Балтийский форпост
Шрифт:
Первым делом отослал конного гонца обратно в крепость, чтобы лодки под товары к тому берегу отправили. Да место для встречи определил ниже порогов. Есть там отличное место, где все проходящие купцы останавливаются перед тем, как начинать форсирование порогов.
Как раз к этому моменту и обозники перебрались через реку. Выбрались на мелководье и заспешили, перешли на бег, только брызги из-под ног полетели!
Только тогда и увидел, что тесть мой среди перебравшихся на наш берег. Спрыгнул с лошади – встречать его в седле нехорошо – да и поспешил вниз, к кромке воды, навстречу.
Ну и ничтоже сумняшеся, невзирая на мокрую одёжку, приобнял его крепко. И даже по спине похлопал, выбив из намокшей одёжки немалое количество брызг!
– А я с прибытком! – хвастался тесть, отдуваясь и прихлёбывая горячий травяной отвар. Жался ближе к огню, поворачивался то одним боком к теплу, то другим. Жмурился от удовольствия, грел о чашку руки, перебирал пальцами, выискивая на её боку место погорячее. И рассказывал: – До Пскова обоз довёл быстро и без потерь. А там сейчас беда. Помнишь ли, кто-то посольство крестоносцев побил? Говорили между собой люди, что быть беде, да кто бы их слушал! Бояре же наши вместе с посадником с литвинами снюхались, уверились, что теперь жить будут в тиши и спокойствии, да только ошиблись! А за то посольство, за побитых, сам магистр спросить пришёл!
Тесть ещё отхлебнул отвара, поморщился, сплюнул попавшие в рот травинки:
– Остыл уже.
Тут же ему горяченького в чашку подлили. Довольно зажмурился, оглядел собравшихся вокруг костерка дружинников и продолжил рассказывать:
– И ещё говорят, что с побитыми крестоносцами якобы так и было загодя задумано! Ну, чтобы город со всеми его богатствами под себя как-то подмять! Вот и придумали подходящую причину. А посольство то никто на самом деле и не бил! В общем, в городе сейчас крестоносцы всем заправляют. Отсюда дымы не видно, далеко шибко, но пожаров там хватает. Жгут всех! Сначала ограбят, добро вынесут, а после огненного петуха под стреху запускают! Так-то.
Сжал кулаки, нахмурился:
– И моё подворье спалили! Всё, что нажито было, всё пропало! Хорошо хоть семья вся здесь оставалась, а то бы…
Тесть истово перекрестился, повернулся к иконе и зашептал благодарственную молитву.
– А вы как же оттуда ушли? Неужели никто на возы не позарился? – спросил, когда он закончил.
– Так мы же в город не заходили! – Тесть с гордым видом оглядел собравшихся в горнице, прищурился хитро. – Загодя на постоялом дворе обо всём там происходящем узнали да и обошли город по кругу! Конечно, за добро своё, на подворье оставшееся, переживал, да так рассудил – лучше без добра, но живым и здоровым остаться, чем наоборот! А добро – дело наживное!
Теперь уже на меня глянул: мол, как я на эти его слова отреагирую. Пришлось кивнуть согласно. Да и прав он, разве брошу я его в такой беде? Опять же родич мне, как-никак.
Видно было, как тестя после моего кивка отпустило. Лицо разгладилось, нахмуренные брови разошлись. Переживал.
– Главное, что сам цел остался да семья в безопасности! – продолжил рассказ. – А
– Туда им и дорога! – сплюнул. – Собакам собачья смерть! Постой! А князь что? А дружина? Они-то как всё это позволили?
– Так князя нашего с той поры, как он в Медвежью Голову уехал, никто больше и не видел! – пояснил тесть. – Так люди говорят.
– Про дружину ничего не сказал, – напомнил ему.
– А что про неё рассказывать? Они и до того ничего не делали, – тесть досадливо махнул рукой, – а как с литвинами бояре уговорились, так и вообще про службу забыли. Ещё говорят, воевода самолично дружину распустил! Ну, ещё до того, как его, того!
– Того, не того, а за вами кто тогда идёт? Кого так опасаетесь? И почему на том берегу остановились, переправляться не стали?
– Да потому и опасаемся, что не ведаем, кто обоз по следу нагоняет! А что остановились, так вот же! – показал рукой на только что отстроенный форт. – Кто его знает, кто у вас там сидит? Не было же ничего такого, когда уходили!
– Мой это форт, и люди в нем мои сидят. Кто бы ещё здесь смог построиться? Прапор над башенками видишь? Алёна постаралась, девок за вышивание посадила. И ещё над крепостью такой же полощется.
– Мало ли что я вижу? – пробурчал тесть. И добавил: – Откуда я знаю, что твой?
– Теперь знаешь! Так что переправляйтесь смело, пока и в самом деле погоня не настигла.
– Построился он, – продолжал бурчать тесть. Правда, чувствовалось, что бурчит так, по инерции. – И когда успел только? Ладно, врать не стану, догадывался, конечно, что твоя то крепостица малая. Потому как некому больше здесь строить. Догадывался, да! Но и опасался тоже! Переправляться, говоришь? Что ж, с Божьей помощью и начнём, пожалуй!
Допил, сунул бокал в чьи-то руки, развернулся к своим товарищам, распорядился вполголоса возвращаться на тот берег и начинать переправу. Сам в воду не полез, остался рядом со мной стоять.
– Вы реку во-он там переходите, – остановил направившихся к воде торговцев, подсказывая им более удобное и безопасное место для переправы. – Где деревья начинаются, там верёвка привязана. По ней сами на тот берег переправитесь. С возами через перекат не суйтесь, так вдоль реки обоз и гоните. Ниже по течению, за порогами, берег пологий будет. Там все и остановитесь. Груз лодками перевозить будем!
Те закивали на бегу, сменили направление и потрусили вдоль берега к обозначенному для переправы месту. Оглянулся на форт – на приземистых рубленых башенках и стенах стрелки стоят. Бдят. Или любопытничают, что в данном случае одно и то же.
– А погоня? – удивился тесть.
– А что погоня? Погоню мы тут встретим!
Помолчал, пока тесть внимательно наблюдал за переправлявшимися через реку обозниками. Когда те уже выбрались на берег, привлёк его внимание, коснувшись предплечья: