Балканы
Шрифт:
— Я бы хотел в конце своего выступления отметить Сергея Сергеевича Родина. Простой советский человек, в котором соединяются все лучшие качества, что есть на свете. Убеждён, что именно такой человек должен быть примером для нас.
Прозвучали громкие аплодисменты, но Владимир Владимирович не закончил.
— Мы меняемся. Меняется мир. Нам бросают новые вызовы. В эти сложные времена единственной опорой государства может быть её народ. Его интересы
Под громкие аплодисменты я медленно подошёл к Владимиру Владимировичу. Он крепко пожал мне руку и начал прикреплять на грудь награду.
С задней стороны креста из серебра с позолотой, я заметил миниатюрное изображение звезды, серпа и молота. А уже на лицевой стороне — изображение Георгия Победоносца. Крест был прикреплён к пятиугольной колодке с чередующимися тремя чёрными и двумя оранжевыми полосами.
Выходит, я первый, кто награждён этой наградой в новейшей истории страны.
— Поздравляю! Но у меня вопрос. Мы с вами говорили о будущем. А в чём оно заключается для нас? На что сделать ставку.
Я недолго думал над ответом. Взял паузу, чтобы посмотреть на радостную супругу и дочь.
— На детей. Наше будущее в детях. В них нужно вкладывать.
— Так и будет.
Средиземное море, АТАВКР «Ленинград».
Морской ветер приятно обдувает. Крики чаек перемешались с громкими разговорами людей на палубе второго в истории нашей страны атомного авианесущего крейсера.
Стоя на краю палубы в носовой части, я в очередной раз наслаждаюсь невероятным зрелищем. Огромный корпус, идущего на большой скорости корабля, рассекал волны.
Настолько погрузился я в наблюдение за ходом корабля, что не сразу осознал — включилась сирена.
На ходу начал застёгивать шлем и надевать перчатки. Поплавки спасательного
— Очередной «Супер Хорнет»? — спросил у меня техник, когда я промчался мимо него и запрыгнул на стремянку.
— С ними мы ещё не сталкивались. Надо попробовать. Испытания ведь в боевых условиях, — подмигнул я и получил от техника «причитающуюся» перед вылетом конфету.
В воздухе уже кружится вертолёт ПСО, а корабли обеспечения обгоняют «Ленинград» на полном ходу.
— Командир, всё готово, — предупреждает меня штурман из задней кабины.
— Запускаемся, — отвечаю я.
Плотный ветер, волнение моря, рёв двигателей истребителей на палубе, а в наушниках уже слышен плотный радиообмен наших товарищей, сцепившихся с американцами. Сколько адреналина!
— Акула, 101й выруливаем на старт.
— Разрешил, — ответил мне руководитель полётами.
Стартовое волнение не проходит. Виски пульсируют в такт с вибрацией самолёта.
Быстро заняли свои стартовые позиции. Подрулили и упёрлись в задерживающие устройства.
Взгляд вправо на выпускающего техника. Он трясёт поднятой вверх рукой с зажатым кулаком. Всё внимание на его движение и сигнал о разрешении взлёта.
— Командир, готов.
— Принято, — ответил я и продолжил выводить обороты.
Чувствую, как стучит сердце в груди. Появился солёный привкус во рту. А рука по-прежнему держит рычаг управления двигателями.
Поднимаю глаза вверх. На душе приятно, когда видишь столь гордо развивающийся на гафеле флаг с пятиконечной звездой и перекрещённым серпом и молотом красного цвета.
Отклоняю рычаг вперёд до упора, и на табло загорается фраза «Форсаж вкл».
Техник резко опускает руку и указывает в направлении трамплина. Взлёт разрешён.
— Включились оба, взлёт.
Рывок назад, самолёт поднял нос, и мы устремились к трамплину. МиГ, словно спринтер на дорожке, рванул с места, продолжая вздрагивать.
Напряжение тела растёт.
Взбегаем на трамплин. Очередной всплеск адреналина! Отрыв.
Во время зависания выдерживаю положение самолёта в пространстве. Надо почувствовать опору.
Секунда, две и опора в воздухе появилась. Самолёт начал разгоняться.
— 101й, взлёт произвёл, — доложил я.
А хочется сказать, что это лучшая работа в мире…