Баллада о Звездной Республике - II

Долгова Елена

Хэл уже не лежал, а сидел в кресле и манипулировал новым глазом, пытаясь настроить фокус.

— Привет, Мартинес. твои друзья подарили мне хорошую игрушку… она видит в темноте.

— Еще и в других диапазонах. Сам-то ты как?

— В порядке. Даже телепатия вернулась.

— Моя невеста хочет с тобой поговорить. Она знает, что ты меня спас от расстрела.

— Заочно передай ей «всегда, пожалуйста,».

— У тебя точно все нормально?

— Нормально? — Элфорд-младший вскинул голову и уставился на Мартынова в упор. Слушай,

я знаю что мой дадди преступник, но, понимаешь… это мой отец. Я все равно люблю его. Даже если ненавижу.

«Этому уроду Элфорду с сыном повезло. Что тут сказать — повезло больше нормального».

— Ладно, давай, не будем о грустном, я не из-за этого пришел.

— Ну-ну… Ставлю гинею против песчинки — ты пришел, чтобы спросить насчет бумаг по феро…

— Их нет. Кто-то сжег.

— Так дадди и сжег, можешь не сомневаться. — Хэл хмыкнул, хотел потереть лицо, но отдернул руку от киберглаза. — Да знаю я, знаю, на Теро сейчас полмиллиона человек загибаются без сыворотки…

Он не недавно зажившими пальцам немного неловко расстегнул воротник, стащил через голову армейский жетон на цепочке и кинул его на кровать.

— Там внутри карта памяти. На ней копии документов по феро — я их сделал сразу, как вернулся их Йоханнесбурга. И еще… обещай, что больше сюда не придешь. Все равно портал закроют, и больше не увидимся.

* * *

Мартынов сдержал слово — он больше не беспокоил Хэла, лишь узнавал о его состоянии у Корниенко.

Еще через два дня старпом Валеев прибыл на борт и вызвал Демиурга к себе.

— Ну что, товарищ доппельгангер, — заговорил он, едва заметно улыбаясь. — Сергей Геннадьевич поручил официально оформить вас на «Алконост». Документов, конечно, нет, поэтому информацию запишем с ваших слов. Как звали отца?

— Мартынов Александр Анатольевич.

— Мать?

— Лусия Мария Кабрера.

— Место рождения?

— Альтернативная реальность, республика Аргентина.

— Тогда кто вы по тамошним документам?

— Андреас Мартинес Кабрера.

— Так и записать?

— Нет. Пишите — Мартынов Андрей Александрович.

— Год рождения?

— Сложно сказать. В общем, тридцать лет назад.

— Я вам на планшет анкету отправлю — остальное заполните сами. Какую академию закончили, квалификация, опыт, знакомые типы кораблей… В общем, товарищ Мартынов, от имени командования Российского Космофлота, на основе приказа капитана вы зачислены в штат «Алконоста» в звании лейтенанте. Это, конечно, не окончательно. Вернемся на Землю — центр подтвердит. Не сомневаюсь — подтвердит, а, может, и в звании повысят. А пока — от души поздравляю.

— Служу Человечеству.

* * *

Выписанная из госпиталя Ингуся набрала на браслете код. Дверь каюты с шипением уехалав стену, иогромные Ингусины газа от удивления сделались еще больше.

— Ну, Женечка, ну, Андрюша. ну, вы, мои дорогие, даете. Если решили целоваться

в моей каюте, так хотя бы закрылись на другой код.

Она развернулась и зашагала по коридору «Алконоста», гордо выпрямившись и скрестив на груди руки. Несправедливость жизни жгла супервирину огнем.

«После всего, что я сделала, после того, как расчистила им путь… они… они меня не любят! Артурчик крутит с Рысью. Пилоты — Гвоздь, Пересвет, Енот… говорят, что я героиня, но даже поцеловать не хотят. А я… самая умная, самая сильная, самая красивая. Я даже почти бессмертная, другой такой нет. И что? Боятся. Болтают, будто я зазнайка. И еще — они видели убитых мною терайа и им стало противно».

Ингуся прикинула, не поплакать ли, но у нее ожидаемо не получилось. «Чертова моя совершенная природа».

Она остановилась у виртуального иллюминатора, рассматривая Космос. Созвездия Девы и Росса, звезды Спика, Порима и Виндемиатрикс, скопления тысяч далеких галактик сияли в черной пустоте. Ингуся увлеклась разглядыванием и поначалу не обратила внимания на подошедшего сзади командира десантников.

— Привет, Инга.

— Здравия желаю, товарищ старший лейтенант… ой, извините. Вы теперь капитан-лейтенант.

— Ну, зачем так официально.

— А как надо?

— Ребята зовут Ангелом, но какой я ангел… Двенадцать лет на службе, три ранения и небритая морда.

— А при чем тут я?

— Э… В общем, я очень тебя уважаю.

— Уважаешь?

— Э… Ну, вообще-то, даже больше, чем уважаю. Я других таких не видел, чтобы девушка была и красивая, умная, смелая, и даже бессмертная.

— Не совсем бессмертная, но почти.

— Ну, да, вот я и подумал… То есть, я, конечно, парень простой, не пилот, а штурмовая пехота, но в кают-компании голопроектор починили. Может, сходим вечерком в кино? Если хочешь, называй меня Костей…

* * *

Сибирцев, стоя возле палатки, смотрел на закат Теро. Небо над плосковерхими горами полыхало пурпуром и темной синевой.

— К вам посетитель, товарищ капитан.

— Кто?

— Старая женщина-терайа, очень волнуется.

— Пропустите.

Посетительница держалась скромно, но гордо. Смотрела на Сибирцева внимательно и без страха.

— Меня зовут Мария Далькроз.

— Пожалуйста, присядьте на скамью, мадам. Предпочитаете английский или эсперанто?

— Если можно, то испанский.

— Я не очень хорошо на нем говорю, но, если будут проблемы, поможет браслет.

— Моя просьба касается Генри Элфорда. Пожалуйста, капитан, не казните его.

— У нас нет права казнить людей на Теро.

— Но у врагов Элфорда такое право есть. Уильям мертв, его не достать, и эти люди задумали линчевать его сына.

Неприятно пораженный Сибирцев нахмурился.

— Решение глупое и жестокое. Впрочем, пока Элфорд-младший на «Алконосте», он в безопасности.

— Я слышала, портал должен закрыться.