Балтийский форпост
Шрифт:
– Как же так? Я ведь… – И замолчала, губы поджала, слова горькие в груди задавила.
– Да что ж ты так, – засуетилась Луша, подхватила с пола корзинку, скоренько выпавшие из неё травки подобрала и внутрь попихала да ногой подпихнула ближе к гостье тяжёлую скамью. – Вот, присядь-ка сюда, милая. Да-да, вот так, молодец. И не кручинься, что не застала. Бог даст, свидитесь ещё.
– А если нет? – не подняла головы Алёна.
– Что «нет»?
– Если Бог не даст? Что тогда? От Бурляева насилу отбилась, кое-как батюшку удалось уговорить не спешить меня в чужой дом отдавать… Так ждала
– Если будешь сидеть на одном месте, то уж точно ничего не будет! Найми лодку да и догони его!
– Я?! – вскинулась знахарка.
– Ну так не я же? – нарочито удивилась Луша. – Мне и тут хорошо, у этой вот печи!
– Лодку нанять? И догнать? – заалела щеками Алёна. – Стыд-то какой…
– С чего бы это? – подбоченилась кухарка. И тут же присела на скамью рядом с девушкой, прижалась тёплым боком, обняла рукой за плечи, прижалась губами к маленькому круглому ушку. – А мы никому не скажем, за какой такой надобностью ты в озеро пошла! Мало ли какие на островах травки растут? Ты ведь на них уже бывала? И травы те собирала? Так?
Алёна заворожённо слушала шёпот кухарки и лишь кивала в ответ.
– Бывала, значит, – довольно улыбнулась Луша. – Тогда вообще не понимаю, почему бы тебе лодку с охраной не нанять?
Приобняла девушку за плечи и жарко прошептала прямо в ушко:
– Упустишь ненаглядного сейчас – в другой раз не догонишь! Решайся, милая!
– А и решусь! – выпрямила спинку девушка, сверкнула глазами. – Деньги на наём лодки у меня есть! К отлучкам моим дома привыкли, значит, и догонять сразу не кинутся. А там уже и поздно будет. Ну а случись что плохое, так ведь я всегда смогу вернуться домой? Правда же?
– И не забудь охранников своих прихватить! Грят, в озере-то лихие людишки порой шалят, даже на торговые баркасы иной раз налетают!
– Луша, ну какие охранники? Они же мне далеко уйти не дадут!
– Так ты им скажи, что за травами пойдёшь!
– Куда? За Чудь-море? Смеёшься?
– Чтой-то сразу смеюсь? – даже оскорбилась Луша. И тут же придвинулась ближе, зашептала горячо: – Или найми кого на торге! Сопроводят тебя до самой Наровы-реки, а там их и отпустишь!
– Нанять? – нахмурилась девушка. Задумалась и решительно тряхнула головой. – Забирай травы! Потом за них рассчитаешься! А мне спешить нужно!
Отступил от тына, развернулся спиной к огню – так хоть немного глаза к темноте привыкнут. Отстранился от всего: от предсмертных хрипов, от треска горящих поленьев в кострах, от лёгкого шума листвы на деревьях. Под подошвами сапог земля мелко-мелко задрожала, я даже опешил на секунду. Словно неподалёку мотор заработал! Тут же сообразил, что кто-то бежит. И он точно не один!
– Готовьтесь, сейчас тати из земли полезут! – успел предупредить своих людей.
Слух обострился, и я сразу же насторожился – шорох просыпанной неподалёку земли ни с чем не перепутать! Шуршат между собой комочки, падают куда-то вниз; постукивают друг о друга мелкие камешки. А это явно деревяшка стукнула. Знакомый звук и глухой, словно через вату. Что это? Люки подземных ходов открывают?
Шикнул
Опустился на колено, чтобы в отсветах костра за спиной не маячить. Опять же тын за спиной, на его тёмном фоне меня трудно разглядеть будет. Арбалет вскинул…
Всё равно ничего не видно! И так-то уже темно, а под деревьями ещё темнее!
И приглушённый шум от копошения под деревьями чужих всё нарастает и нарастает!
Эх, огонёк бы хоть какой запалить! Не видно же ничего!
И тут, словно не одному мне такая мысль в голову пришла, вспыхнул среди деревьев робкий алый язычок горящей бересты, затрепетал и быстро разросся в небольшое, но яркое пламя! Наши! Теперь хоть различить можно, где свои, а где чужие. Наши в железе, а оно бликует, сверкает оранжевым в свете пламени! Враг на их фоне чёрными пятнами мелькает!
Пусть пламя невеликое, но и этой малости оказалось достаточно, чтобы немного осветить спуск от тына к лесу. В багровом дрожащем свете заметались красно-чёрные тени, замахали причудливо изломанными руками-сучьями, вскинули перед собой огромные в ночи луки! Заскрипели протестующе сгибаемые дуги…
– Бей! – гаркнул.
И тут же стукнули наши арбалеты, ударили по теням болты, не позволив им прицелиться и выстрелить, отбросили назад! А кого-то вообще сбили с ног, подламывая в поясе и коленях.
Выцелил самую здоровую и широкую тень: показалось, что как раз этого здоровяка я возле столбов с привязанными и видел! Ну и всадил болт в самую серединку силуэта. А то этот здоровяк очень уж лихо размахнулся!
Показалось, что даже услышал, как болт в тело вошёл! Зашаталась тень, опустилась на колени, завалилась медленно на бок. И в этот момент вместе с ней ушёл и свет, угасло пламя, догорела береста!
И только тогда вой звериный раздался, заухала темнота, застрекотала, заклекотала на разные голоса, нагоняя ночной жути!
Да только зря стараются! Не страшно нам уже. Зато понятно, где противник прячется, куда смотреть и стрелять.
Глухой удар – кто-то уже грудь в грудь сошёлся. Взвизгнул и тоненько завыл впереди одинокий женский голос, и тут же со всех сторон, словно по команде, подхватили этот вой жуткие в ночи бабьи голоса, запричитали что-то неразборчивое, подвизгивая по-звериному.
Жути нагоняют!
Спину словно морозом ожгло, настолько острым показалось чувство опасности. Арбалет упал на землю, а пальцы уже на рукояти сомкнулись и вытянули саблю из ножен! Каким чудом умудрился разглядеть в этой темени летящую прямо в голову острую сталь, не знаю… Наверное, инстинктивно отработал. Тело само по себе двигалось! Вот когда пригодились многодневные упражнения с оружием…
Коротко отбить чужой клинок в сторону с разворотом корпуса, одновременно встать на ноги, шагнуть вперёд и ударить ножом в бок чёрной тени передо мной. Не останавливаясь, продолжить разворот и круговым махом полоснуть саблей перед собой. Есть удар, тряхнуло руку! И быстрый взгляд по сторонам! Чисто пока!