Бальмануг. Невеста
Шрифт:
– Хелен? – Оказывается, ее уже какое-то время пытались дозваться.
– М-м?
– На каком языке это написано? – спросил Лернавай, внимательно заглядывая ей в глаза.
Слишком внимательно.
– Я не знаю. – Хелен с трудом сглотнула, прочищая пересохшее горло.
Мужчина прищурился. Как-то нехорошо прищурился.
– Хелен, ты ведь не лжешь мне?
– Как я могу, эйр старший дознаватель! – выдавила из себя девушка. Если буквально, то она действительно не знает, как на огертском языке звучит название русского, потому что нет такого слова в местном словаре. – Я просто... Я удивлена, что кто-то еще... кхм, верил в обережные тексты
– Хелен! – холодно протянул Лернавай, откидываясь на спинку кресла и стукнув несколько раз пальцами по столу, даже не замечая. – Это не оберег! Это послание, которое кто-то использовал с определенной целью. И мне нужно знать, что здесь написано!
– Извините, но ничем не могу вам помочь, – поджала губы девушка.
Даже если бы захотела помочь – а она не хотела – то записка была определенно стара. И "завтра", написанное на ней, давным-давно прошло.
"Но черт возьми! – никак не могла поверить своим глазам девушка. – Записка на русском! Здесь! И... получается, что здесь еще как минимум двое моих земляков! Как?! Откуда?!".
– Хелен, – позвал ее вдруг герцог. – Если тебе есть что сказать... неважно что, может, даже самая незначительная на твой взгляд деталь, то лучше скажи.
– Кхм, извините, Ваша Светлость, – ответила Хелен, выныривая из хаотично мечущихся мыслей. – Но я даже представить не могу, кто еще мог бы писать здесь вот так.
"Еще одни попаданцы? Как бы их найти? О! Неужели здесь есть наши?!".
Лернавай рядом опять наклонился в ее сторону, что сразу напрягло Хелен.
– Здесь? – уточнил мужчина. – Не можешь представить, кто так пишет "здесь"? А где можешь представить?
В животе у девушки сжалось Этот ракасов дознаватель слишком уж дотошный и внимательный. И что придумать в ответ?
– Э-эм, кхм, то есть здесь, в Брулмепе, так далеко от земель… бывших земель батюшки. Просто я подумала, что книга, из которой я переписывала, она же в родовом поместье осталась? Наверное, я не уверена... И раз вы говорите, что никто больше не знает этих букв, то, наверное, она совсем редкая была... – Опустив глаза на сложенные ладони, оправдывалась Хелен. – То есть ... О! Или эта записка из тех, наших мест? Там кто-то заполучил ту самую книгу и тоже переписывал кусочки текста? Эта бумажка как-то связана с делом моего отца?
"Конечно, не связана, но как отвести внимание особиста от моей оговорки и не наделать новых? Может, еще ресничками взмахнуть? Или это будет перебор?".
Лернавай отодвинулся, но взгляда от "невесты" не отрывал. И у Хелен сложилось такое впечатление, что не будь она его "невестой", и если бы не их помолвка через несколько дней, куда уже приглашена куча знатных гостей, то не миновала бы она допроса. Может, даже с пристрастием. Потому что дознаватель ей не верил! И хотя физиономию держал ровной, но недоверие сквозило во всех мелочах – легкий прищур недовольных темно-серых глаз, заломленный уголок плотно сжатых губ, неосознанное и неритмичное постукивание пальцем по столу, звук которого очень нервировал девушку.
Наконец-то дознаватель перевел взгляд на хозяина кабинета.
– Что ж, Хелен, если тебе больше нечего добавить по этой записке, то не будем тебя задерживать, – сказал герцог.
Вот опять, как только она начинает задавать неудобные вопросы, так ее сразу отправляют прочь.
Тем не менее девушка поднялась, вежливо попрощалась со всеми присутствующими и пошла на выход в сопровождении всё того
"Здесь есть наши! – дятлом выстукивала мысль в голове неспешно шагающей по коридорам девушки. – Как? Откуда? Тоже через чужие тела попали? Или... О! А не ракасы ли их сюда затащили? Ракасы умеют делать разрывы, мало ли... Какой-нибудь маг-идиот... вернее, ведьма? Да, ведьма вызывала в нашем мире демона… через кривую пентаграмму, а тот пришел из этого мира и утащил ведьму с собой? Так может быть? Тьфу, что за чушь я несу!".
Хелен так растерялась, что даже не знала, что думать. Раньше она не верила ни в демонов, ни в вызывающих их ведьм, но и в другие миры тоже не верила. А они есть! То есть другие миры, где живут не только люди, но и те самые демоны, то есть ракасы. Да еще и магия здесь тоже есть! Так что теперь можно предполагать что угодно, и мысли разбежались в разные стороны.
"Как найти землян? Ой, а стоит ли? Когда свои рядом, конечно, хорошо, только насколько они свои? Эйры тоже свои для Бальмануг, но ничего хорошего баронам от них не было. Интересно, а как наши здесь устроились? Ой, а почему их запиской так интересовался Лернавай? По работе? Эти попаданцы ничего еще не натворили?". Хелен вышагивала за Верчилом, не видя ничего вокруг и погрузившись в свои мысли.
"Ох, а вдруг беспорядки, то есть приток нелегального оружия в столицу из-за наших случились? Кто же знает, кого принесло? Поэтому безопасники так докапываются с этой запиской? Не будет же Лернавай просто так из-за обычной записки напрягаться. Ой, а вдруг в попаданцах какие-нибудь бандиты-рецидивисты-террористы? Раз местное управление их еще не нашло. Или...".
Хелен так задумалась, что чуть не прошла мимо своих комнат. Осторожное покашливание Верчила подсказало, что нужно сосредоточиться на происходящем здесь и сейчас.
– Благодарю вас, эйр Верчил, – вежливо отозвалась девушка, заходя в гостиную своих апартаментов, где ее уже поджидала эйра Тревор.
И Северина, камеристка Ее Светлости. И ее личная камеристка, и еще парочка служанок. Как она забыла, что на сегодня назначена очередная "финальная" примерка праздничного наряда! И обуви. И сооружение "тренировочных причесок". И очередные порции наставлений, как себя следует вести.
Конечно, Хелен уже показывала Беллатрикс привезенные от своей швеи платья. Герцогиня тогда покачала головой и сказала, что как-нибудь на выход их, возможно, можно будет надеть. Но Хелен тогда не обиделась, она же видела, что платья женщине понравились, однако, понятное дело, так просто соглашаться на работу какой-то никому не известной модистки герцогине не положено. Тем более в таком наряде от неизвестно кого выпустить свою подопечную на столь важное мероприятие, где все знатные гости будут оценивать и обсуждать потом каждый миллиметр невесты-выскочки.
Так что отстаиванием своих нарядов, а заодно и прославлением своей швеи, то есть их совместного ателье, можно будет позже заняться.
Пока в преддверии помолвки все в доме были нервными, и чем ближе день Х, тем более взвинченными были окружающие. Даже Абурс за пару дней до события сказал, чтобы "настырная девка пока перестала по утрам таскаться к нему на тренировки".
– Я понимаю, что перед всякими балами вы, дамы, волнуетесь. Но волнуйся где-нибудь в другом месте, не у меня под боком, – говорил тогда Абурс. – Потому что в полсилы я тебе не дам заниматься, а в полную... как бы ты не зашиблась, или ногу там какую не потянула. А то ведь потом не дойдешь до своего торжества...