18.8.1966. NIE 11-10-66. P. 3. —http://www.faqs. org/cia/docs/73/0000283 83 8/WARNING-OF-SOVIET-INTENTION-TO-ATTACK-(NIE-11-10-66). html
443
О дискуссии относительно пространственно-политического и культурно-исторического содержания этого термина см.: Миллер А. Тема Центральной Европы: история, современные дискурсы и место в них России// Новое Литературное Обозрение. 2001. № 52.
444
Anti-Communist Resistance Potential in the USSR and Eastern Europe. National Intelligence Estimate. NIE 11-6-66. 27.1.1966. P. 10, 11. –docs/75/0000261300/ANTI-COMMUNIST-RESISTANCE-POTENTIAL-IN-THE-USSR-AND-EASTERN-EUROPE(NIE-11 -6-.html#ixzzOXIvtvThG
Активность советской стороны, направленная на скорейшее проведение соответствующих организационных реформ, особенно усилилась весной 1966 г., чему способствовал, как полагали в Кремле, кризис Североатлантического блока, противостоявшего Варшавскому пакту. Однако в самой ОВД ситуация также не улучшалась, а конфликтные отношения Румынии с СССР усиливались [445] . Важным событием в расчётах Москвы относительно раскола в НАТО стало заявление Ш. де Голля 10 марта о предстоящем выходе Франции из военной структуры НАТО. В предпоследний день проводившегося XXIII съезда КПСС (29 марта – 8 апреля 1966 г.), 7 апреля, состоялась встреча советского руководства с руководителями стран-участниц Варшавского блока. На ней было принято решение об обсуждении этого вопроса на ближайшем заседании ПКК [446] .
445
Подробнее о ситуации, складывавшейся во время командно-штабных учений в марте 1966 г. на Черном море с участием румынских военнослужащих, а также об октябрьско-ноябрьских учениях по отработке взаимодействия войсковой разведки в: Opris P. Din Culisele Aplicatiei de Cooperare desfa§urata de Trupe Ale Organiza^ie tratatului de la Var§ovia pe Terotoriile U.R.S.S., R.S. Romania §i R. P. Bulgaria (26 octombrie – 3 noiembrie 1966) // Anuarul Muzeului Marinei Romane 2001. Constanta, 2002.
446
B'ek'es C. Introduction//Records of the Meetings of the Warsaw Pact Deputy Foreign Ministers. Р. 5.
В определенной степени данная тема повлияла на ход заседаний московского совещания 27-28 мая 1966 г. министров обороны государств,
входивших в Варшавский пакт, на котором был одобрен проект Устава Объединенного командования (ОК). Тактика проведения этой встречи (как, впрочем, и последующих) в отношении Румынии, избранная советской стороной, заключалась в следующем. На первом этапе обсуждений румынские предложения открыто не отвергались. На втором, когда речь шла уже о конкретном содержании документов по вопросам реорганизации военного командования и другим важным проблемам, советская сторона постепенно их отвергала, игнорируя при обсуждении. Тем не менее, Бухарест добился изменения ряда формулировок и тезисов. Важными среди них являлись замена функций командования со стороны ОК ОВД на координационные; наделение национального военного руководства командными функциями в отношении вооруженных сил, подчиняющихся ОК ОВД; введение пропорционального присутствия в структурах ГШ ОК ОВД офицеров из стран-участниц пакта и назначение Главнокомандующим (по очереди) маршалов и генералов национальных вооруженных сил. Более того, румынской стороне удалось добиться исключения из проекта Устава положения о том, что Главнокомандующий контролирует ОК ОВД, а также пункта, содержавшего утверждение о том, что ядерные силы не считаются частью ОК ОВД. Был исключен и пункт о создании Военного Совета при ПКК [447] . Таким образом, предположения зарубежных аналитиков относительно стремления восточноевропейских государств получить доступ к контролю над ядерным оружием подтверждались [448] . Союзники считали, имея ввиду публичные заявления, делавшиеся ранее Москвой, что «в соответствии с военной доктриной пакта (т. е. советской), армии Восточной Европы должны иметь доступ к ядерному оружию в том случае, если они будут играть ту роль, которая им предписана в военный период» [449] .
447
Baev J. The Organizational and Doctrinal Evolution; Ionescu . E. Introduction// Romania and the Warsaw Pact: 1955-1989. Cold War International History Project. Working Paper # 43. Washington, 2004. P. 78
448
Fritz Ermarth F. Warsaw Pact Summit in July? P. 16, 17.
449
Ibid. P. 3.
Настойчивые попытки Москвы, задействовавшей наиболее лояльных сателлитов-членов блока для продвижения своей идеи усиления контроля над Варшавским пактом и использование в виде аргумента необходимость усиления координации между союзниками, становились всё более очевидными летом 1966 г. Наиболее последовательно против этого плана выступал Бухарест. Руководство Румынии желало сохранить самостоятельность во внешнеполитической области, тесно связанной с оборонной стратегией межблокового противостояния, имевшей серьезное влияние на взаимоотношения румынской стороны с членами евро-атлантического сообщества во главе с США. На последовательно состоявшихся 3-4 июня и 7-15 июня 1966 г. заседаниях заместителей министров иностранных дел, а затем и глав МИД государств-членов Варшавского пакта проблема легитимации статуса ПКК превращалась в ключевую. Это было связано с тем, что именно данный элемент ОВД являлся высшим политическим органом, принимающим решения. Уже вскоре после проведенных заседаний структур ОВД выявилась заинтересованность югославской стороны в усилении независимости румынского руководства внутри возглавляемого СССР блока. Такая точка зрения находила своё отражение и в публикациях югославской печати. Авторы материалов пытались объяснить позицию Бухареста в следующем виде: «Несмотря на то, что Румыния не получает особых выгод от Варшавского пакта, она не думала выходить из этого военного союза, потому что это может спровоцировать нежелательные экономические санкции, прежде всего, со стороны Советского Союза, а также со стороны государств-членов пакта» [450] . На начавшуюся кампанию в югославских СМИ обратили внимание и зарубежные эксперты [451] . Не менее примечательной была и попытка Пекина усилить своё влияние на румынское руководство, но последнее не проявило стремления к слишком тесному сближению, так как, с одной стороны, это могло серьезно ухудшить отношения Бухареста с Москвой, а, с другой, способствовать подпаданию под исключительно китайское влияние [452] .
450
Djoric L. Rumunjska, Ljeto 1966 – Pakti i Nezavisnost// Vjesnik u srijedu, 20.6.1966
451
Stankovic S. Yugoslav Paper Extols Rumanian Struggle for Independence. 22.6.1966. Radio Free Europe Research. BOX-FOLDER-REPORT: 50-5-113. –holdings/3 00/8/3/pdf/50-5-l 13 .pdf
452
В июне 1966 г. Румынию посетила партийно-правительственная делегация КНР во главе с премьер-министром Чжоу Эньлаем. Несмотря на особые знаки внимания с китайской стороны, к числу которых относилось весьма символичное исполнение на румынском языке во время праздничного концерта китайским певцом песни «Это моя Молдова!» («Aceasta este Moldova mea!»), румынская сторона подчеркивала
§9. Оборонные иллюзии военно-политического единства
Заинтересованность советского руководства в серьезных изменениях военно-командной структуры Варшавского блока была обусловлена недовольством Москвы слабостью механизма реализации коалиционного взаимодействия стран-участниц пакта и ролью объединённого командования вооруженных сил ОВД в этом процессе. В свою очередь, ситуация внутри Организации Варшавского Договора, а также в целом в Восточной Европе, привлекала внимание аналитиков и экспертов из разведывательного сообщества стран-участниц Североатлантического альянса, и, прежде всего США [453] . По мнению американских экспертов, «в случае войны население Восточной Европы, вероятно, не рискнет предпринять какое-либо значительное организованное сопротивление до тех пор, пока не будет уверено в том, что коммунистические силы потерпели поражение. В любом случае, большинство населения будет избегать участвовать в любом сопротивлении» [454] . Рассчитывать на него можно было лишь в случае боевых успехов сил союзников по НАТО – США, Франции и Великобритании, так как, в отличие от ФРГ, в отношении которой существовал «груз исторической памяти», эти государства имели в общественном сознании стран Восточной Европы положительный образ. Балканский сектор геополитического пространства «Восточная Европа» [455] оценивался представителями разведывательного сообщества с учётом особенностей региональной ситуации и взаимоотношений в ОВД. Этот участок противостояния между НАТО и ОВД играл особую роль, так как именно он имел выход не только на континентальный, но и на морской театр военных действий – Средиземноморье и Черноморский бассейн. В соответствии с существовавшими в советских военных кругах представлениями о разделении мирового геопространства на соответствующие театры военных действий Европейский или Западный ТВД включал «все страны европейского континента (западнее уральской гряды), северную часть Африки, западную часть Малой Азии. Военно-морская часть театра будет включать Черное море, Средиземное и другие моря, окружающие европейский континент и заливы Атлантического и Арктического океанических бассейнов». Отличительной особенностью этого ТВД, как отмечали советские военные эксперты, являлось наличие на нём «двух противостоящих военно-политических группировок», которые разделены между собой и стоят лицом к лицу – «страны империалистического блока НАТО» и социалистические государства, объединенные в Варшавский пакт. В стратегическом отношении выделялись как важные: скандинавское направление, Балтийский район, Центрально-Европейский, район Британских островов, Пиренейский полуостров и Южная Европа. Особое внимание в данной связи уделялось зоне черноморских проливов, объединявшихся с областью Балканского полуострова, западной частью Малой Азии, Средиземноморьем и Северной Африкой [456] .
453
454
Anti-Communist Resistance Potential in the USSR and Eastern Europe. National. NIE 11-6-66. 27.1.1966. P. 3. –html#ixzzOXIvtvThG
455
О проблеме геопространственной регионализации Европы см.: Улунян Ар. Новая политическая география. Переформатируя Евразию. Историзированные зарубежные геоконцепты. Конец XX в. – начало XXI в. М., 2009.
456
Генерал-лейтенант (в отставке) А. Владимирский. «Ещё раз о современной концепции и классификации театров военных действий». Документ цитируется в обратном переводе с английского языка. Материал был получен по каналам ЦРУ США и являлся статьёй в журнале «Военная мысль» (№ 2 (78), 1966) МО СССР. – Memorandum for: The Director of Central Intelligence. Subject: Military Thought (USSR): Once More on the Modern Concept and Classification of Theaters of Military Operations. 23 March, 1974. General-Leytenant (reserve) A. Vladimirsky Once More on the Modern Concept and Classification of Theaters of Military Operations. P. 6, 7. –ndWarsawPact/1976/1976-03-23 .pdf
Такой подход к геостратегическому планированию объяснял и продолжавшийся рост советского военно-морского присутствия в 1966 г., которое становилось очевидным фактом для НАТО. Активность советского подводного флота в удаленных от территории СССР регионах усилилась. Как отмечалось в аналитических материалах американской разведки, «большое число подводных лодок и надводных кораблей действуют в отдалении от своих баз». Военно-морская составляющая советской военной стратегии обуславливалась опасениями Москвы в отношении размещённых на американских подводных лодках ракет UGM-27C «Polaris А-3» [457] . Они были способны нести ядерный боезаряд и имели активные средства преодоления противоракетной обороны, а также так называемые ловушки, позволявшие вести борьбу с ПРО противника. В этой связи американские эксперты делали предположения о том, что советская сторона попытается провести совершенствование технической и материальной базы для противолодочной борьбы. В то же время они приходили к выводу о том, что возможности СССР для скорейшего проведения данных мероприятий на океаническом театре вызывали серьезные сомнения [458] .
457
Подробнее об этом Priest A. In American Hands: Britain, the United States and the Polaris Nuclear Project 1962-1968//Contemporary British History. 2005. September. № 19 (3).
458
Capabilities of Soviet General Purpose Forces. NIE 11-14-66. 3.11.1966. P. 2. –=undefined&freqSearchText=undefined&txtSearch=WARSAW+PACT+FORCES+OPPOSITE +NATO&exactPhrase=undefined&allWords=undefined&anyWords=undefined&withoutWords =undefined&documentNumber=undefined&startCreatedMonth=&startCreatedDay=&startCrea tedYear=&endCreatedMonth=&endCreatedDay=&endCreatedYear=0&startReleasedMonth=& startReleasedDay=&startReleasedYear=&endReleasedMonth=&endReleasedDay=&endReleas edYear=0&sortOrder=DESC#
Со своей стороны, СССР, так же как и США в отношении ОВД, проявлял заинтересованность в усилении размежевания внутри Североатлантического альянса. Попытки Москвы инициировать стремление стратегически важной для Западного и Восточного блоков Турции к большей самостоятельности, предпринятые ещё весной-осенью 1965 г., привели к тому, что в феврале 1966 г. Анкара заявила о намерении пересмотреть двусторонние отношения с Вашингтоном. В то же время турецкие власти усилили преследование представителей коммунистических и левых сил, за которыми стоял СССР. Советское руководство рассчитывало, активизировав внешнеполитическую деятельность на турецком направлении, добиться большей лояльности Анкары по оборонным вопросам, что должно было найти своё проявление в сокращении американского присутствия в Турции в обмен на предоставление советского кредита этой стране в объеме 150 млн долларов США. Одновременно пропагандистское обеспечение проводимого курса делалось советской стороной в виде противопоставления политики Москвы и Вашингтона: «Американская “помощь” является комплексным явлением. Это – особая форма и метод мировой экспансии американского империализма, инструмент неоколониализма и подрыва национально-освободительного движения, политика, направленная на поддержку сопротивления социализму и социалистических идей» [459] .
459
Yelutin Y, Petrov M. American «Aid»: New Trends?//International Affairs, 1966. № 6. V. 12. P. 50.
Американские эксперты, отмечавшие усиление «восточного направления» во внешней политики СССР, в частности, в отношении Турции, Пакистана, Индии и Ирана, а также Японии как противовеса политики США в Индокитае [460] , обращали особое внимание на Балканы. Перспектива вероятного развития ситуации в этом регионе в момент военно-политического конфликта между двумя противостоявшими блоками представляла особый интерес для НАТО и США, в частности, с учётом оборонных возможностей балканских стран.
460
r.r.g. Soviet Foreign Policy – 1965-1966. 25.4.1966. Radio Free Europe Research. Box-Folder-Report. – http://www.osaarchivum.Org/files/holdings/300/8/3/pdf/63-2-102.pdf
Имевшаяся в разведывательных структурах США информация [461] свидетельствовала о том, что сопротивление режиму Э. Ходжи в Албании даже в условиях вооруженного конфликта Запада и Востока, но без прямого вовлечения страны в боевые действия, не имело положительных перспектив. Одновременно лояльность вооруженных сил в отношении коммунистической власти рассматривалась в прямой зависимости от того, насколько в настроениях военных могла доминировать мысль о том, что «война минует их». Конфликтный внутриполитический потенциал, как полагали американские эксперты, заключался в существовавшей клановой системе албанского общества и возможных попытках «сведения счётов» между теми из них, кто «активно сотрудничал с режимом Ходжи», и их противниками [462] . В политических и экспертных кругах на Западе наиболее обсуждаемыми темами были две: во-первых, являлась ли Албания наиболее последовательным союзником Китая и, во-вторых, существовали ли какие-либо серьезные внутриполитические проблемы в стране [463] .
461
Степень информированности американских разведывательных организаций о внутриполитической ситуации в Албании, а также правивших кругах, включая взаимоотношения между представителями высшей коммунистической номенклатуры, продолжает оставаться не достаточно исследованной. Ряд рассекречиваемых правительством США документов, относящихся к 40-м – первой половине 60-х гг. ХХ в. позволяет говорить о наличии определенных возможностей у ЦРУ США в деле получения из Албании сведений высшей степени конфиденциальности. См.: Karaj V. Njeriu misterioz i CIA-s n"e Tiran"e: misteri i agjentit q"e i raportonte CIA-s bisedat me Mehmet Shehun dhe d"eshir"en e tij p"er ta lidhur Shqip"erin"e me Per"endimin// Shekulli. 4 7.2007.
462
Anti-Communist Resistance Potential in the USSR and Eastern Europe. NIE 11-6-66. 27.1.1966. P. 7.
463
lz Continuity and Change on the Albanian Scene. Radio Free Europe Research. 15.2.1966. Radio Free Europe research. Box-Folder-Report 124-1-136. P. 1. –org/files/holdings/3 ОО/8/3/pdf/124-1 -316.pdf